Кузня Крови
Шрифт:
Принцесса раз за разом принялась складывать пальцы рук в печати:
— Агдже ватум зиарот. Агдже. Агдже!
Кровавого воина накрыло потоком алых искр, а затем о его грудь разбились два огненных шара.
Точно таких, какие убили Толстяка.
Но Кровавый воин лишь гулко захохотал, а огонь стек с его доспехов и поджёг траву под ногами.
Пелена тьмы ударила в принцессу, заставив её сбиться и вновь шагнуть назад.
Вот только эта пелена тьмы, уже третий раз прошедшая через меня, мне самому ничего не сделала. В отличии от солдат,
Касавшаяся меня аура Великого паладина тоже стала сильней, он отчаянно вливал в неё силы, пытаясь защитить принцессу.
А я поднял перед собой меч, вглядываясь в его сталь. Дары делают идаров гораздо сильней и крепче обычного человека. На самом деле, попытайся я, не прошедший посвящения Хранителям, отбить Ветер клинков простым мечом красной стали, и он бы просто разрубил мой меч. Голая сталь слишком хрупка против умений пути меча.
А на моём мече лишь зарубки.
Это отблеск мощи Истия, чью ауру я ощущаю на плечах, Великого паладина меча. А значит, сейчас крепче не только сталь в моих руках, но и само моё тело, пусть и не прошедшее посвящения. В отличии от тела того, кто прячет его под защитой брони.
А это шанс.
Чтобы решиться, мне понадобилось пять ударов бешено колотящегося сердца.
Наклонившись, я рвусь вперёд, выскакивая из-за куста и рыская из стороны в сторону, чтобы проскочить между падающих сверху голубых росчерков Дождя клинков.
От этих капель не увернуться.
Отбить. Отбить. Не успел.
Плечо рвёт болью.
Неважно. Я ещё жив.
Прыгнуть.
Копьё безвредно свистит над головой, промахнувшись на волос.
Сжатый двумя руками меч жалит точно в просвет между стальным воротником и тяжёлым шлемом, в узкую полоску кожи.
Меня отшвыривает в сторону. Я врезаюсь в землю, из груди выбивает весь воздух, я качусь, потеряв соображение, где вообще Кровавый, а через миг едва не теряю сознание от жуткой силы удара.
Сквозь алые круги перед глазами вижу освещённую пламенем горящей травы фигуру Кровавого воина. Опустил копье, пятится, скребёт пальцами по моему мечу, вбитому ему в шею, тащит его из себя.
Истий рвётся с места, стелется над землёй в стремительном рывке.
Миг и он уже в трёх шагах за спиной Кровавого воина.
Кровавого воина, у которого нет головы.
Принцесса звонко кричит:
— Агдже!
И бьющую фонтаном крови шею Кровавого воина окутывает пламя.
Несколько ударов сердца и я наконец сумел сделать вдох, а Кровавый воин повалился на землю.
— Истий, как ты?
Великий паладин отмахивается:
— Со мной всё в порядке, госпожа Леве, — острие его меча указывает на меня. — Займитесь им. Последний выживший из наших защитников.
Принцесса кивнула, бросилась ко мне, на ходу сплетая пальцы. В этот раз она обошлась без словесных формул, лишь едва заметно шевелила губами.
Не прошло и минуты, как я сумел отлепиться от дерева, что и
Рядом уже стоял и Истий:
— Твой меч я разрубил, парень. Но ты получишь замену, клянусь Хранителями. Как тебя зовут?
Я сложил перед собой ладони:
— Лиал из Малого дома Денудо.
Истий переглянулся с принцессой Леве:
— Идар? Север? Откуда ты здесь?
— Птенец Кузни крови. Мы расположились стоянкой чуть дальше по течению реки. И когда напали Кровавые жнецы, то двинулись к вам на помощь, — спохватившись, я обернулся. Туда, где за стеной леса все равно угадывались отсветы пламени. — Там наставники сражаются с ещё одним Кровавым воином, с этим, как его… Клинком кровавого заката.
Истий снова переглядывается с Леве:
— Какой ранг у твоих наставников?
— Великие паладины.
Леве кивает, и Истий рявкает:
— В одну ночь лишить этих тварей сразу двух древних Кровавых? Что может быть лучше? Клянусь Хранителями, мы ещё и останемся в выигрыше! Вставай, Лиал, нам нужно назад.
Эпилог
Суав, владетель Великого дома Верде с недоумением переспросил:
— Ваше величество, вы уверены, что нужно нарушить традиции Кузни? Столетия мы проводили посвящения на главных алтарях…
И замолчал под гневным взглядом короля Лавоя. Внешне, круглолицый, тучный, он не производил ни впечатления могучего идара, ни жёсткого человека. Но лишь внешне. Любой, кто был близок к королевскому двору, знал, как обманчива его внешность. И знал, как он бывает скор на расправу в гневе.
Король Лавой смерил взглядом Суава и процедил:
— Треть войска мертва, десятки погибших идаров, пять Домов потеряли владетелей, один Дом и вовсе вычеркнут из списка родов королевства.
Стоявший в нескольких шагах юноша поправил:
— Ну, погибли только мужчины этого Дома.
Король Лавой отмахнулся от слов наследника:
— Ты веришь, что её дочь сумеет стать главой, Унир? Они и так были Малым домом, теперь же резко потеряют в силе крови. Их ждёт только забвение. Первые же Игры Предков все расставят по своим местам. Вычеркнуть их сейчас, позволив сохранить время и деньги, было бы милосердней, чем ждать, пока Игры рассеют осколки их Дома.
Унир кивнул:
— Ты прав, отец. Я лично предложу это им.
Король Лавой перевёл взгляд на Суава:
— Ты сам не уберёг треть своих птенцов, — Суав сдержал гримасу, не позволил ей исказить лицо. — И в такое время ты предлагаешь мне подождать ещё неделю, пока твои птенцы не доедут до Фулгурана и его алтаря? Открой глаза. К нам пришла война. Реол начал полноценную войну, которой не знал ни мой отец, ни мой дед. Не ради этих ли дней существует Кузня? Уже завтра Кровавые воины реольцев могут ударить снова и тогда что? Скольких ты довезёшь до алтаря Фулгурана?
Унир хмыкнул:
— Не думаю, отец. Их затраты на ритуал, их потери древних тоже велики.