Лабиринт
Шрифт:
А у ворот Од сбились в кучу испуганные недоумевающие горожане. Каждый старался не потерять из виду любимые лица, не отбиться от своих, и каждый отворачивался от презрительных взглядов французских солдат, обращавшихся с горожанами, как со скотиной. Французы не выпускали мечей из рук, словно ждали только предлога пустить их в ход.
Элэйс надеялась, что узнать ее невозможно. Она шаркала ногами, обутыми в слишком большие для нее мужские сапоги, и старалась держаться за спиной шедшего впереди мужчины. Грудь она туго перевязала, чтобы скрыть ее выпуклость и чтобы надежнее скрыть за пазухой книги и пергамент.
Череда людей медленно втягивалась в ворота. Элэйс не поднимала глаз, боясь случайно столкнуться взглядом со знакомым, который мог бы ее выдать. У самых ворот людей выстраивали по одному. Четверо крестоносцев с тупыми, презрительными рожами останавливали каждого и заставляли раздеться, проверяя, не спрятал ли человек на себе чего-нибудь ценного. Элэйс видела, как они остановили носилки с Эсклармондой. Гастон, прижимая ко рту платок, объяснял, что его мать очень больна. Солдат откинул занавеску и резко отшатнулся. Элэйс спрятала улыбку. Не зря они набили свиной пузырь тухлым мясом и намотали ей на ноги грязные окровавленные тряпки. Стражник махнул им рукой:
— Убирайтесь!
Сажье пропустил вперед несколько семей. Он шел с семейством Коза, в котором было шестеро детей, похожих на него. Он тоже натер волосы грязью, чтобы сделать их темнее. Цвета глаз скрыть было нельзя, но ему строго-настрого наказали не поднимать их, пока возможно.
Очередь продвинулась еще на одного.
«Мой черед».
Они договорились, что Элэйс притворится непонимающей, если при ней заговорят.
— Toi! Paysan! Qu'est-ce que tu porte l`a? [105]
105
Ты! Деревенщина! Что ты там несешь? (фр.)
Элэйс низко склонила голову, поборола искушение прижать руку к повязке на груди.
— Eh, toi! [106]
В воздухе мелькнуло древко пики, и Элэйс подобралась, но удар предназначался не ей. Он сбил наземь шедшую впереди девочку. Та забарахталась в пыли, прижимая к себе шляпу.
— Canh^ot.
— Что она бормочет? — выругался стражник. — Ничего не понимаю.
— Chien. Щенок у нее.
Никто не успел опомниться — солдат выхватил собачонку у нее из рук и проткнул пикой. Кровь брызнула девочке на платье.
106
Эй, ты! (фр.)
— Allez! Vite! [107]
Девочка обмерла и не могла шевельнуться. Элэйс подняла ее на ноги и протолкнула сквозь ворота, поборов искушение оглянуться на Сажье.
«Вот они».
На холме против ворот собрались французские бароны. Не предводители, ожидавшие конца исхода, чтобы въехать с победой в опустевший город, а шевалье, носящие цвета Бургундии, Невера и Шартра.
В конце ряда французов, ближе всех к тропе, сидел на сером жеребце высокий худой воин. Южное солнце не тронуло его белой, как молоко, кожи. Рядом с ним Элэйс увидела Франсуа. Чуть дальше мелькнуло знакомое красное платье Орианы.
107
Бегом! Живо! (фр.)
Гильома не было.
«Иди, не поднимай глаз».
Она была уже так близко, что чувствовала запах кожи от седла и сбруи лошади бледного рыцаря. Ей казалось, что взгляд Орианы прожигает ее насквозь.
Старик с полными боли и горя глазами уцепился за ее локоть. Ему нужна была поддержка на крутом склоне. Элэйс подставила ему плечо. Повезло. Теперь каждый принял бы их за деда и внука, и она неузнанной прошла под взглядом Орианы.
Казалось, тропе не будет конца. Спустя целую вечность они выбрались к краю болот за холмом. Здесь тянулась лесистая полоска. Элэйс передала старика с рук на руки его сыну и невестке, а сама отделилась от толпы и нырнула за деревья.
Спрятавшись от взглядов, Элэйс первым делом выплюнула изо рта камешки, которые натерли ей щеки изнутри. Потерла подбородок, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. Сняла шляпу и пальцами расчесала свалявшиеся волосы. На ощупь они были как сырая солома и больно кололи шею.
Крики у ворот заставили ее обернуться.
«Нет, пожалуйста, только не его!»
Один из солдат ухватил за шиворот Сажье. Мальчик отбивался ногами, пытаясь вырваться. Руки у него были чем-то заняты. Маленькая коробочка…
Сердце у нее вырывалось из груди. Вернуться было слишком опасно. Элэйс ничем не могла помочь мальчику. Тетушка Коса заспорила было с солдатом, но тот отпустил ей такую затрещину, что женщина растянулась на земле. Сажье воспользовался заминкой, вывернулся из рук солдата и бросился вниз по склону.
Элэйс не дышала. Мгновение ей казалось, что все обойдется. Солдат равнодушно отвернулся от мальчишки. Но тут же послышался крик женщины. Ориана указывала на Сажье и громко требовала, чтобы солдаты поймали беглеца.
«Она его узнала».
Ей нужнее всего Элэйс, но как замена годится и Сажье.
На холме возникла суматоха. Два солдата устремились за мальчишкой, но тот был проворнее и не спотыкался на знакомой до камушка земле. Отягощенным оружием взрослым мужчинам не угнаться было за одиннадцатилеткой. Элэйс беззвучно торопила мальчика, через канавы бежавшего к лесу.
Поняв, что упускает добычу, Ориана послала в погоню Франсуа. Его конь прогрохотал копытами по тропе, спотыкаясь и оскальзываясь на сухой земле, но быстро сокращая расстояние. Он почти настиг мальчика, когда Сажье метнулся в густые кусты.
Элэйс поняла, что Сажье бежит к болотистому берегу Од. Там в реку впадало несколько ручьев, и земля зеленела, как весенняя поляна, но под травой скрывалась смертельная топь. Местные туда не ходили.
Она высунулась из-за дерева, чтобы лучше видеть. Франсуа то ли не понял, что задумал Сажье, то ли не решился остановиться. Он пришпорил лошадь.
«Догонит…»
Сажье споткнулся, но удержался на ногах и помчался дальше, виляя между кустами, уводя преследователя в заросли черничника и чертополоха.