Купид: Бесконечная ночь
Шрифт:
— Нет, — невозмутимо отвечает Скиннер. — Я всё ещё думаю, что это слишком опасно. Вам будет лучше спрятаться в канализации, даже если остальные на Ланди будут беспокоиться. Это, скорее всего, безопаснее, чем организовывать лодку. Или искать способ перехитрить дружинников.
— Именно. Плыть на лодке — опасно, но и пойти с нами вы тоже не можете.
Я смотрю на Сая, который выглядит так, будто хочет снова возразить. Думай о Пейшенс, пытаюсь я донести до него своим взглядом. Парочка дружинников — это ничто, по сравнению с Дарианом Джедом Ли и его
— Ну же, Пейшенс, — в конце концов тихо говорит Сай. — Отпусти их.
— Нет, я…, - целительница поворачивается ко мне. В глазах блестят слёзы. — Я ещё никогда так не боялась, как в последние несколько дней. Прошу тебя, Джо. Давай бороться вместе.
Я качаю головой.
— Мы со Скиннером ищем укрытие Дариана Ли или место, с которого контролируются наши чипы. Похоже, что оно находиться под городом. Нам лучше встретиться через два дня в канализации под Хайвортом. Тогда посмотрим, что делать дальше.
Рыдая, она отворачивается и позволяет Саю обнять себя. Но его внимание направлено не на нее. Он долго смотрит на меня и наконец кивает.
Я приседаю и крепко обнимаю Мали. Она виляет хвостом и, кажется, единственной, кто не замечает горечи расставания.
— Будь послушной, моя девочка, — шепчу я. Затем поднимаюсь и хватаю Скиннера за руку. — Пошли.
Бок о бок мы направляемся во внешний мир — одни.
Глава 28
Как только Сай исчезает из виду, Скиннер обнимает меня одной рукой. Он ничего не говорит, не расспрашивает, похоже, просто чувствует, что ситуация была для меня не из лёгких. Через несколько секунд я отвечаю на его прикосновение, обхватив за талию. Мы бросили машину, молча идём бок о бок в поисках следующей лестницы, которая выведет нас на улицу.
— Скиннер? — спрашиваю я через некоторое время. — Что ты думаешь о купидах?
— Ничего, — говорит он без колебания. И прежде чем я успеваю уточнить, он продолжает. — И точно также я ничего не думаю о промышленниках, рабочих… и обо всей истории. Нашей истории. О том, во что этот мир превратили наши отцы.
Я внимательно на него смотрю.
— Тогда ты хочешь вернуть старый порядок? Как и твой отец.
Скиннер тихо смеётся.
— Не нужно меня в чём-то обвинять, Джо. Я не за старый и не за новый порядок. Я не преследую никаких высоких целей, — он отворачивается, кажется, за стёклами солнцезащитных очков он смотрит вдаль. — Но я вижу, когда кто-то беспомощен. Когда кто-то прямо-таки вымаливает помощь. И я думаю, что убийство не может быть ответом.
— Нас они учат чему-то другому.
— Я знаю. Я и сам научил себя другому. Было время, когда я скитался и без разбора убивал купидов… потом клал их перед дверью отца, чтобы купить его расположение. И кем меня это сделало? Сегодня я больше ничего не чувствую, когда кого-то убиваю. Когда поджигаю. Я бы убил и двух дружинников, если бы тебя не было рядом.
— Тогда почему ты пожалел того купида? — я
— Это была не жалость, — говорит он, — а чистая логика.
Я, ничего не понимая, качаю головой.
Он снимает очки, и твёрдо смотрит на меня.
— Что, если все будут действовать так же, как я? Если каждый будет убивать и оставлять умирать, не моргнув глазом? Возможно, сейчас Лондон не такое хорошее место и в нём нет мира, но город был бы ещё хуже, если бы был полон Скиннеров.
Я делаю шаг вперёд и обнимаю брата Пейшенс. Наша мягкая одежда промышленников тихо шуршит, когда наши тела прижимаются друг к другу. Я ощущаю руки Скиннера на спине, его поднимающуюся и опускающуюся грудь рядом с моей.
— Ты не плохой человек, — тихо говорю я.
— Нет, — отвечает он возле моего уха. — Я вообще не человек.
Мы стоим так некоторое время, и я на время забываю о Дариане Джеде Ли, об опасностях и всех тех вещах, которые нам угрожают. Черпаю новую силу от близости Скиннера.
— Ты простишь мне тот поцелуй? — в конце концов тихо спрашивает он.
— Я уже давно о нём забыла.
Он отстраняется и смотрит на меня, выгнув брови.
— Забыла, правда? Он был так плох?
Я не могу сдержать улыбку и бью его кулаком по груди.
— Давай, Шейн Аверис Ли, пошли уже.
Вскоре монотонный свод над нами меняется. В одном месте он становится немного шире, на левой стене вверх поднимается ржавая лестница. Она заканчивается крышкой люка, которая позволит нам, наконец, выбраться из влажного зловония. Скиннер поднимается первым. То, как он вынимает массивную крышку люка из крепления и отодвигает в сторону, выглядит так, будто ему совсем не требуется усилий. Затем он высовывает голову на улицу и осматривается.
— Никого не видно, — шепчет он. — Пошли.
Я следую за ним наверх так быстро, как могу. Он протягивает мне руку и вытаскивает на прохладный, чистый воздух леса в южном Лондане. Я сразу же делаю несколько глубоких вдохов, и тут же чувствую себя более бодрой и здоровой. Потом тоже оглядываюсь по сторонам. Мы находимся на шоссе, справа и слева от нас густо растущие кроны деревьев, достают почти до земли. Теперь, когда летняя жара спала, растения вокруг орошаемого центра города снова восстанавливаются и расцветают в новом великолепии, прежде чем зима сделает их голыми и костлявыми.
— На северо-восток, — говорю я, указывая в сторону леса.
— Подожди, — Скиннер приседает и хватает крышку люка, чтобы задвинуть её на место, как вдруг раздаются звуки. Стук подошвы обуви о металлические жерди лестницы. Потом на поверхности появляются две загоревшие руки, за которыми следует голова со светлыми волосами.
— Скиннер, нет! Осторожно!
В следующий момент из канализации выскакивает Пейшенс. Учитывая, насколько она неуклюжая, она спотыкается и упала бы, если бы я её не поймала.