Лабиринты Гипербореи
Шрифт:
– Ого, - рука Семёна с трудом вырвала наконечник, - откуда такой навык, парнишка?
– Дедушка научил. Он воин, с Синей Ордой пришёл, а после ранения остался, городскую стражу готовил, - на ордынском ответил раб, заискивающе глядя на руса.
– Наш, значит. А ничего так, жилистый, - командир пощупал плечо Коле.- Как зовут?
– Раб. Коле.
Семён поморщился:
– Забудь, ты теперь свободный, если сыны бога не возражают. А?
– Он подмигнул Тимуру, а Славку спросил серьёзно.
– Что, боженята, отпускаете парня? Я из него толкового воина сделаю.
– Видишь? Свободен ты, парень. Как тебя раньше звали-то? Дома?
– Влас, - вымолвил недавний раб, и шепотом добавил, подавшись к Семёну, - Велес, для своих.
Атаманцы притащили трофеи - оружие и доспехи, сложили кучей, вместе с теми, что сняли с пленных. Те лежали со связанными руками, уткнувшись в землю, под надзором совсем молодого казака. Закир пнул ближайшего пленника в подошву сандалии, спросил Семена:
– Старшой, что с этими?
– Олену решать, не мне. Так, по коням! Ты, ты и ты - берёте водоплавающих, - командир указал на пленников, приказал самому молодому, - тебе везти Власия, мы с Закиром возьмём боженят. Остальным - разобрать трофеи!
Минут десять спустя отряд неспешно трусил по уличке небольшого селения Грава, десяток жителей которого уже бежали к месту недавней схватки. Распоряжение Семёна о погребении тел, оставшихся на берегу, староста выслушал с таким почтением, что Славка удивился:
– Почему?
– Попробовал бы ослушаться, - пожал плечами командир.
– А кто проверит? Чего ему бояться?
– Атаманцам не отказывают, - странно уточнил Семен, но продолжать не стал.
– Откуда я знаю, почему... Не крутись. Сейчас заводных заберем, удобнее рассядемся,
Не получив вразумительного ответа, мальчишка унялся. Командир атаманцев оказался не очень словоохотливым, даже не сумел объяснить толком, каким чудом отряд подоспел в самый критический момент. Пока разбирали лошадей, рассаживали пленников и мальчишек, Семён был занят. Всё, что Славке удалось, как клещами, вытащить из командира казаков, это: 'Олен велел ждать тут, в засаде. Взять пленника, хоть одного. Мчать до Ёлкоса или Димини'. Рванули с места резвой рысью, отчего Тимур перепугался, как некогда сам Славка. Подбодрив друга, Славка продолжил расспросы:
– Закир, хоть ты скажи. Я в непонятках...
Тимур немедленно вписался в разговор, чуть не соскользнув с крупа коня:
– Да, что за фигня? Вы спецом ждали, получается? Откуда узнали?
– Ну, мы у таверны пятерых положили, хвать - вас и след простыл. Ну, доложили атаману, тот - в храм. Олен шибко переживал, на нас накричал, что допросить некого. Назавтра выпросил у атамана десяток, велели спешить и тут ждать. Едва успели, чуть коней не загнали...
– Хорош нас пытать, боженята, - вмешался Семён, - архиерей вам скажет, что да почему. А мы своё дело сделали, вас перехватили. Теперь дня три гнать без передыху.
Разговор исчерпался. Отряд пылил по проселочной дороге, которая тянулась вдоль унылых полей, невзрачных гор, поросших лесом. День тянулся, жаркий и нескончаемо длинный. Отряд сделал четыре коротких остановки. Сменили коней, попили свежей водички, а ели уже на ходу - круто сваренную кашу и вяленое мясо. К вечеру пленники и Велес едва держались в сёдлах. Тим крепился, но потом не выдержал, принялся просить Семёна:
– Давайте передохнём? Сил нет уже, весь зад смозолил.
– Нет. Надо спешить.
Закир перебрался в голову отряда. В глубокой темноте он крикнул:
– Нашёл!
– И направился к ещё более тёмному месту.
Это оказалась рощица у ручья. Атаманцы запалили несколько факелов, споро занялись подготовкой ночлега. Тимур и Велес дотащились к воде, лёжа напились и ополоснули лица. Уснули тут же, на бережке. Славка тоже устал, но ему хватило сил расседлать коней, которых бросили мальчишки, потом своего. Он стреножил их, обиходил, как смог, протер травяными жгутами.
– Отменно, - подошел Семён и помог управиться с последним, - может, ты и воинское дело знаешь?
– Немного.
Славка уже валился с ног, но искупнулся целиком, смыв пот и пыль. Казаки укладывались спать, гасили факелы. Дежурный проверил связанных пленников, погасил последний. Лошади топтались в стороне. Славка блаженно вытянулся, засыпая: 'Вот это денёк выдался...'
Второй день прошёл без приключений. И ночь. Тимур и Велес держались в седле уверенно, а вот один из пленников занемог. Его сколько раз рвало, что Семён отправил больного и двух атаманцев к мэру городка, который они проезжали:
– Скажите, пусть лекарь проверит, жилец или нет. Если что, на ваше усмотрение. В тюрьму там, а то продайте. Или как иначе...
Спустя час-полтора те нагнали отряд. Третью лошадь вели в поводу. Что уж докладывали они командиру, Славка постарался не слышать. Кто знает, как сложилась судьба этого пирата...
Взобравшись на очередной бугорок, командир казаков показал пальцем на домишки:
– Ёлкас. Тут можем отдохнуть.
Но здешний мэр сунул сложенную квадратом и скреплённую печатью бумагу. Пока Семён вскрывал и читал написанное, прямо на площади поставили несколько столов, выставили еду и кувшины с вином. Казаки усадили пленников, сели сами, навалились на еду - два дня всухомятку, шутка ли! Командир сел напротив городского головы, предложил выпить вместе, внимательно проследил, как тот выцедил свою кружку. Приказал выдать на каждого коня по килограмму зерна. Когда два мешка принесли, развязал их и пристально рассмотрел зёрнышки на ладони. Даже разгрыз несколько штук. Димарх облегчённо перевёл дух, когда Семён похвалил качество и распрощался.
После плотного обеда настроение казаков поднялось. Они сбились вместе, красиво запели протяжную песню. Славка мало что понимал в хоровом пении, а вот Тимур со своей музыкальной школой даже замер в изумлении:
– Вот это многоголосие! Грузины отдыхают, честно. Ты послушай, Слав, как чисто выводят...
Далеко за полдень, когда отряд отбрасывал перед собой длинные тени, неожиданно открылся берег с бескрайним простором. Семён довольно крякнул, подозвал к себе Славку:
– Тут станем ждать. Архиерей написал, сам нас отыщет, главное, чтоб на берегу.