Квартира 69: Впустите ведьму в дом!
Шрифт:
Председательствующий сердито застучал кулаком по трибуне и брызжа слюной, словно свинья, которую ведут на убой, во всю мощь своих природных голосовых связок завопил в громкоговоритель, отчего у всех в комнате заложило уши.
– Уважаемый Халат! Довольно! Вы тратите наше драгоценное время и отвлекает от выполнения своей основной работы! Нас не интересуют детали Вашей личной жизни! Ближе! Ближе к сути!
Халат резко замолчал и опустив рукава вниз замер, словно повис на невидимой вешалке. Как будто призрачный
– Вы можете говорить по существу? – заливался Председательствующий. – Детали! Нас интересуют детали!
– Кремень и беспристрастность! – раздался голос Горбункова, который вновь подорвался со своего места и громко захлопал в ладони.
На этот раз все обратили внимание, что ладони Дмитрия Олеговича были покрыты густой черной шерстью. Но все тут же обернулись на теряющего самообладание Председательствующего, который неустанно требовал тишины, стуча громкоговорителем, словно молотком по трибуне и призывающий к порядку. Он даже, слегка наклонившись в сторону Горбункова, сурово посмотрел на своего коллегу осуждающим взглядом. При этом многим даже показалось, что он шикнул на него, как кот шикает на собаку, когда вторгается в его личное пространство или любопытствует, что тот ест. И в тот же самый момент, убедившись, что Горбунков опустился на свое место и больше не собирается позволять себе подобных выходок, вновь переключился на молчащий Халат.
– Поведайте нам, как именно вы попали на вокзал и в этот поезд? И постарайтесь, пожалуйста, избегать различного рода отклонений, рассказывая суду только то, что имеет значение по данному делу. Потому что у меня и присяжных заседателей складывается такое впечатление, что вы попросту хотите нас всех здесь ввести заблуждение, выгораживая подсудимого.
Халат вновь ожил и утвердительно закивал своей верхней частью.
– Конечно, конечно! Простите! Увлекся! С кем не бывает! Ведь не каждый день ты можешь пообщаться с таким количеством образованных и понимающих тяжелые судьбы людей!
Председательствующему понравилась очевидная лесть свидетеля. Он гордо расправил свои плечи, словно гордый орел на самой краю скалистого выступа осматривая свои владения, и утвердительно закивал головой, соглашаясь с каждым прозвучавшим словом Халата.
– Продолжайте! – уже мягче и любезней протянул он, махнув Халату свободной рукой, словно Цезарь, разрешающий начало гладиаторских боев.
– Итак, все началось с того, что этим утром мой Хозяин, Евгений Сергеевич, как обычно безумно опаздывал. И это не было ни для кого удивлением. Наоборот! Мы все, кто верой и правдой помогали ему каждый день в решении его проблем, безучастно были свидетелями этого триумфальной шоу. Он в привычной всем нам манере носился по квартире, пытаясь успеть в отведенное ему время до отправления поезда: умыться, поесть, собраться и ничего не забыть. И, судя потому, что произошло после, опаздывал он довольно-таки сильно.
Я еще не совсем было проснулся, как вдруг сквозь полудрем услышал, что дверь старого деревянного шкафа, в котором я чинно висел больше месяца безо всяких на то причин и оснований, со скрипом распахнулась и мой Хозяин с безумными глазами уставился прямо на меня. Знаете, это было настолько прекрасно, что я уже хотел было расплакаться и обнять его, и даже чуть было не протянул к нему свои рукава, чтобы заключить его в мои мягкие и теплые объятия. Однако подумал, что его и без того ранимое и трепетное сердце не выдержит такого моего порыва и я просто безучастно наблюдал за тем, что будет происходить дальше.
И к моему великому разочарованию, Евгений Сергеевич резким движением руки сместил мою вешалку вбок и выдвинул этот выпендрежный клетчатый синий Пиджак.
Халат на несколько секунд замолчал, приподнял руки к невидимому лицу, словно вытирая пот и тут же продолжил.
– Вы представляете мое удивление, обиду и злобу, которую я испытал в тот самый момент?! Нет, не представляете! – сам ответил на свой вопрос Халат после небольшой паузы. – Мне показалось, что каждая моя шерстинка на каждом миллиметре моей ткани наэлектризовалась до такой степени, что я чуть не воспламенился!
Халат резко оборвался и все услышали ту самую пронзительно тишину в комнате, при появлении которой даже Комарихе, вынашивающей зловещный план высосать всю кровь с намеченной жертвы в этой комнате, пришлось включить беззвучный режим, чтобы не быть обнаруженной и убитой.
Сам же Болтунов сидел в полусогнутой позе, скрести руки на коленях, нервно подергивая ногами. Он уже в какой-то степени признал факт существования говорящего и летающего по невероятным причинам, вопреки неизвестным ему законам физики его собственного халата и просто слушал историю, все время напрягая свои извилины, пытаясь вспомнить хоть что-то, любую мелочь, чтобы дать ему шанс оправдаться и реабилитироваться. Хотя по большей части он мечтал хотя бы что-то из услышанного вспомнить.
В голове его словно кто-то закрыл дверь, ведущую к информации о сегодняшнем и прошлых днях, а так необходимый ему ключ, этот кто-то выбросил в обрыв Забвения и Незнания. При этом именно этот кто-то наверняка сделал это осознанно, опираясь на какие-то причины. И подсказка могла быть в любом предложении, которые говорят присутствующие здесь люди и вещи. Хотя мысль о том, что он спятил все четче мерцала перед его глазами. И знаете, это объяснило бы процентов девяноста того, что здесь происходило. Но это было бы слишком просто. А значит, это было маловероятно. Все скорее всего было куда сложнее и запутаннее.
Конец ознакомительного фрагмента.