Лабиринт памяти
Шрифт:
Она медленно отстранилась от подруги и сделала пару шагов назад, вновь входя в бунгало. Жестом пригласив за собой Джинни, Гермиона на ватных ногах добралась до софы и медленно села.
— Прости за то, что я здесь устроила. Не хотела, чтобы кто-то это видел, — подняла она на подругу усталый взгляд.
— Прекрати извиняться, Гермиона. Все мы периодически плачем, в этом нет ничего зазорного. Мы же, всё-таки, женщины, не забывай, — пройдя мимо неё, добродушно произнесла Джинни и зашагала в сторону небольшой кухни. — Подожди минутку.
Гермиона
— Я не принимаю никаких возражений, мисс Грейнджер, — твердо произнесла она с наигранно напыщенным видом, и Гермиона не смогла сдержать улыбку. Поразительно, как легко Джинни удавалось поднять ей настроение в таких ситуациях, когда, казалось бы, уже ничто не сможет его улучшить.
— А я и не возражаю.
Удовлетворенная её реакцией, Джинни ловко разлила темную жидкость по бокалам и вручила один Гермионе.
— Для начала давай просто выпьем, без всяких тостов, — изящно села она рядом с ней. — Для тонуса, так сказать.
— Хорошо, — просто согласилась Гермиона и залпом осушила свой бокал. Она не привыкла запивать горе алкоголем, но сегодня был особенный случай.
Последовав её примеру, Джинни расправилась со своей порцией вина и, со стуком поставив бокал на кофейный столик, посмотрела прямо на неё:
— А теперь рассказывай, что сделал этот ублюдок.
От её прежней веселости не осталось и следа, лицо ожесточилось и, Гермионе показалось, что сейчас подруга видит её насквозь.
На какие-то пару секунд она опешила, удивленная столь неожиданной сменой настроения Джинни, но вскоре как можно небрежнее произнесла:
— Что ты имеешь в виду?
Понятное дело, глупее вопроса не придумаешь, но Гермиона просто не была готова вот так вот сразу начать говорить о причинах своего недавнего поведения.
— Послушай, дорогая, хоть мы и женщины, которые с определенной периодичностью плачут по поводу и без, тебя же в подобном состоянии я вижу чуть ли не впервые в жизни. Должно было произойти что-то действительно серьезное, чтобы ты дала волю слезам, — мягко, но настойчиво произнесла Джинни, не сводя с неё взгляд.
Гермиона глубоко вздохнула и нахмурилась, почувствовав, как к ней вновь подкрадываются все те эмоции, которые она с таким трудом утихомирила совсем недавно.
— Джинни, это слишком сложно объяснить… Просто я и Малфой… Мы… Одним словом, у нас возник конфликт, — сбиваясь, нервно проговорила она, чувствуя, как холодеют от пота ладони.
Несколько секунд подруга молча буравила её взглядом, после чего хлопнула себя по коленке.
— Так и знала, что дело в этом белобрысом идиоте! Черт возьми, Гермиона, с самого начала было ясно, что это просто так не пройдет бесследно, ваше танцевание!
И едва Гермиона успела открыть рот, чтобы возразить, как Джинни резко поднялась с места:
— Я прикончу этого урода! Довести тебя до такого состояния…
— Стой, Джинни! — отчаянно крикнула Гермиона, схватив подругу за руку. — Он… Он ничего не сделал. Вернее… Мы оба виноваты, так что прошу тебя, сядь!
Джинни хмуро посмотрела на неё, тяжело дыша от негодования, но, в конце концов, сдалась и последовала просьбе Гермионы.
— Ладно. Но пообещай мне, что расскажешь всё, как есть, слышишь? — пригрозила она пальцем, недоверчиво склонив голову набок.
Гермиона шумно выдохнула. Она чувствовала себя так, словно её загнали в угол.
— Обещаю, — наконец, устало сказала она и тут же добавила: — Но для этого мне нужно выпить ещё бокал. Нет, лучше два.
— Как скажешь.
Распив на двоих практически всю бутылку прекрасного сухого вина менее, чем за двадцать минут, Гермиона, наконец, начала говорить.
— Во-первых, Джинни, хочу сразу сказать — Малфой не такое исчадие ада, как ты думаешь, — немного захмелев, смело начала она, но увидев, как округлились глаза подруги, быстро продолжила: — В смысле, да, он несносный засранец, самовлюбленный индюк, и я всё ещё ненавижу его, но в наших… разногласиях виноваты мы оба.
Реакция Джинни была прежней, и Гермиона закатила глаза:
— Я это говорю для того, чтобы ты не понеслась к нему в бунгало с криками «Авада Кедавра» после того, как я расскажу тебе всю историю. Пойми, мы виноваты оба. В том числе и в том, что произошло сегодня…
Гермиона понимала, что пытается заранее оправдать себя, оправдать Малфоя и всё то, что между ними произошло, в глазах Джинни, но судя по реакции подруги, попытки были не слишком убедительными. И это неудивительно, особенно если учесть тот факт, что она до сих пор кипела от злости по отношению к Драко.
Спустя час, подруги все так же сидели на софе, и хотя уже была откупорена и наполовину выпита вторая бутылка вина, Гермиона была трезва, как никогда. Алкоголь помог ей раскрепоститься и обнажить свою душу перед Джинни, но вместе с тем, как история об их непростых отношениях с Малфоем приближалась к развязке, казалось, мысли становились яснее, а говорить становилось труднее. Гермиона до сих пор в открытую не призналась Джинни в том, что целовалась с Малфоем, и уж тем более она и словом не обмолвилась о том, что чуть не отдалась ему всего пару часов назад. Да, она обещала, что будет говорить правду, но на деле это оказалось гораздо сложнее, чем она думала.
— Постой, я уже поняла, что между вами что-то происходит: это было ясно ещё с самого начала ваших тренировок, — перебив Гермиону, нахмурилась Джинни. — Но мне кажется, что помимо всех этих взглядов, прикосновений и слов, о которых ты мне рассказала, есть что-то ещё. Я права?
Гермиона молчала, чувствуя, как щеки заливает краска. Она смотрела в глаза подруге и просто не знала, что сказать, вернее, как сказать. И чем дольше длился этот зрительный контакт, тем больше эмоций отражалось на лице Джинни.