Лабиринт
Шрифт:
– Хватит издеваться! По количеству точно не знаю: поедут собственник и директор, но сказали, что, возможно, нескольких инженеров или геологов с собой возьмут. То есть, думаю, максимум человек пять поедет.
– Может, Лёху с собой прихватим? Думаю, он захочет развеяться немного, а то сидит безвылазно в своих ресторанах.
– Конечно, зови! Я с ним разговаривал месяц назад, голос у него был немного скучающий.
– Отлично! Я позвоню ему.
– А ты что делаешь в Новосибирске? Мне казалось, тебя туда днём с огнём не затащишь. Настолько важная встреча, что ради неё даже туда прилетел?
Всегда
– О! Ну это дело хорошее! Она же на Камчатке где-то живёт, ты говорил. Почему в Новосибирске решили встретиться, а не у неё или тебя?
– Мать с отчимом разбились в понедельник. Завтра похороны, и я приехал её поддержать.
– Ох… – после продолжительного молчания Саша продолжил. – Прости, ты уверен, что хочешь ехать со мной? Мне жаль! Если бы знал, то не стал бы тебе звонить со всякой ерундой.
– Саш, прекрати! Хотя бы ты не разговаривай со мной так, как будто я убит горем и ты хочешь мне помочь. Я в полном порядке, и единственная причина, по которой я сюда приехал – это увидеться с сестрой. Я с радостью полечу с тобой на Хибины!
– Хочешь, я приеду к тебе не в пятницу утром, а в четверг вечером? Думаю, что тебе там одному не очень весело.
– Идея хорошая, но чёрт знает что там завтра будет твориться, и я понятия не имею, во сколько освобожусь. Лучше приезжай в пятницу с утра. Встретимся в аэропорту, – я собирался попрощаться, так как уже подходил к ресторану, но вдруг вспомнил характерную беспечность Саши. – И, да, Саш, ты знаешь, что в сентябре на Хибинах уже довольно холодно? Возьми зимние вещи! В осенней куртке замёрзнешь.
– Хм, да? Спасибо, прикуплю из одежды здесь что-нибудь. А сколько там?
– Не знаю, посмотри в интернете. Я тоже себе что-нибудь прикуплю.
Мы посмеялись и закончили разговор. Незамедлительно позвонив Лёше и получив от него утвердительный ответ, я написал Саше о том, что Лёша тоже едет, и нас будет трое.
Девять двадцать восемь – через две минуты мы договорились встретиться за столиком ресторана. Вера с Олегом должны быть уже там. Протянув руку к двери, я почувствовал характерную вибрацию в кармане и, так и не войдя внутрь, взял трубку.
– Андрей Александрович, здравствуйте! Вы уже вернулись? Я хотела узнать, будете ли Вы завтра. И хорошо бы, если Вам удобно, сейчас согласовать время для двух встреч! – звонкий голос Маши был для меня сейчас звуком, как будто доносящимся из совершенно иного мира.
– Маша, добрый вечер! – задумавшись, я понял, что у них сейчас ещё день, а не вечер, но плевать. – У меня изменились планы, и я раньше вторника на работе не появлюсь. Все срочные дела направляйте мне по почте, а встречи назначьте на вторую половину следующей недели. Хорошо?
– Хорошо, всё сделаю! Вам при необходимости можно звонить?
– Не стоит. И Алине с Пашей передайте тоже, чтобы без острой необходимости до вторника меня не беспокоили. Звоните только если возникнут исключительные обстоятельства.
– Поняла. Всё передам. До свидания!
– До свидания, Маш.
Я снова протянул руку к ручке двери и вошёл в ресторан. Оглядев зал, я увидел в дальнем конце помещения сестру, сидящую за столиком в углу и тихо разговаривающую с мужчиной лет тридцати. Полагаю, что это Олег. Вера увидела меня и расцвела. Подойдя к ним, я крепко обнял сестру, после чего она представила меня Олегу, и мы пожали с ним друг другу руки. Очень необычно было видеть Веру вживую, а не через экран ноутбука или смартфона. Как будто та Вера, с которой я разговаривал по телефону, и Вера, с которой я сидел сейчас за столом, были разные люди.
Безумно хотелось есть, и я предложил сразу сделать заказ. За полчаса ожидания еды мы обсудили то, как складывалась жизнь у всех участников разговора за последние пять лет. Оказалось, что Олегу был тридцать один год, и они познакомились, когда вместе с Верой работали в одном отделе. Они планировали завести детей незамедлительно после свадьбы, к которой уже почти всё было готово.
– Мы решили, что, возможно, немного перенесём свадьбу в силу нынешних обстоятельств, – сказал Олег, посмотрев на Веру. – Может, на март или апрель.
– Поверить не могу, что родителей не будет на свадьбе! – на глазах у Веры навернулись слёзы, и Олег её обнял и прижал к себе.
– Но они же знали, что ты скоро выходишь замуж, и знали, что у тебя замечательный жених. Думаю, что сам этот факт их очень радовал. Олег, твои родители будут? Они знакомы с Верой?
– Да, мы ездим к ним раз в год летом на дачу. Они даже хотели приехать сюда на завтрашнее мероприятие, – Олег явно не хотел произносить слово «похороны». Но я сказал, что в этом нет нужды. Наши с Верой родители не были знакомы друг с другом. Знали друг о друге лишь то, что мы с Верой рассказывали, и видели фотографии.
– Понятно. Как Вы добрались? Узнали какие-то подробности произошедшего?
– Мы… я говорила с Игорем. Мама с папой возвращались с дня рождения тёти Эли. Было уже темно, и посреди трассы они столкнулись с фурой. Столкнулись – не совсем верное слово, скорее, попали под неё. Водитель жив и почти невредим. Следователи сказали, что виноват отец – выехал на встречную полосу на повороте с ограниченной видимостью. Да и по фотографиям места происшествия всё видно: столкновение действительно было на полосе, по которой ехал грузовик. Возможно, папа потерял управление, я не знаю. Машина восстановлению не подлежит, а родители… врачи сказали, что они скончались мгновенно и без мучений, но их тела мне в морге так и не показали, – Вера не плакала, просто смотрела в одну точку посреди стола. – Игорь их видел, но сказал, что мне не стоит смотреть.
Интересно, что ей дал Олег, если она говорит обо всё этом в таком хоть и подавленном, но вполне адекватном состоянии? Надо будет у него попросить парочку таких таблеток на всякий случай.
– А Игорь как себя чувствует? – спросил я, скорее, из праздного любопытства, чем от реального желания узнать, как у него дела. Более того, наверно, я даже надеялся на то, что он убит горем.
– Игорь сильно расстроен. Ему тяжело, ведь, по сути, он один всё организовывал. Мы почти не принимали участие в организации похорон и поминок, хотя по возможности пытались помочь ему, когда приехали.