Квест а, б,в, г…
Шрифт:
Подтверждать вслух, что мысли животные, Бро не стал. Поскольку мысли были не просто животные, а дико-дико животные, и Васко это чувствовала.
— Почему я от тебя так с ума схожу? — чуть слышно пролепетала графиня.
— Судьба. Вульгарность, дикость, мех… Мы обречены, и это счастье.
— Ничего подобного! Просто я тебя хочу как кошка. Дворовая зашкварная кошка.
— Скифы мы, с голодными и жадными телами, — путано продекламировал Бро. — Но мы учимся. И сейчас до пошлости не опустимся. Хотя тянет невыносимо.
— Не будет.
— Будет.
— Не будет.
Содержательный спор, ничуть не отодвигающий опасность предаться приступу дикости на подоконнике, заваленном баночками из-под монпансье и богемными окурками, прервали шаги. Пришлось срочно отпустить пушистое сокровище.
— Князь, барышня… — перед двоечниками стояла давешняя пугающая тетка с лицом некромантки-рецидивистки. — Пора ехать. Я провожу.
— Мы с незнакомыми тетеньками не ездим. Нам маменька не велели-с, — нервно сказала Васко.
Дама усмехнулась. Довольно жутковато. И протянула визитную карточку:
— Молодые господа, вы ведь хотите узнать разгадку?
Заслонивший напарницу Бро взял тесненный прямоугольник и с некоторым трудом прочел в полутьме: —
«Д-р Я. В. Брюс. Вопросы философии и смысла, консультации по генерал-фельдцейхмейстерскому и линейному артиллерийскому делу».
Мадам, передайте доктору наше искренне почтение и благодарность, но от визита мы воздержимся. Не надо нам разгадок, мы уже и так все осознали. К чему напрасно время тратить?
— Mon cher, надо бы съездить, — сказали из коридора.
— Жюли, да с какой стати?! — возмутилась Васко. — Нам определенно не нужны консультации по артиллерийскому смыслу жизни. Ни от колдунов, ни вообще. У нас и так всё сложно.
— Вася, откуда этот эгоизм?! — изумилась невидимая фон Штайн. — Вам, возможно и не нужно, но о людях-то можно подумать. Приличный человек приглашает, неужели вам часа времени жалко?
— Нет, если вам это очень нужно, то другое дело, — сказал Бро. — Как думаешь, Васко?
— При такой постановке вопроса особых вариантов не остается, — мрачно признала подруга. — Поехали.
В прихожей князь невольно заозирался.
— Там пальто ищи, — француженка указала на груды одежды на вешалке.
Бро подумал, что ситуация с горничной с самого начала показалась подозрительной. Не бывает такой великолепной прислуги, даже в том легендарном столичном Петербурге не случалось таких чудес.
На углу была аптека, извозчики ждали под фонарем, кружил редкий осенний снег — все как положено. Дамы сели в передний экипаж, двоечники во второй. Бро укутал ноги графини теплой полостью.
— Как-то немного грустно, — призналась Васко. — Сейчас доедем, этот мортирный маг откроет тайну, и все кончится.
— Едва ли. Во-первых, магу и мадмуазелям от нас что-то нужно, во-вторых, главная тайна отнюдь не в Брюсе и нашей странноватой экзаменовке. Вот честно.
— Да? А руку почему убрал?
Бро вернул руку под полость, в тепло и магию.
Доехали быстро, даже губы от поцелуев не успели распухнуть. Но еще бы пара минут, и пассажиры определенно соскользнули в скифскую дикость и разнузданность (ватная спина извозчика все равно выглядела сугубо неодушевленной).
«Гостиница 'Бодрый фельдцейх» — гласила небольшая, но стильная вывеска над дверями.
— Докатилась, — вздохнула Васко. — Питер, культурная столица. А я вместо Эрмитажа по номерам с озабоченным князем шляюсь.
— Мы по делу. А Эрмитаж все равно до утра закрыт, — напомнил Бро.
Швейцара не было, мрачная проводница ухватилась за бронзовую рукоять тяжелой двери, но не осилила.
— Позвольте… — князь потянул дверь. — Однако! На тормозных пружинах она, что ли?
Дверь все же поддалась, Бро впустил дам, самого чуть не придавило.
— Будьте осторожны, господа. Это место со странностями, — предупредила проводница.
— Мы уже догадались, — процедила фон Штайн, озираясь. — Где Сам?
— Позовет. И не дерзите! — прошипела баба-яга, отряхивая мех ворота.
— Успокойтесь, дамы, сейчас мы все немного нервны, — призвал князь. — Мадам, вас не затруднит представиться? А то как-то неудобно.
— Анна Рудольфовна, секретарь доктора, — сухо отрекомендовалась неприятная особа.
По-видимому, «Бодрый фельдцейх» был абсолютно пуст. Опытная фон Штайн заглянула за стойку портье, извлекла бутылку хереса и рюмки — по счастливому стечению обстоятельств их было ровно пять.
— Нам, наверное, нельзя, — сказал Бро.
— Да уж, вид у вас, mes chers, и так откровенно пьяноватый, — засмеялась француженка. — Ах, l’amour, l’amour!
— Похоже, определенность настигла не только вас, — парировал князь.
— Так кто виноват?! — вновь возмутилась фон Штайн. — Вы, ваше сиятельство, совратитель.
Двоечники переглянулись в некотором недоумении.
— Дамы намерены эмигрировать в эту вашу деревенскую Австралию и начать новую, благонравную и тихую жизнь — насмешливо пояснила жутковатая Анна Рудольфовна.
— Твое какое дело, карга старая?! — хором слаженно окрысились благонравные авантюристки.
— Это кто тут старый? — вкрадчиво ответствовала Рудольфовна.
Изменение произошло столь плавно и естественно, что оказалось неуловимо взгляду. Перед присутствующими сидела, весьма вольно закинув ногу на ногу, давешняя горничная-ангел. Правда, сейчас на ней не было накрахмаленного передника, лишь строго-порочное шелковое платье, эротичность которого смягчалась многочисленными витками жемчуга на шее.