Лабиринты времени
Шрифт:
Река была неширокой, и видно было, что олень доплывет до противоположного берега первым. Правда, стоило ему споткнуться при выходе из воды – и он погиб! Олень понимал это, он осмелился даже уклониться от прямой, чтобы выбраться на берег в более удобном месте. Олень быстро переплыл реку и, ступив на усыпанную галькой косу, вышел на отлогий берег, спускавшийся к реке. Расчет оленя был точный, но, взойдя на берег, он замешкался на ничтожную долю секунды, и этого оказалось достаточно, чтобы саблезубый выиграл еще полтора десятка локтей. Олень отбежал едва на двадцать локтей от берега, когда хищник, в свою очередь, вылез из воды и сделал свой первый скачок. Но тут хищника ждала неудача: опускаясь на землю, он пошатнулся и опрокинулся набок. Олень был спасен! Теперь преследование становилось бесполезным. Саблезубый понял это и, вспомнив, что во время погони перед его глазами мелькнул бизон, немедленно кинулся в воду и поплыл обратно.
Бизон еще не успел скрыться из виду и, увидев погоню, он начал отступать к лесу. Когда саблезубый исчез в камышах, бизон остановился в раздумье. Однако осторожность взяла верх, и, решив скрыться
Саблезубый увидел, что будет иметь дело с опасным противником – и не сразу напал на него. Крадучись и извиваясь всем туловищем, как пресмыкающееся, он подходил к бизону, вызывая его на нападение. Саблезубый хотел, не рискуя прямым нападением, мгновенным ударом лапы сломать бизону спинной хребет или, вскочив на круп, перегрызть незащищенную шею. Но настороженный и внимательный бизон следил за каждым движением хищника, и все время обращал к нему массивный костистый лоб, вооруженный острыми рогами. Вдруг хищник замер, забыв о бизоне, он, изогнув спину дугой, устремил желтые, сразу ставшие неподвижными глаза на приближавшегося огромного зверя, похожего на него, но более рослого и плотного, с широкой грудью и густой гривой. В уверенной поступи этого зверя чувствовалось, однако, колебание охотника, который забрел на чужую территорию. Ведь саблезубый был на своей территории. Десять лун он владел этими местами, и все остальные хищники признавали его первенство: и медведь, и волк, никто не осмеливался оспаривать намеченной им добычи. Ни одно живое существо не становилось на его пути, когда он охотился на оленя, лань, кабана, зубра или бизона. Только серый медведь в сильные холода решался охотиться в его владениях. Другие же саблезубые жили на севере.
Саблезубый до сих пор еще не встречал этого странного зверя, но инстинкт сразу подсказал ему, что незнакомый зверь сильнее его, лучше вооружен, не менее ловок и увертлив. И все же саблезубый колебался признать свою слабость и без борьбы уступить территорию, где так долго он был полновластным хозяином, и эти колебания отразились на поведении хищника. Он не отступил при приближении соперника, но пригнулся и, почти распластавшись на земле, выгнул горбом спину и угрожающе оскалил клыки. В свою очередь, пещерный лев набрал воздуха в широкую грудь, зарычал, а затем, оттолкнувшись от земли задними лапами, сделал прыжок на целых двадцать пять локтей. Саблезубый испуганно попятился назад. При втором прыжке великана он поджал хвост и, казалось, вот-вот ударится в бегство, однако тут же, словно устыдившись собственной трусости, он зарычал на противника. Его желтые глаза позеленели от бешенства, и он принял бой! Внезапная перемена в поведении саблезубого скоро стала понятной охотникам. Из камышей на помощь своему самцу спешила его подруга; она неслась гигантскими скачками, почти не касаясь земли. Глаза ее сверкали, как угли. Теперь настала очередь пещерного льва усомниться в своей силе.
Возможно, он без боя уступил бы чете саблезубых ее владения, но, возбужденный угрожающим рычанием своей самки, саблезубый прыгнул навстречу противнику. Пещерный лев готов был примириться с необходимостью отступить, но он не мог оставить безнаказанным этот дерзкий вызов. Его чудовищные мускулы напряглись при воспоминании о бесчисленных одержанных им победах, о разорванных, растерзанных и съеденных им существах. Один прыжок отделял его от саблезубого, и он мигом пролетел это расстояние, но встретил пустоту, так как саблезубый отскочил в сторону и тут же прыгнул на льва, очевидно, он хотел вцепиться в бок пещерного льва. Тот быстро повернулся, чтобы встретить нападение, когти и клыки сшиблись. Теперь слышно было только глухое рычание и щелканье страшных челюстей. Саблезубый пытался вцепиться в горло льва – и ему почти что удалось сделать это, но уверенный удар огромной лапы, как молния, обрушился на него и опрокинул на землю. В то же мгновение когтями другой лапы пещерный лев вспорол саблезубому брюхо. Внутренности вывалились из раны вместе с потоками крови. Отчаянный рев побежденного огласил лес. Пещерный лев начал рвать на части свою жертву, когда подбежала подруга поверженного саблезубого. Видя своего самца побежденным и почуяв запах свежей крови, она остановилась в нерешительности и издала призывное рычание. При этом зове саблезубый вырвался из лап пещерного льва. Последняя вспышка ярости придала ему силы сделать один шаг, но лапы его запутались в выпавших наружу кишках, и он свалился на землю. Силы покинули его, и только глаза все еще были полны отваги. Самка инстинктом поняла, как мало осталось жить тому, кто так долго делил с ней еще теплую добычу, охранял ее детенышей, защищал ее от всего враждебного мира. Объятая горем и тревогой за свою жизнь, за жизнь своих котят, она глухо зарычала и, бросив последний взгляд на своего самца, убежала в лес. Пещерный лев не стал преследовать ее. Он следил за каждым движением издыхающего противника, но не убивал его, так как был осторожен и не желал получить рану, когда победа и без того была на его стороне.
Настал
Вероятно, наводнение изгнало его из привычных мест, лед и снег быстро таяли или уходили, оставляя за собой бурные потоки воды, и, переплыв через несколько рек, лев забрел в неизвестную область. Она, после победы над саблезубым, безраздельно принадлежала теперь ему. Лев нюхал воздух, стараясь учуять прячущуюся в сумерках добычу, но ветерок приносил только ослабленные расстоянием запахи. Насторожив слух, пещерный лев расслышал чуть слышный шорох бегства мелких зверьков в траве, возню воробьев в гнездах, а на верхушке черного тополя он увидел двух цапель. Лев знал, что этих бдительных пернатых не застанешь врасплох. К тому же с тех пор, как он достиг зрелости, мог взбираться только на невысокие деревья с прочными и толстыми ветвями. Издыхающий саблезубый источал острый запах, и эта вонь дразнила голодного льва. Он подошел к раненому врагу, но вблизи этот запах показался ему противным, как отрава. Внезапно разъярившись, он налетел на саблезубого – и одним ударом лапы переломил ему спинной хребет. Затем, бросив труп, пошел бродить по степи. Огромные камни привлекли внимание льва, они находились на подветренной стороне, и запах людей не доходил до хищника, но, приблизившись к скале, он учуял присутствие людей в пещере. Охотники с трепетом следили за страшным хищником, они были свидетелями всех событий на холме после бегства оленя. В полусвете сумерек охотники видели, что пещерный лев кружит возле их убежища. Зеленые огоньки сверкали в его глазах, а тяжелое дыхание выдавало нетерпение и острый голод зверя.
Обойдя пещеру и найдя входное отверстие, лев попробовал просунуть голову. Охотники с тревогой смотрели на камни: выдержат ли они напор гиганта? При всяком движении пещерного льва Верный и Сом вздрагивали и испускали возгласы ужаса. Но Мелик не дрожал. Ненависть кипела в нем, ненависть живого существа, которому угрожает гибель, бунт пробудившегося сознания против господства слепой силы. Эта ненависть перешла в ярость, когда зверь стал рыть землю у входа. Мелик знал, что львы умеют копать ямы с целью опрокинуть препятствия, и его встревожила попытка хищника сделать подкоп под вход в пещеру. Он ударил палицей по лапам льва, едва они появились из-под земли. Зверь зарычал и отскочил от входа в пещеру. Его глаза, великолепно видящие во тьме, ощупывали пространство пещеры сквозь щели между камнями – и различили в глубине пещеры людей. Добыча была совсем близко, и это еще больше обострило голод хищника. Он снова стал кружить вокруг пещеры, подолгу останавливаясь возле входа, и в конце концов опять стал расширять подкоп. Но удар палицы заставил его вторично отпрянуть. Лев понял, что пройти здесь невозможно; однако он не мог отказаться от такой близкой и как будто доступной добычи. Он решил взять ее хитростью, если не помогла сила. Окинув камни последним взглядом и еще раз вдохнув манящий запах пищи, он притворился, что отказался от охоты на людей, и побрел к лесу.
Охотники ликовали. Убежище показалось им еще надежней, чем с первого взгляда. Они наслаждались ощущением безопасности, покоя и сытости – всем тем, что делало счастливым человека. Не умея выразить словами это ощущение счастья, они обращали друг к другу улыбающиеся лица и весело смеялись. Они знали, что пещерный лев еще возвратится, но представление человека о времени было настолько смутным, что это осознание не могло омрачить их радости: промежуток, отделяющий вечернюю зарю от утренней, казался им нескончаемо долгим. По обыкновению, первым на стражу встал Мелик. Ему не хотелось спать. В его мозгу, возбужденном событиями дня, роились образы, нестройные, смутные мысли о жизни, о мире. Охотники узнали от учителя довольно много сведений о Вселенной.
Они знали о движении солнца и луны; о том, что солнце, убегая за горизонт, забирает с собой свет, а тьма пропускает свет звезд и наполняется лунным светом, и что холодное время, чередуясь с жарким, меняет высоту солнца над землей; они знали о течении воды, которое видели в реках и ручьях, а также о течении воды, которое не могли видеть – морском течении; о причудах дождя, жестокости молнии и безвредности грома; о рождении, старости и смерти человека, что называлось временем жизни человека; они безошибочно различали по внешнему виду, привычкам и силе бесчисленное множество животных; они наблюдали рост деревьев и увядание их, называя это временем жизни, которое зависит от солнца и звезд; они умели закалять острие копья, делать топоры, палицы, дротики, умели и пользоваться этим оружием и, наконец, они знали про огонь: страшный, желанный и могучий огонь, придающий людям силу и бодрость, но способный пожрать степь и лес со всеми находящимися в них мамонтами, носорогами, львами, саблезубыми, медведями, зубрами и бизонами.