Кыся-2
Шрифт:
– - Ты что, Таня?
– - тихо спросил я ее на Нашей Волне.
– - У тебя совсем крыша поехала?! Я же никаких жилеток не ношу...
– - Кыся, миленький... Ну, пожалуйста, надень жилеточку!
– - вслух запричитала Таня.
– - Только на сегодняшний вечер! Я так старалась... Пожалуйста, очень прошу тебя... Это сейчас ужасно модно! Все телевизионные модераторы, и мужчины, и женщины, теперь только в жилетках! Причем, в самых разных... Я помогу ее тебе надеть. Ну, пожалуйста, Кот!..
– - Телевизионные модераторы, даже самые популярные и
– - Но тебе, мой дорогой друг Кыся, эта жилетка действительно очень к лицу. Ты в ней так импозантен!..
Я и сломался. Таня была так красива, так элегантна в своем вечернем платье, а Фридрих посоветовал мне надеть жилет таким тоном, что я дал слабину и позволил напялить на себя жилетку вместе с манишкой и белым бантиком. Это было не Бог весть как удобно, но почти не стесняло движений. И я смирился.
– - Я, пожалуй, пойду в гараж, приготовлю фейерверк?
– - спокойно спросил Франц Мозер.
– - Конечно, конечно! Я же для этого и просил вас заехать сюда на полчасика, -- тут же согласился Фридрих.
А я с замирающим сердцем ждал телефонного звонка от Гельмута Хартманна, и внутри у меня все дребезжало от нервного напряга. И в тот момент, когда Мозер направился было к дверям, раздался звонок телефона!
Откуда-то я точно ЗНАЛ, что это звонит Гельмут.
Мало того, когда Фридрих взял телефонную трубку (заметьте, без "Громкой связи"!) я УСЛЫШАЛ не только то, что говорил Фридрих фон Тифенбах, но и то, что говорил ему Гельмут Хартманн с другого конца Грюнвальда. Вот ОНО, НАШЕ -- КОТОВОЕ, НЕОБЪЯСНИМОЕ!!!
– - Фридрих, добрый вечер! У меня опять не заводится мой проклятый "Мерседес", -- сказал Гельмут.
– - Нет ли у вас герра Мозера?
– - Есть, -- ответил Фридрих и жестом остановил уже уходящего Франца.
– - Фридрих, будьте любезны, попросите герра Мозера заехать за нами на одной из ваших машин. А может быть, он мне и поможет завести мой автомобиль? Он уже это несколько раз делал. Тогда вообще не будет никаких хлопот с возвращением домой ночью...
– - Хорошо, Гельмут, -- коротко ответил Фридрих, отключил телефон и сказал Мозеру: -- У герра Хартманна опять проблемы с его "Мерседесом". Пожалуйста, Франц, возьмите машину и съездите за ними.
– - А как же фейерверк?
– - осторожно спросил Франц Мозер, и я почувствовал его внутреннее ликование -- все шло так, как они с Хартманном и планировали!
– - Ничего страшного. Я думаю, пока фрау Кох накрывает на стол, мы с профессором сумеем сами подготовить все ракеты к запуску. А так как сегодня навалило много снега, возьмите "Чероки", чтобы у вас самих не возникало никаких проблем по дороге.
– - Слушаюсь, герр фон Тифенбах!
– - и Мозер вышел из гостиной. Я тут же юркнул за ним. Лишь бы он не открывал ящик с ракетами! Лишь бы не лапал мешок "Русский сувенир"! Если же он это попробует сделать, я постараюсь ему как-нибудь помешать. Как -- я понятия не имел, но надеялся, что в экстремальный момент
Как я и ожидал, спустившись в гараж, Мозер тут же открыл ящик с ракетами, заглянул туда, увидел знакомый пластиковый пакет (недаром я после отъезда полиции еще полчаса корячился -- снова запихивал туда пакет с лыжным ботинком!) и чтобы не дать Мозеру прикоснуться к нему и пощупать, на месте ли бомба-"Матрешка", я неожиданно перед самым носом Мозера, даже хлестнув его хвостом по лицу, вспрыгнул на крышу "Гранд-Чероки".
Мозер в испуге отпрянул от ящика, прикрыл его, и дрогнувшим голосом спросил меня:
– - Тоже поедешь со мной, русская сволочь?
Но я сделал вид, что ничего не понял, и даже потерся брылями о плечо Мозера. Можете представить чего мне это стоило!..
И когда Мозер открыл дверцу "Чероки", я первым прыгнул в кабину. Там, у Хартманнов, я хоть смогу повлиять через Дженни на Монику -- если она заартачится и не захочет ехать сама на "Чероки".
Но мне этого делать не пришлось.
Нужно было видеть, как Моника и Дженни обрадовались, увидев меня в красно-золотой жилетке и белой манишке с беленькой "бабочкой"!
Дженни от меня просто глаз не отрывала, а Моника тут же согласилась сесть за руль "Чероки" и вместе со мной и Дженни ехать прямо к отцу. И там подождать Гельмута с его капризным "Мерседесом" -- герр Мозер утверждает, что починка займет всего минут двадцать, -- а потом уже сесть всем вместе за праздничный стол!..
А пока Моника поможет Тане Кох накрыть на стол, а отцу -- разобраться с фейерверком.
Один я видел, как переглянулись Хартманн и Мозер. И если до какого-то мгновения у меня, нет-нет, да и возникали сомнения -- имею ли я право брать на себя Суд на этими двумя Негодяйцами -- то после того, как я еще перехватил их взгляд, которыми они проводили нас, у меня отпали все сомнения...
В четыре руки Моника и Таня накрыли в столовой, благо фрау Розенмайер перед своим уходом заранее все так красиво разложила на невиданно роскошное старинной посуде (даже крахмальные салфетки скрутила башенками!), что Таня и Моника затратили на сервировку стола не больше десяти минут. А я ждал второго, "проверочного" звонка Хартманна... Дождался я его тогда, когда Дженни, дыша, как Баська Ковальска, пыталась утащить меня в одну из пустых комнат или ванную, или туалет... Ей сейчас было все равно где! Вот ведь приспичило!..
Но мне было настолько не до нее, что даже Моника это почувствовала и прикрикнула на нее:
– - Дженни! Оставь Кысю в покое!..
Именно в эту секунду позвонил Гельмут. Трубку взяла Моника.
– - Все в порядке!
– - УСЛЫШАЛ я бодрый голос Гельмута.
– - Мы завели "Мерседес" и выезжаем к вам. Я только доброшу герра Мозера до стоянки, где он оставил свою машину. А что делаете вы?
– - Мы с Таней приготовили стол и идем с папой и Фолькмаром в гараж, заниматься ракетами.
– - Превосходно!
– - сказал Гельмут.
– - Еду.