Курсант: Назад в СССР 10
Шрифт:
— Ломайте дверь вот этого гаража, — распорядился тем временем Горохов, кивнув суточникам.
Те были немного грустные — не привыкли работать трезвыми. Я не стал подходить слишком близко, но внимательно наблюдал за процессом. Волна адреналина в теле не утихала. Что мы увидим в тайном логове Мясника?
Глава 21
Суточники ринулись в бой с гаражными воротами. Железяка стонала, скрежетала, но не поддавалась. Воротины смыкались между собой очень плотно и никак не хотели отгибаться
Работяги сдержанно матерились, плевали на руки и ковыряли запоры, обливаясь потом.
— Нам бы, то самое, — развел руками один из них. — Автоген. А?
— Автогеном любой дурак сможет, — огрызнулся Горохов. — Где я тебе его среди ночи возьму? В коммунхоз звонили, диспетчер сказала, что дежурного сварщика в вытрезвитель забрали. Что встали? Если вскроете, с судьей поговорю, пятнадцать суток вам скостят за помощь органам, так сказать.
— Так мы и так четырнадцать уже оттрубили.
— Ну, еще тогда вам накину пяток.
— За что?
— За отказ в содействии органам. Ну что? Работайте!
Суточники с новыми силами принялись ковырять стальную преграду. Наконец, одна из воротин сдалась, жалобно скрипнула и выплюнула из запорной планки покореженный ригель замка. Работяги еще поднажали, и воротина распахнулась.
Я первым вошел внутрь, щелкнул выключателем. Тусклая лампочка осветила пыльное помещение.
По стенам — деревянные полки со всяким гаражным хламом и ржавыми инструментами. В центре на полу обращало на себя внимание белесое пятно. Гараж выглядел пустым и заброшенным, но следы протектора шин густо исполосовали бетонный пол. Здесь Сава хранил «копейку», на которой он, очевидно, и вывозил тела в лес.
— Нет здесь никаких трупов, — Федя удрученно почесал затылок, выглядывая из-за моего плеча.
— Погоди, не топчись, — отодвинул его Катков, подсвечивая пол косо падающим лучиком фонарика. — Следы обуви надо посмотреть. Замрите пока…
Алексей нашел наиболее четкие отпечатки подошв и обозначил их, поставив сверху какие-то перевернутые пустые ящики, чтобы не затоптали.
И только после позволил нам полноценно войти.
— Товарищи, — проинструктировал он. — Только руками ничего не трогайте.
Горохов наступил на белесое пятно в центре, и нога чуть провалилась.
— Здесь была смотровая яма, — заключил он. — Савченко ее засыпал зачем-то.
— Да, — кивнул Катков. — Похоже, он натаскал земли с отвалов керамического завода. Земля с примесью белой глины.
— Зачем он засыпал яму? — Горохов поднял указательный палец вверх и тут же ответил на свой вопрос: — Чтобы спрятать там что-то. Так-с… Нам нужны лопаты.
Суточники совсем приуныли, поняли, что им придется раскапывать эту яму среди ночи.
На нашу радость, лопаты нашлись прямо в гараже. Тут много еще чего было: тяпки, грабли и даже
Через час яму разрыли. Лопата уткнулась во что-то мягкое.
— Тут кто-то есть! — охнул один из работяг и выскочил как ошпаренный из ямы. — Добавляйте мне хоть десять суток, но я вниз ни ногой! Я мертвецов боюсь!
В подтверждение его словам по помещению распространился трупный запах.
Мы сгрудились над ямой. На дне лежал свернутый ковер. Слишком большой, чтобы вышел такой сверток, ковер должен быть неимоверной длины. Внутри свертка явно что-то было.
— Все ясно, — Горохов потрогал лучиком фонарика находку, — Савченко убил хозяина гаража, Замяткина, и здесь его и прикопал.
Следователь повернулся к местному оперативнику:
— Вызывайте судмедэксперта.
Савченко сидел в кабинете Горохова, по-хозяйски закинув ногу на ногу. От красных штор отсветы ложились на его фигуру Кощея, отчего и лицо задержанного смотрелось зловеще красноватым. Никита Егорович покряхтел, устроился поудобнее в кресле и разложил на столе бланк протокола допроса.
Я расположился за соседним столом, Света сидела рядом со мной, раскрыв блокнотик и делая какие-то пометки. Больше никого в кабинете не было, если не считать двоих конвоиров за дверью.
Катков с раннего утра пропадал в экспертном отделе — занимался исследованием изъятых сегодняшней ночью следов обуви и рук. Хотя и без экспертизы было понятно, что в гараже обувь Савченко фигурирует. Его туфли мы изъяли сразу, и сидел он пока в одних носках. Следы рук в гараже, по предварительным заверениям Каткова, тоже принадлежали Савченко. Всё это ничего не стоит, пока не проверишь и не получишь соответствующую бумажку — зато совершенно бесценно в разговоре с такими вот волками.
— Ну, рассказывай, — Горохов впился взглядом в задержанного. — Зачем пенсионера убил? Хозяина гаража.
Шеф справедливо говорил об этом, как о факте.
— Делов не знаю, начальник, — пожал плечами тот. — Не мой это гараж.
— Мы знаем, что не твой, но ты им пользовался и машину Замяткина туда ставил. А его самого закопал в смотровой яме.
— Никого я не закапывал, — хмыкнул Савченко, — Он сам мне ключи от гаража и от машины дал. Пользуйся, говорит, мил человек, мне без надобности, дескать, старенький я совсем.
— А как он тогда под слоем земли оказался?
— Я же говорю, начальник, не знаю. Может, помер и завещал себя там похоронить — в любимом гараже.
Горохов не прервался и взгляда не отвел.
— Родственников у него нет, и ты это прекрасно знаешь. Завладел машиной, гаражом, чтобы делишки свои проворачивать. Так?
— Какие делишки?
— Веревка, что была обнаружена на трупах, имеет следы каолина. Того минерала, которым вперемешку с землей Замяткин и был присыпан.
— Белая глина? — пожал плечами Сава. — Так этого добра навалом вокруг всего гаражного кооператива. Отголоски керамического завода. Ты, начальник, не местный, вот и не знаешь.