Курсант: Назад в СССР 10
Шрифт:
«Москвич» дернулся и понес нас в сторону города. Надеюсь, Федя не обидится, что мы его бросили. Некогда мне его сейчас искать.
Скорее в больницу…
— Эй! — когда выехали на асфальт, я оглянулся на заднее сиденье. — Ты там живой?
В ответ тишина. Блин, вырубился, твою мать! Скорее!
Я проскочил на красный, подрезал жигуль, тот испуганно свернул на обочину, чуть не воткнувшись в дерево. Снова проскочил на красный, согнав с пешеходного перехода стайку хиппи, что брели с гитарой наперевес и с бутылками портвейна в руках.
Милые ребята, даже не матюгнулись в ответ. Лишь швырнули бутылку вдогонку, но не попали. Слишком пьяны.
До больницы оставалось каких-то пару километров, когда впереди вырос гаишник. Из темноты выскочил, палочкой полосатой машет, в свисток дует.
Извини, коллега, вот щас совсем не до тебя.
Не сбавляя ход, я проскочил мимо. Старшина отпрыгнул назад с проворством белки, чтобы мой «Москович» не отдавил ему ноги.
Что ему оставалось? Бессильно дуть в свисток. В зеркало я увидел, как он бежит к патрульной машине, чтобы передать по рации госномер наглого нарушителя. В погоню почему-то за мной сам не кинулся. Но «Москвич»-то служебный. Вот он удивится, когда дежурка скажет ему «отбой».
Через пару минут, я понял, почему старшина решил не гнаться за мной сам. Через несколько сотен метров мне перегородили дорогу сразу две гаишные машины. «Волга» и жигуль. Да откуда вас столько? Рейд? Старшина, очевидно, сообщил им обо мне, госномер им явно не знаком, «Москвич»-то нам Булкин сновья выдал, не примелькался он еще в УВД.
Двое инспекторов высыпали на дорогу, явно собираясь стрелять мне по колесам.
Блин… Придется тормознуть. Остнавливаясь, на ходу я пощупал нагрудный карман. Ну конечно. Ксивы нет, где-то в сумке лежит, которую я собрал для дежурства в гараже — да и бросил там же.
Я остановился, выскочил из «Москвича» — но, кажется, слишком резво, потому что гаишники отшатнулись, тыча в меня пистолетами и что-то крича. Слов я не разобрал.
— Спокойно, коллеги, я капитан милиции, у меня в машине тяжело раненный. Нужно срочно в больницу доставить!
Одет я был совсем не по-офицерски, в той одежонке, что мы с Федей прикупили в Комке, да и вид был слишком молодой и борзый для капитана милиции.
— Поднимите руки, отойдите от машины! — пробубнил один из инспекторов, заглядывая на заднее сиденье, а потом вдруг заорал. — Там тело!
— Руки! — заблажил второй, тыча в меня пистолетом. — Поднял. Быстро!
В это время, услышав, что начался какой-то кипиш, оживился и Савченко. Застучал по крышке багажника. Глухие удары окончательно переполошили гаишников. Те попытались меня вязать. Руки-то я поднял, но опустить их — совсем не долго. Один из инспекторов убрал пистолет в кобуру, отважно ринулся меня наручниками сковывать, пока второй на мушке держал. Нечасто инспекторам в эти времена приходилось оружие использовать. Это было видно сразу. Учить их еще и учить. То, как встал на подстраховку один из них — ни в какие ворота не лезет. Шаг чуть вбок, и я уже сошел с линии огня. Между мной и пистолетом пыхтит сержант, что пытается заломать мне руку. Щас упакуют и увезут в отделение для разбирательств. Даже до ксивы мне добраться не дали. Хрен вам, коллеги, нельзя мне шубника и Савченко вам оставлять, по-любому накосячите ведь.
Я резко развернулся, одновременно перехватывая запястье милиционера, и вот уже сам сержант с заломленной рукой прижат ко мне спиной, защищая своим телом от направленного на меня ствола. Я вытащил пистолет свободной рукой и навел его на второго гаишника:
— Оружие на землю!
Тот сразу подчинился.
— В машине на полу под задним сиденьем черная сумка, наружный карман на молнии. Открой. Быстро!
Инспектор замялся, даже руки поднял на всякий случай.
— Да бегом же, мать твою!
Сержант дернулся и поспешил к «Москвичу». Распахнул дверь, косясь на окровавленного Медведева, думая, что это труп, наверное. Порылся в сумке и извлек мое удостоверение. Раскрыл. Глаза вытаращил, стоит крюком, переводит взгляд то на меня, то на фотку, то снова на меня.
— Так вы из Москвы? Из группы Горохова? — воскликнул он.
— Догадливый, — хмыкнул я и отпустил первого инспектора. — Садись в свою машину, врубай мигалки, полетим через красные в больницу.
— Ага, да-да, сейчас, — закивал гаишник, подбирая с земли табельный пистолет. — Так бы сразу и сказали, что свой.
— Я и говорил.
— А как же в багажнике? Там кто?
— Мясника поймал. Все, разговорчики потом. Поехали скорее.
До больницы мы добрались за пару минут. С воем сирены и сверкающей синевой проблескового маячка. Впереди мчалась милицейская «Волга», мой «Москвич» следом, замыкал колонну гаишный жигуль.
— Алло, Никита Егорович! — я позвонил следователю сразу из больницы, когда Медведева оперативно увезли на каталке. — Взяли мы Савченко. Да, да, возле гаража этого самого. Там бы обыск надо провести. Прокурора дежурного поднимем, пусть санкционирует. Ага! Хрен его знает, может, у Савченко сообщники есть? — я устало потер лоб. — Пока следы не уничтожили, улики поискать нужно в гараже, не затягивать. Савченко со мной, да. Нет, в багажнике «Москвича» лежит. Так получилось. Да живой, что ему будет. Не сбежит, там гаишники возле машины дежурят. Ага, понял, встречаемся в управлении.
Как бы мне ни хотелось сейчас перевести дух, я знал — работа только начата.
Прибыв через час в управление, Савченко я определил в клетку при дежурной части, дежурному строго-настрого наказал бдить за ним и наручники велел не снимать, хотя задержанных вообще-то держали без браслетов. Но так надежнее, пока в КПЗ не определим, лучше перестрахуюсь.
Еще через час постановление на обыск было уже состряпано и подписано дежурным прокурором. Взяли с собой на следственное действие парочку суточников из КПЗ (он находился тут же, в подвале управления), у которых имелись слесарные навыки. Вооружили их молотком, зубилом, гвоздодером с лопаткой на обратном конце. Посадили подмогу в «УАЗ» дежурного участкового, усилив его местным оперативником, который заступил на сутки дублером и очень удачно околачивался в дежурной части.
А сами выдвинулись с Катковым и Гороховым в гаражный кооператив, где оставили Федю.
Тот стойко куковал возле расстрелянной копейки Савченко.
— Ну наконец-то! — бросился к нам Погодин, готовый обнять нас с шефом. — Что случилось? Там кровь на земле. И выстрелы я слышал. Все нормально? Ты цел, я вижу? Ну что, взяли? Взяли Савченко?
Сколько вопросов у одного человека, ну надо же. Я улыбнулся уголком губ:
— Взяли, только Медведев ранен.
— Сильно?
— Пока живой. Может, и выкарабкается.