Куплю свадебное платье
Шрифт:
И стал дописывать «Теорию разрушения страны», пытаясь отгородиться и навсегда забыть, что видел в ту ночь в 56-й квартире.
Перышко скрипело, Лабрадор отошел от трансформаторной будки и поднял правую заднюю… нет, левую заднюю.
«Самое страшное, что произошло за тринадцать последних лет — не нищета миллионов или запредельные прибыли нескольких тысяч семей и даже не тихая смерть сотен людей от всего случившегося после развала страны. Все мы рано или поздно помрем. А то, что в России воцарился при расслабленности и томности верховных властей новый
Теперешнее зло и минувшее, разве у него не одно и то же выражение на черной мохнатой морде? Полной свободой в России пользуются бандиты и власти — то же, что и раньше. Для рядового человека — это недозволенная роскошь. „ГУЛАГ“, или киллер в подъезде, или „КамАЗ“ с гексогеном, припаркованный рядышком с твоим панельным домом».
— Ох, блин!..
Бомж Илья Леонидович зажмурился и выглянул из трансформаторной будки. И не смог выйти — рядом, за дверью, стоял «КамАЗ». Под ним спал шофер Винников.
И получалась страшная картина — о судьбе страны в тот вечер думал один только бомж Илья Леонидович Брежнев.
Ох, недаром говорят астрологи про номинальную похожесть людей с зеркальными знаками Зодиака, именами, фамилиями и даже волосами.
Все рыжие Тани имеют мужей-алкоголиков, а уж Клеопатры любят мужчин вплоть до восьмидесяти лет.
— Ой, фигня это все! — напоследок сказал вслух о России и подумал то же самое Илья Леонидович и уснул.
На земле шел дождь, Америка властвовала, Россия бедствовала, какие же сволочиии…
— А Майкл Джексон — простой украинский мальчик, и мамка у него молдаванка! — к чему-то сказал во сне Илья Леонидович и, поджав ноги к набитому животику, заснул в положении эмбриона (до лучших времен).
Храните деньги в банках
— Деньги и коммунизм — две утопии! — Илья Леонидович поставил жирную точку, почесал затылок и пошел в бутик на улицу Цурюпы, ту, которую пересекает проспект Всех Замученных Лениным и Остальными Такими же.
Когда у бомжа не было денег, он просто каждую секунду думал об обустройстве России, однако, оказавшись при деньгах, он вдруг торопливо задумался о себе: «Может быть, еще не поздно начать новую?.. Как там ее?.. Жизнь!»
Первым делом на деньги из двух кофейных банок Илья Леонидович купил золотые часы «Женева».
Не в бутике, а с рук, и не за безумную какую цену, а всего за три тысячи рублей. Киллер один продавал. С выбитым глазом.
Золотые часы «Женева» на руке пьяненького бомжа привлекли внимание трех местных путан, и они обслужили Илью Леонидовича без очереди, бесплатно и досрочно, чем повергли тихого человека в краску стыда, смущенное волнение и гусиную кожу.
— Вы давно от стилиста? — со знанием дела спросила третья, очень симпатичная путанка, отлипаясь от Ильи Леонидовича. Тот
— Он?! Недавно! — закуривая, тоном, не терпящим никаких «но», присела на нижнюю часть туловища Ильи Леонидовича первая и самая заводная из девиц. — Вот только что вышел! Я сама видела. Ну что, старичок, ты еще теплый?
Илья Леонидович умиротворенно закрыл глаза и отдал себя на волю свалившегося на него счастья.
На следующее утро в баре на привокзальной площади Илья Леонидович барствовал по полной программе, до вечера.
На телеэкране за барменом сидели и лоснились опухшие от денег олигархи.
— Дай поцелую! — закричал Илья Леонидович Брежнев, отрываясь от пивной кружки с «Хеннесси».
— Кого? — удивился бармен.
— Черномыр — ик! — дина… и Бороди — ик! — на! — выговорил Илья Леонидович устало.
— Иди целуй! — разрешил бармен.
Илья Леонидович с явными криминальными намерениями посмотрел по сторонам и кругами пошел к телевизору.
— Стул возьми, не дотянешься, — посоветовал ему официант.
Сперва Леонидыч ткнулся в телевизор, оставив на экране пятипалые отпечатки от кетчупа, потом телевизор взорвался и потух. Илью Леонидовича отбросило, он долетел до выхода и рванул в дверь. Никто за ним не бежал, все чего-то ждали.
— Мне миндального мороженого — на все! — протянул двадцать долларов Илья Леонидович в новом костюме от Армани и сияющих ботинках.
— Так мы тут синькой торгуем… и зеленкой, — с уважением сказала дама за прилавком, разглядывая экстравагантного старика. — Вам направо, левая дверь.
— А почем нынче синька? — потоптался у порога Брежнев.
— Совсем дешево! Десять рублей пол-литра! Ящик отдам за девяносто…
Илья Леонидович, недолго думая, взял и, прижимая его к себе, понес к выходу.
— Тяжело! — вздохнул он. — А! Ладно!..
И, оставив ящик в углу, быстро вышел на улицу, где всего в двух шагах шла бойкая торговля мороженым.
Деньги разлетелись быстро.
Ну, если так гулять…
Яд
Когда ты беден и тебе с утра нечего есть — это нормально.
Это в порядке вещей.
Зато если вчера ты ел швейцарский шоколад и закусывал его норвежской селедкой, а сегодня ничегошеньки от этого изобилия нет, то впору заняться шантажом.
Илья Леонидович проснулся опухший.
Деньги тратить — занятие приятное, но тяжелое. С деньгами вообще так муторно, не передать! А без денег — с одной стороны, конечно, хорошо, а с другой — просто тихий ужас.
Илья Леонидович поднял руку, чтобы… и не поверил глазам — золотые часы «Женева» исчезли.
Вот тогда-то гражданин Брежнев и пошел на шантаж…
Человек в шляпочке, а это был Илья Леонидович, нырнул в подворотню и стал ждать. В рваном костюме от Армани Илья Леонидович смотрелся комично. Наконец он вышел, когда увидел ее. На четырехдюймовых золотых шпильках мимо подворотни шла Альбина. Вдова прошла, не заметив бомжа, все ее мысли были… о Вите.