Лабиринт памяти
Шрифт:
Драко усмехнулся и пожал плечами. Он был уверен, что если бы можно было убивать взглядом, он бы был уже мертв от зрительного натиска Грейнджер.
— Давайте попробуем, — неожиданно резко произнесла она. — Уверена, если Малфой настолько уверен в своих силах, ему не составит труда внушить мне доверие своим профессионализмом.
Драко лениво обернулся и криво усмехнулся ей, уловив в словах Грейнджер издевку. Она кипела от злобы и смотрела прямо на него, прищурив глаза. Вот она, истинная гриффиндорская сущность: принять вызов, не будучи уверенным в том, что тебе это по зубам. Вполне себе в духе Грейнджер, взять непосильную задачу и любыми способами попытаться её решить. И хотя — надо отдать ей должное —
Так и вышло.
Выслушав инструкции преподавателей, Грейнджер осмелилась попробовать войти в поддержку со Стефано, и у неё почти получилось, если бы она не растерялась в последний момент. Примерно на пятой попытке ей всё же удалось безукоризненно выполнить свою задачу и удержать равновесие, полностью доверившись партнеру, и Мария даже радостно захлопала, увидев, что её подробные объяснения Гермиона схватила практически на лету. В свою очередь, Драко так же легко удалось выполнить поддержку и с Марией, хоть и потребовалось время, чтобы он постиг все тонкости техники движения, благодаря Стефано. Как говорила итальянка, на деле всё оказалось гораздо проще. Будучи опытной партнершей, она полностью доверилась ему и потому легко вошла в поддержку так, что Драко абсолютно не почувствовал её веса. И если учесть, что Мария была примерно одной комплекции с Грейнджер, он не сомневался, что если Гермиона всё-таки сможет довериться ему так, как уже доверилась Стефано, то им не придется тратить лишнее время на отработку этого элемента.
Но она не смогла. Когда, спустя полчаса повторений практически доведенных до совершенства элементов в паре с учителями их попросили сделать выученную поддержку вместе, Драко почувствовал, как заволновалась Грейнджер, а оттого невольно занервничал сам. Они смотрели друг на друга какое-то время, и когда она все же побежала ему навстречу и, оттолкнувшись ногами, попыталась войти в поддержку, то внезапно вновь плюхнулась вниз. Они пытались сделать это снова и снова, но в решающий момент Грейнджер просто не могла пересилить себя, и потому, вместо того, чтобы войти в верхнюю планку, всё же возвращалась в прежнее безопасное положение. Стефано с Марией тщетно пытались уговорить её довериться ему, Драко, но она лишь всё больше мрачнела и замыкалась в себе. В какой-то момент, Малфой почувствовал, что ещё чуть-чуть и Грейнджер сорвется, заплачет или устроит истерику — что именно, сложно было сказать наверняка. И тогда он пообещал итальянцам, что он с Грейнджер непременно отработает эту поддержку на первом же индивидуальном занятии, и хотя Драко понимал, что формулировка его фразы ей не понравилась, Гермиона всё же была благодарна ему за это.
Занятие закончилось, и, прежде чем Малфой успел расшнуровать свои танцевальные туфли, Грейнджер выскользнула из зала, наспех попрощавшись с Марией и Стефано. За все занятие он перекинулся с ней всего лишь парой слов, причем единственной относительно нейтральной фразой было «завтра в восемь». В остальном же их общение складывалось из испепеляющих взглядов, немого раздражения и невысказанных обид, сквозивших в поведении обоих.
Когда Драко вышел на улицу и вдохнул свежий морской воздух, то внезапно почувствовал, как дико разболелась голова. Только сейчас он понял, насколько сильно устал, причем не физически, а морально. Общение с Грейнджер — если это можно так назвать — высосало из него все соки, все силы, просто абсолютно обескровило. Теперь её попытка отказаться от их общих танцевальных тренировок уже не казалась такой глупой. Кто знает, может будь они с ней чуть понастойчивее, итальянка бы сменила гнев на милость, хотя… Вряд ли.
На душе было паршиво, и Драко понял, что если
– …ты знал это?
— Конечно, я не знал, я бы сказал тебе!
— Черт, а что если…
— Послушай, если бы у него была привычка перечитывать свою писанину, он бы вряд ли вел себя так спокойно, как сейчас.
Драко напрягся. Блейз определенно разговаривал с кем-то, кого он знал. И тема для разговора была более, чем странная.
— Спокойно?! Ты хоть вообще в курсе, что происходит?! Блейз, всё зашло слишком далеко. Снова. Я… Я просто не знаю, что делать. Что, если они узнают? К чему это приведет?! — голос прозвучал почти истерично, и Драко оцепенел от внезапно пришедшего понимания: по ту сторону двери разговаривала девчонка Уизли. Какого черта? Он что-то не припоминает, чтобы у неё с Блейзом когда-либо были общие темы для разговора.
— Прекрати впадать в истерику, Джинни. Ещё ничего не произошло, от чего бы нам стоило беспокоиться.
«Джинни»? Драко послышалось или Забини назвал сестрицу Вислого «Джинни»?! Чертов Мерлин, с каких пор они так мило общаются?!
— Ах, ничего не произошло? Тогда слушай! — воскликнула Уизли и понизила голос так, что теперь Малфой не мог разобрать, что именно она говорит. И лишь по тому, как выругался Блейз, ему стало ясно, что Забини её слова не пришлись по душе.
На какое-то время за дверью воцарилось молчание. Драко не знал, как ему поступить: убраться подальше и позже спросить напрямую у Блейза, что за херню он услышал, или войти и выяснить, какого черта здесь происходит.
Внезапно Драко услышал шаги, приближающиеся к двери. Он отступил назад и уже приготовился столкнуться лицом к лицу с кем-то, как внезапно послышался негромкий голос Забини где-то из глубины комнаты:
— А ты… Как ты жила всё это время? Мы не виделись столько лет…
Шаги замерли. Очевидно, за дверью стояла Уизли.
— Спасибо, хорошо, — напряженно откликнулась она.
Повисло молчание.
— Почему ты не писала мне? — чуть ли не впервые в жизни Драко услышал серьезный голос Блейза без тени усмешки.
— А разве в этом был какой-то смысл? — так, что Малфой едва расслышал, тихо ответила Джинни.
— Был.
Снова молчание.
— Только не говори, что ты ждал моих писем.
— В это так сложно поверить? — Драко почти увидел горькую усмешку Блейза.
— В любом случае, это уже неважно. Ты же это знаешь. — Голос Уизли прозвучал печально.
— Знаю. А теперь и ты знаешь, что я ждал. Хотя не думаю, что для тебя это является открытием после того, как я прислал тебе те десять гребанных писем, и ни на одно из них не получил и строчки в ответ.
— Восемь, — быстро поправила его Джинни и осеклась.
Тишина.
— Ты даже помнишь, сколько писем я тебе прислал и до сих пор пытаешься изображать безучастность? — почти презрительно произнес Забини.
Вновь послышались шаги, но уже удаляющиеся от двери.
— К чему весь этот разговор, Блейз? Того, что было, не вернешь.
— Ты уверена?
Казалось, Уизли на миг замешкалась.
— Теперь да, — наконец, тихо ответила она, и Драко понял, что просто больше не в силах слушать все это. Он резко развернулся и почти бегом зашагал прочь. Голова просто разрывалась от услышанного. Кто бы мог подумать, Блейз и девка Уизли? Поразительно. Просто поразительно.