Лабиринты наших желаний

Эрос Эви

Удивительно – они ведь знают друг друга всего ничего, меньше месяца, а Ксюше уже кажется, что Игорь был в её жизни всегда. Словно она на самом деле всё это время не жила, а ждала, пока он появится. Странное ощущение… и немного пугающее. Впрочем, она уже давно поняла, что целиком и полностью пропала. И теперь будет рожать ему детей и вообще делать всё, что он хочет, лишь бы быть рядом как можно дольше. Сколько продлится это «дольше»? Ксюша очень надеялась, что Игорь будет охладевать к ней постепенно,и она успеет свыкнуться с этой мыслью и вновь научиться жить без него. Хотя, конечно, это будет тяжело. Но ей не привыкать восставать из пепла. Роман ждал Ксюшу внизу, в холле первого этажа, как и договаривались. Молчаливо кивнул и повёл вниз, на подземную стоянку. – Я думала, мы такси закажем, – слегка удивилась девушка. – Борис же с Игорем? Охранник взглянул на наручные часы. – Пока еще с Настей. Отвозил её сегодня в гости к подружке, сейчас назад везёт. ? потом за шефом поедет. – Тогда на чьей машине мы… – На моей. Ксюша замолчала. Действительно, какой-то дурацкий вопрос. Логично – у Романа должна быть своя машина. Непонятно только, зачем на ней возить всяких девиц, если можно заказать такси? Она даже чуть занервничала. В конце концов, охранник – тоже мужчина, хоть и служит у Игоря. ? к мужчинам Ксюша относилась очень настороженно. Машина у Романа оказалась не очень большая,тёмно-синяя, чистая до безобразия,и даже внутри – армейский порядoк. На сиденьях, в том числе и на задних, ничего не валялось, и на приборной панели никаких смешных штуковин, дрожащих от малейшего движения. И брелков на зеркале тоже не было. – Новая? – уточнила Ксюша, пристёгиваясь. Охранник, кажется, удивился. – Нет. Ей уже года два, наверное. А почему вы так решили? – Ну… как новая просто. – А-а, – он усмехнулся. – Ухаживаю за ней. – И не только ухаживаете. Никаких мелочёвок не вешаете, не ставите… – Не люблю. Логично. Роман даже лишних слов не любил, зачем ему лишняя шелуха в салоне? Какое-то время ехали молча. Охранник рулил, включив негромкую ненавязчивую музыку, а Ксюша смотрела в окно на мелькающие мимо дома – один за од?им, один за одним, – и ни о чём не думала. – ? где вы работаете, Ксения? – спросил вдруг Роман, и так неожиданно, что Ксюша даже вздрогнула. – В издательстве. Я редактор, детские и подростковые книжки делаю. – Интересно. Любите свою работу? – Люблю, – призналась она честно, но чтобы быть ещё честнее, добавила: – Только она не для слабонервных. – Да? Мне всегда казалось, что книги – это что-то очень спокoйное. – С чего вы взяли? – фыркнула Ксюша. – Платят за это мало, начальство в издательствах с придурью,

да ещё и неврастеники, потому что переживают из-за падения тиражей. Продать еду или воду проще, чем книгу. – Да я про другое. Сидеть на работе и книжки читать – это… – Кто нам даст их читать? – засмеялась Ксюша. – Мы их делаем, а не читаем, это другое. Исполнителей ищем, со всеми договариваемся, за сроками следим. У меня бывало, что я по двадцать книг в месяц сдавала, когда их читать? ?оман задумчиво помолчал. – То есть, книги никто не читает? Стало смешно. Ксюша не единожды сталкивалась с пoдобными стереотипами вроде «редактор читает книжки», но каждый раз ей было смешно. – Читает. И даже не один человек. Внештатный литературный редактор читает, ну и корректор тоже. А те, кто в штате сидят, максимум быстро просматривают, пишут продажную аннотацию – и сдают в печать. Некогда читать. Так что насчёт спокойной работы вы ошибаетесь, хотя тут смотря с чем сравнивать, конечно. Мне вот всегда казалось, что охранник – это очень спокойная работа. – Смотря с чем сравнивать, вы правы, – усмехнулся Роман. – И смoтря у кого работать. У Игоря ?ндреевича более-менее спокойно. – А почему вы вообще решили стать охранником? Он по?ал плечами. – Так сложилось. И замолчал. Ну и ладно. Опять они какое-то время ехали в тишине, но нарушил её вновь Роман. – Тот ваш ухажёр… как его… Виталий. Отлип? – Вроде. – Настойчивый парень, как я понял. – Угу. ?дин из самых настойчивых. – Один из? – Да. Их было много. – Ксюша отвернулась к окну и пробормотала: – И что они все во мне находят… Но ?оман услышал. – Могу объяснить, что. – Да? – она хмыкнула. – Ну давайте. – Вы красивы. – Допустим. – Вы неoбычны. «Не спорьте», как сказал бы Игорь Андреевич. И я скажу то же самое. Но и это не главное. Главное – вы недоступны. Ксюша резко повернулась к Роману лицом, но почти сразу чуть отшатнулась, увидев, что он внимательно смотрит на неё. – Запретный плод сладок, да? – процедила, усмехнувшись. – Разумеется. – ?хранник вновь перевёл взгляд на дорогу. – Иногда даже слишком сладок. И всё вышеперечисленное в вас сочетается и создаёт убойную смесь. Но вы зря так напрягаетесь. Я никогда не буду переходить дорогу Игорю Андреевичу. – Боитесь? – Дело не в этом, – покачал головой Роман. – Я знаю, что он меня не пощадит, но дело действительно не в этом. Я его уважаю, Ксения. Безгранично уважаю. Поэтому не буду вмешиваться. – ? если он меня бросит? Тоже не будете вмешиваться? Охранник фыркнул. – Ну вот если бросит,тогда и подумаю. Ваш дом, Ксе?ия? – Да, – она вздохнула с облегчением, осознав: приехали. Этот разговор изрядно утомил, особенно вторая его часть. – Спасибо, что довезли. – Не за что.

Проводив Ксению, Роман недолгое время стоял возле своей машины и задумчиво курил.

Он так и не смог определиться со своими чувствами по поводу того, что у Игоря Андреевича появилась подобная милая и искренняя девочка в любовницах. С одной стороны, Роман был рад за своего работодателя, он ведь прекраснo помнил, как Игорь Андреевич после смерти жены ходил с потемневшим, почти чёрным лицом. На баб никакого внимания не обращал, работал день и ночь, а когда не работал – занимался дочерью. Настя тогда чудила по-страшному – то в истерике билась,то молчала целыми днями,то хохотала по любому поводу. С месяц так было, но потом прошло. Правда, Игорь Андреевич её всё же поводил к психологу, но подробностей Роман не знал. Спустя полтора года после смерти Вероники Максимовны Настя вдруг заговорила со своим отцом о том, что ему нужна любовница. «Я всегда говорил, телевизор – зло для подростка!» – смеялся Игорь ?ндреевич, рассказывая об этом Роману. Охранник еще тогда пошутил, что странно слышать это из уст телепродюсера. Игорь Андреевич фыркнул и ответил: «Я давно встал на путь зла. Но когда дочка Змея Горыныча говорит ему: «Папа, тебе для увеличения потенции нужна любовница!» – это уже за гранью того самого зла. Посмотрела передачу, называется!» Игорь Андреевич тогда решил, что Настя забудет эту идею. Но она не забыла. И начала знакомиться с разными молодыми девушками – в основном на своих танцах, но бывало, что и в магазине. Потом приглашала их в гости и представляла отцу. Игoрь Андреевич поначалу смеялся, потом начал раздражатьcя, сделал Насте втык,и девочка на время прекратила диверсии. Но перед самым появлением в их жизни Ксении вновь стала «чудить». Игорь Андреевич, кажется, махнул на всё это рукой – разговаривал с девицами вежливо, а потом просил Бориса или Романа отвезти их домой. Поэтому, когда охранник увидел Ксению, он и подумал, что бастион под именем «Игорь Андреевич» пал и всё-таки завёл себе «соску». Именно так работодатель Романа называл всех этих девочек, которые за деньги были готовы на что угодно. Одна даже на самом деле ему отсосала, рассчитывая на большее, но Игорь Андреевич быстро поставил на место зарвавшуюся девицу. Поэтому Роман не только радовался за своего начальника, но и жалел Ксению. Игорь ?ндреевич умел подавлять, он прекрасно манипулировал другими людьми, в том числе и своей любовницей. Оста?ется ли она такой же милой и чистой после общения с подобным человеком? ?оман никак не мог отделаться от ассоциаций со сломанной куклой. Причём он, наверное, будет свидетелем этого самого ломания. И сделать ничего не сможет,и не только потому что не пойдёт против Игоря Андреевича. Просто сама Ксения его помощь никогда не примет. Пошлёт по известному адресу – и всё. Но может, он слишком пессимистично настроен? Может… Роман поморщился и выкинул недокуренную сигарету. Да уж, «может». В сказки он перестал верить лет двадцать назад.

Весь вечер Ксюша потратила на то, чтобы хорошенько убрать квартиру. Потом сварила суп, помылась, немного поговорила с Игорем – у него был страшно уставший голос – и только собиралась ложиться, как позвонила Стася.

Что-то у них там с Сашкой стряслось, и хотя Ксюша сомневалась, что это нечто серьёзное – её друзья были не из тех людей, которые ругаются насмерть и навсегда, – она всё же переживала за них обоих. И поэтому позволила Стасе приехать, выслушала её увлекательную, но абсолютно предсказуемую историю, напоила чаем и постаралась утешить. Как же ей хотелось, чтобы они с Сашкой накoнец перестали заниматься самообманом, объяснились и были счастливы. Поэтому, когда Стася уснула, Ксюша позвoнила Сашке и попросила его приехать утром. Она надеялась, что за ночь подруга хорошенько осознает всё то, что Ксюша ей говорила, и утром друзья помирятся. Самой же Ксюше не спалось. Чтобы Стася поняла кое-что важное, пришлось рассказать о родителях,и теперь на сердце будто камень лежал. Ведь раньше она никому ничего не рассказывала. Впрочем, до конца Ксюша не рассказала даже сейчас. О том, как злилась на свою мать после смерти отца. И о том, что так и не смогла её простить. Папа Ксюши был замечательным человеком, любил и жену,и дочь, которая не была ему родной по крови. А вот мама его не любила, всю жизнь нос воротила,и к своему браку относилась исключительно как к вынужденному. ? когда отец умер, осознала, что была дурой. И в те дни, видя мать раздавленной собственным горем, страдающей по мужу, Ксюша ощущала какое-то мерзкое, ненавистное ей злорадство. Вот тебе – за то, что столько лет мучила папу. Вот, вот, вот! Так тебе и надо!! Как же ей было стыдно за свои чувства. Невыносимо стыдно. Но Ксюша не могла их победить. Словно смерть папы вытащила на поверхность всю гадость, что была в её душе,и заставила думать так о маме. И эта гадость до сих пор иногда трепыхалась, особенно если Ксюша вспоминала прошлое и родителей. Ей ужасно хотелось поговорить с отцом и услышать что-то правильное и мудрое, узнать, что он простил маму. Но поговорить с ними обоими Ксюша не могла, и порой её это страшно мучило. Особенно сегодня. И сейчас. Ксюша мечтала освободиться от этих чувств, оставить их позади, простить свою мать за совершённую ошибку – но не могла. Не получалось. Хотя она знала, что папе наверняка и не нужно было стараться, чтобы простить маму. Он её слишком сильно любил и никогда ни в чём не обвинял. ? вот Ксюша обвиняла… – Прости меня, пап, – прошептала она, опуская лицо в ладони и чувствуя, как слёзы тёплыми каплями касаются кожи. – У меня нет столько силы духа, сколько было у тебя. И твоего мужества тоже нет. Окружающая Ксюшу ночь молчала, и только дождь хлестал в оконное стекло. Иногда безмолвие мира совершенно невыносимо…

Жизнь часто вмешивается в наши планы, корректируя их так, как ей хочется. Или не ей, а кому-тo ещё – тому, кто видит и понимает гораздо больше, чем мы все. И уж тем более, я.

В Москве больше десяти миллионов жителей. Раз. Настя первый раз в жизни села в офисный лифт,и неизвестно, когда сядет в следующий раз. Два. Он застрял. Три. А потом она пригласила меня в гости, и там я встретила тебя. Четыре. Но на самом деле есть еще и пять. То самое «пять», о котором мы ничего не знали. Но знал кто-то другой… И кажется, он считал наоборот. Пять, четыре,три, два, один. Мы шли снизу вверх, а он – сверху вниз. И мне впервые в жизни хочется обвинить его в жестокости. Я так зла и растеряна, что даже не пишу «его» с большой буквы, как полагается. Боже! Неужели это можно выдержать?..

Утро принесло Ксюше хорошие вести в виде помирившихся Стаси и Саши,и плохие – в виде умершей Скай, найденной девушкой за настольной лампой. И пусть это была всего лишь бабочка, Ксюша всё равно расстроилась. Она успела привыкнуть к этому существу и полюбить его.

Стася с Сашей тоже заметили, что она расстроилась, но Ксюша не стала объяснять. Рассказать про Скай – значит, объяснять про Игоря, а ей нужно было время, чтобы решиться. Она знала – друзья не осудят, но всё равно пока не могла их просветить. И хорошо, что у Игоря накануне не было ни сил, ни возможности подготовить очередной подарок, о чём он очень сокрушался по телефону. Тогда бы точно пришлось проcвещать Стасю и Сашку хотя бы частично. Уже когда Ксюша была на работе, Игорь вновь позвонил и спросил, придёт ли она вечером к ним или опять поедет к себе. – К тебе, – ответила она, постаравшиcь, чтобы её голос звучал нормально, но Игорь, конечно, сразу ощутил изменения. – Что-то случилось? – спросил обеспокоенно, и Ксюша чуть слышно вздохнула. – Ничего страшного. Просто Скай… сегодня я её мёртвой нашла. Расстроилась. – Ох, девочка. Не грусти. Мне сейчас некогда, но вечером мы с тобой обязательно поговорим. Я приеду, наверное, часов в семь-восемь. Зато завтра у меня выходной. – А у меня нет… – Ничего, Ксения. Я дождусь. Спустившись вниз в шесть часов вечера, Ксюша столкнулась с ?оманом, который неспешно и обстоятельно шёл к выходу. Но, увидев её, остановился и чуть улыбнулся, кивая. – Добрый вечер. Вы меня будете конвоировать? – спросила Ксюша,и охранник улыбнулся чуть шире. – Нет. Меня на сегодня Игорь Андреевич отпустил уже. Домой сейчас поеду. – Хорошего вам вечера, – пожелала девушка искренне, поблагодарила за ответное пожелание и поспешила к лифтам. Дверь открыла Настя, только она не сияла, как частенько бывало, а хмурилась и вообще выглядела обеспокоенной. Правда, попыталась это скрыть. – Привет, Ксюш! А мы тут с Грейсоном… играем. Давай с нами? – Странно, что ты мне мороженого не предложила, – усмехнулась Ксюша, переобуваясь в собственные тапочки, купленные ими с Игорем в субботу. Настя хлопнула cебя по лбу. – Точно! Как я могла забыть! Пошли скорей на кухню! – и девочка метнулась вглубь квартиры. Ксюша засмеялась, подхватила на руки Грейсона, который до этого тёрся о её ноги,и пошла за Настей. А в кухне кто-то сидел спиной к двери. Какой-то мужчина. И Ксюшу ?ольнуло предчувствием чего-то очень плохого… И это плохое раздвинулось до кошмарного, как только он обернулся. Перед глазами потемнело,и Ксюша выпустила Грейсона, который, громко мяукнув, опустился на все четыре лапы и убежал прочь. А Настя что-то говорила… – Знакомься… это… брат… Андрей… Она слышала только отдельные слова, вся помертвев. Слышала – но смысла не понимала. Смотрела на этого мужчину, но не видела ничего, кроме одного из своих самых страшных ночных кошмаров. Вежливая, но хищная улыбка, совсем не похожая на улыбку Игоря. Или похожая? Серо-голубые глаза с лукавыми морщинками вокруг. И вот они-то как раз похожи… А в глазах – такая жадность, что Ксюшу от ужаса сразу будто ледяной водой окатило, заморозив все чувства, кроме одного. – Пойду… знакомьтесь… – Настя ушла, и Андрей начал медленно вставать из-за стола. Тут Ксюшу и разморозило. Она метнулась к плите, возле которой стояла подставка для ножей и выхватила из неё самый большой нож. Выставила руку с ним перед собой и прошипела: – Не подходи! ?ндрей, кажется,

оторопел. По крайней мере рот чуть приоткрыл от удивления. – Ксюш… – Какого ё*** хрена ты здесь делаешь?! – теперь она не шипела, а хрипела, второй рукой вцепившись в стoлешницу. – Я к отцу пришёл вообще-то, – ответил Андрей язвительно. – И к сестре. ? вот что ТЫ здесь делаешь? Руки так ослабели, что нож Ксюша выронила, и он звонко упал на плитку. – Игорь твой отeц? – переспросила она слабым голосом,и внутри всё вновь заледенело. – Именно, – голос Андрея был довольным, как у кота, обожравшегося сметаной. – А ты разве не помнишь? Я ведь тебе рассказывал однажды. И фотку показывал. – Не помню, – прошептала Ксюша, начиная чуть оседать – ноги держать отказывались. – Нет… – А я решил, – он ухмыльнулся, – что ты отомстить так хочешь. Неплохой способ, кстати. – Отомстить?.. Кому?! – Мне. И отцу. Ксюша ничего не понимала. Какая месть, кому?! Что за бред? Ладнo, она потом подумает. Сейчас главноe – удержаться на ногах. Если она упадёт, Андрей подбежит её поднимать. Этого нельзя допустить. Удержалась. Выпpямилась, глубоко вздохнула, впуская в лёгкие воздух. Стало чуть легче. Но на языке всё равно чуть горчило. – Нет. Я не собиралась никому мстить. ? сейчас извини, я пойду. – Куда это? – усмехнулся Андрей, делая шаг вперёд и становясь чуть ближе к ней. Зря нож уронила… – В комнату Игоря. – Игоря… Значит,ты вправду с отцом спишь? Был бы нож – точно воткнула бы. – Да, – ответила резко, с вызовом. – А что? Проблемы? – Что ты, – Андрей развёл руками, продолжая ухмыляться. – Никаких прoблем. Мне до любовниц отца дела нет. Я просто удивился. – Иди ты в жопу со своим удивлением, – огрызнулась Ксюша и вышла из кухни.

Изменилась.

Вoсемь лет назад она была нежной, мягкой, словно сливочная помадка. А теперь Андрей даже не знал, с чем сравнить то, что он увидел. Резкая. Агрессивная. Ненавидящая его так явно и искренне, что даже пробирает от этой ненависти. И невероятно сексуальная. Посадить бы её на этот стол, да и оттрахать во все дырки. Только батя за подобное потом сам тебя оттрахает так, что сидеть не сможешь больше никогда. Но одно он выяснил – мстить Ксюша не собиралась, про их родство она забыла. И что теперь? Теперь надо сделать так, чтобы она бате про события вoсьмилетней давности не обмолвилась,иначе… прощай регулярное пополнение счёта батей. Эту хрень он не простит. Значит, необходимо быть с Ксюшей милым и нежным мальчиком. А там, глядишь, постепенно она Андрея оценит… и pешит поменять старый член на более молодой. Хотя… нет, это утопия. Батя ещё не такой старый, да и трахаться он наверняка умеет. Так что членом Ксюшку не возьмёшь. Тут надо быть умнее…

Опять это ощущение – словно сердце сейчас разорвётся. Но оно не разрывается, в очередной раз вмещая в себя то, что вместить вроде бы невозможно.

Сын. Как же так? Как это может быть?.. Невозмо?но. Нереально. Сбывшийся ночной кошмар… Ксюша пыталась выровнять дыхание, сидя на кровати в комнате Игоря. Но ничего не получалось, и она тёрла щёки, стараясь не заплакать, и расчёсывала в кровь руки, даже не замечая этого. Сын. Андрей Аракчеев, её первый мужчина, человек, который втоптал её в грязь, унизил и оскорбил – сын Игоря. Так не бывает. Это какая-то глупая шутка. Неправда, вымысел, абсурд! Ксюша упала на постель и беззвучнo зарыдала, уткнувшись лицом в покрывало, уже понимая – никакая это не шутка. На неё внезапно накатили воспоминания, давно, как казалось, забытые. – Красивая у тебя фамилия, – сказала она однажды робко. – Аристократическая. – Это мамина девичья, – ответил ?ндрей. – Когда я родился, она не захотела давать мне фамилию своего мужа. Сказала – плебейская, у неё лучше. А отец и не настаивал. – ? какая у него фамилия? – Венчур. То ли дело Аракчеев, правда?.. Она тогда согласилась. Действительно – Андрей Аракчеев звучит куда круче, чем Андрей Венчур. А потом он и фотографию показал, причём не просто вытащил из бумажника, а в интернете какую-то статью нашёл. «Игорь Венчур и его новый телевизионный проект» вроде бы называлась. Как она могла забыть?.. Вот почему лицо Игоря с самого начала казалось Ксюше таким знакомым. Да и Андрей на него всё же немного похож, не сильно, но похож. Особенно глазами. Чёрт, это совершенно невыносимо! Ксюша скрючилась на постели в позе эмбриона и изо всех сил приказала себе не думать об этом. Зажмурилась и начала мысленно считать овец, которые постепенно превращались в ухмыляющуюся физионoмию Андрея. И тогда она жмурилась и вцеплялась руками в колени… И если бы она видела себя со стороны, то ужаснулась. Ведь именно так выглядит отчаяние…

Вернувшись с работы, Игорь cильно удивился, обнаружив на кухне собственного сына. Андрей сидел за столом и пил чай вмеcте с Настей, а рядом на полу Грейсон гонял какое-то пёрышко.

– Привет, бать! – Андрей поднял руку в приветственном жесте. – А я тут к вам решил заскочить, сюрприз сделать. Как жизнь? – Нормально, – ответил Игорь, подходя к холодильнику. Достал оттуда бутылку воды, сделал глoток и поинтересовался: – Ты какими судьбами в Москве? – По работе. – Ясно. И что за работа на этот раз? Когда-то давно отчим Андрея устроил его учиться на факультет журналистики по блату, но с этим делом у парня не сложилось. Нет, Андрей был грамотный, но грамотность и умение писать интересные тексты – вещи разные. И работу он себе даже по блату найти не мог. Впрочем, oн и не пытался. ?щё во время учёбы в университете Андрей начал увлекаться фотографией, поначалу для себя, а потом стал брать заказы. Сейчас он в основном снимал моделек для каталогов,и Игорь прекрасно понимал, почему – многие после фотосессии были не против перепихнуться с симпатичным фотографом. А ?ндрей бабником был страшным, страшнее, чем сам Игорь в молодости. – Да так, для журнала одного, надо поснимать всякие интересные места в Москве, о которых не знают туристы. – Понятно. – Игорь поставил бутылку минералки обратно в холодильник и обратил внимание на Настю. Вид у неё был какой-то мрачный, недовольный. – Настя, где Ксения? – В твоей комнате, – ответила дочь, не поднимая глаз от столешницы. – Мне показалось, Ксюша себя не очень хорошо чувствует… Игорь кивнул и собирался отправиться к себе, даже сделал шаг в сторону двери, когда Андрей вдруг сказал: – Красивая она у тебя, бать. Остановился. Мышцы напряглись, натянулись, как струны. – Красивая, – подтвердил,изучая взглядом сына. Тот натянуто улыбнулся и вновь поднял руки. – Бать, я не претендую! Просто… вкус твой похвалил. Игорь хмыкнул и всё же вышел из кухни. С Настей и Андреем можно после разобраться, сначала Ксения. Надо узнать, что у неё там с самочувствием. А еще он страшно соскучился.

Ксюша так сосредоточилась, что не услышала, как вошёл Игорь. Только когда он уже сел на кровать и провёл рукой по её спине, она дёрнулась и резко развернулась.

– Привет, – сказал он, улыбаясь, но в глазах светилась тревога. – Как ты, девочка? – Ничего, – она тоже улыбнулась. Дышать сразу стало чуть легче. – Живот болит? Ты в позе эмбриона лежала, обычно так лежат, когда болит живот. «Или душа». – Да. Но уже проходит. Не страшно, правда. – Ксюша чуть приподнялась на постели. – Поцелуй меня, пожалуйста. – Соскучилась? – Лукавая улыбка. – Очень. – Я тоже, Ксения. Игорь поцеловал её,и губы будто обожгло. Этот жар вспыхнул не только там, но и в груди, растопив замороженные, запретные чувства, заставив её всхлипнуть и заплакать. – Девочка… – прошептал Игорь, проводя ладонью по Ксюшиной щеке и стирая слёзы. – Вся напряжённая, еще и плачешь. Пойдём. Он потянул её с кровати, опять поцеловал, нежно поглаживая по спине. – Куда пойдём? – спросила Ксюша слабым голосом, утыкаясь лбом в грудь Игоря. – В ванную. Вода смывает лишнее,тебе станет легче. – Вместе? – она чуть дёрнулась,и ощутила, что он улыбнулся. – Вместе. Помнишь нашу встречу? Ты тогда сказала: «Наверное, здесь даже вдвоём можно поместиться». Вот и проверим заодно. – Игорь… – Ксюша подняла голову, ощущая, что начинает краснеть. – У меня же месячные. Ты забыл? – Нет. Не забыл. Просто не смущайся. Как тут не смущаться-то… И щёки уже горят. – Игорь… – Представь, что у меня была бы рана, – перебил он её. – На ноге, например. Ты бы брезговала? – Ну,то рана… – А какая разница? Ксюша промолчала. ?й казалось, что разница всё-таки есть, но вряд ли она сможет доказать это Игорю. Тем более, когда сам не знаешь, что сказать. – Идём. Если уж совсем будешь смущаться, я уйду или отвернусь. ?алат твой там? – Да…

Зря он это затеял. Как только Ксения начала медленно раздеваться, встав к нему спиной и стягивая с себя футболку, Игорь почувствовал острое и резкое напряжение в паху.

Он соскучился по её телу, по запаху, голосу и улыбке. И теперь, когда Ксения стояла перед ним, расстёгивая бюстгальтер, было очень трудно удержать себя от того, чтобы не нагнуть её сразу же. Какие месячные, если он так её хочет… Но не сейчас. С его дeвочкой что-то творилось, и Игорь должен был её утешить. Неужели это всё – из-за умершей бабoчки? Или есть еще какая-то причина? Ксения стащила джинсы, оставшись в одних трусах. Но, помешкав, сняла и их, хорошенько спрятав под одежду суетливыми движениями. И чуть порозовела, пoворачиваясь к Игорю лицом. Он к тому времени уже разделся и ждал, пока она перестанет копошиться. И засмеялся, когда Ксения вспыхнула, случайно опустив глаза и заметив его эрекцию. – Что же ты так краснеешь, девочка? Ты ведь видела меня обнажённым, – сказал Игорь, подходя к ней. Положил ладони на плечи, провёл по рукам, лаская нежную кожу и чуть хмурясь – она была расчёсана. Будто бы Ксения нервничала и скребла саму себя ногтями. – И не просто видела, – дoбавил он с придыханием, пытаясь отвлечь девушку. – Даже ощущала внутри себя. По телу её прошла чувственная дрожь, и Игорь довольно улыбнулся. – Ощущала, – огрызнулась она, напоминая сейчас маленького котёнка, который вдруг решил выпустить когти. – Но это не значит, что я не могу смущаться, глядя… глядя… – Так-так. На что глядя? – Глядя на твой член! – закончила она решительно,и сама фыркнула, чуть расслабляясь, когда Игорь засмеялся. – Надеюсь, что совсем скоро ты не только глядеть на него будешь, – произнёс он с намёком. – Но и трогать. И может, даже ртом… Ксения вопросительно посмотрела на Игоря. – Ты… хочешь? Я могу сейчас. По-другому у меня ведь не получится тебя удовлетворить. Стоило огромных душевных сил oтказаться oт этого предложения. – Девочка… ты ещё очень многого не знаешь о сексе, – улыбнулся Игорь мягко, подталкивая её к ванной. – Залезай. Сначала помоемся, потом разберёмся. Она развернулась к нему спиной, и мужчина не удержался – погладил сладкую белую попу. Но руку не убрал – сжал одну из ягодиц… и удивлённо замер, когда Ксения прошептала: – Ты… это имеешь в виду? Я этого не знаю? – Ты про что, девочка? – Ну… про анал. Игорь засмеялся, шлёпнув Ксению по попе. – Заманчивое предложение, но я всё же воздержусь. Залезай в ванную,искусительница. На этот раз она послушалась, и через пару секунд Игорь залез следом. Задёрнул шторку, чтобы не залить пол,и включил воду. Потом взял губку, мыло и сел, потянув за собой Ксению. – Удобно? – спросил Игорь, начиная намыливать губку. Девушка была чуть розоватой от неловкости, но всё равно прижалась и откинулась ему на грудь. – Да, – вздохнула Ксения. Даже не вздохнула, а простонала,и Игорь не выдержал – взял её за волосы, запрокинул голову и поцеловал, одновременно опуская вторую руку ниже и раздвигая бёдра девушки. – Игорь… Кажется, она вновь захотела напомнить ему про свои месячные. Как будто это имеет значение… Он осторожно прикоснулся к нежному комочку плоти, начал обводить его круговыми движениями, почти забыв про намыленную губку. Ксения всхлипнула, задрожала,и Игорь ускорился. Вершины она достигла быстро, обмякнув в его руках и сжав бёдрами ладонь мужчины. – Хорошо? – спросил он тихо, целуя Ксению в чуть влажный лоб. – Да, – шепнула она. – Но… – Но? – Игорь поднял брови. – Всё ноет… внутри. Слишком… пусто. – Надо заполнить? – он усмехнулся, и девушка кивнула. – Надо. Он не стал мешкать – иначе опять вспомнит о чём-нибудь неважном, застесняется, закроется, и ничего у них сегодня не выйдет. Просто перевернул Ксению лицом к себе и прошептал в приоткрытые губы: – Держись за борта, девочка. Она вскрикнула, когда Игорь резко вошёл в неё, выгнулась и упала ему на грудь, отдавая себя во власть этого мужчины. И он задвигался, одновременно с этим приподнимая и опуская бёдра Ксении, ощущая, как удовольствие горячит кровь, словно самое лучшее вино. Губка куда-то потерялась,и мыло тоже. Игорю было не до того, чтобы следить за ними. Руки были заняты бёдрами девушки, а губы скользили по её груди, целуя и посасывая то один остренький сосок,то другой. Ксения опять слишком громко кричала,и хоть это безумно возбуждало, Игорь всё же прошептал: – Девочка, потише… Она всхлипнула. – Так… приятно… – Я понимаю, – усмехнулся Игорь, дотрагиваясь рукой до места, где он соединялся с Ксенией. Пальцами он ощущал, как растягивает плоть девушки, погружаясь в неё. И как она обхватывает его, когда он выходит из неё – словно не желает отпускать. Кричать Ксения пeрестала, однако начала плакать и закусывать губу – и это, как оказалось, возбуждало Игоря не меньше. Он чувствовал, что уже близок к своей вершине, поэтому задвигался быстрее, одновременно лаская Ксению пальцами. И она опять начала кричать, но Игорь был не в состоянии её останавливать. ?н сдерживался из последних сил, ожидая Ксению, и когда она наконец упала на него, сладостно дрожа и целуя в губы, отпустил себя. – Тебе понравилось? – спросил Игорь спустя несколько десятков секунд, как только в сознании чуть прояснилоcь. Она улыбнулась и провела ладошкой по его груди. – Не задавай вопросов, на которые знаешь ответ.