Лабиринты времени
Шрифт:
Святилище города Эсте
В результате многолетних исследований академик Матей Бор открыл в древних рукописях зачатки славянских языков – и это стало решающим фактором в доказательстве исконного проживания славян в альпийском, адриатическом и причерноморском регионе задолго до так называемой эпохи переселения народов, датируемой ортодоксальной историей VI веком н. э. Ярким примером служит обнаруженное археологами и изученное святилище горда Эсте, он находится к северо-западу от г. Падуи. Обнаруженное святилище посвящено божеству или богине Ретра, легендарной богине северных славян, VIII–VI в. в. до н. э. Среди многочисленных находок были бронзовые орудия труда, скульптуры, оружие, монеты, головные обручи, застежки и вазы. Центром святилища являлась школа писарей, существовавшей уже в ту эпоху. В этой школе ученые жрецы изготавливали бронзовые таблицы с начертанным текстом и алфавитом. Алфавитные таблицы содержат основы славянской фонетики и морфологии. Эти таблицы немаловажны, поскольку ставят всю известную историю и лингвистику перед фактом, открывающим
Таблицы обладают гармоничной и в то же время оригинальной формой. Ученые пришли к выводу, что методика преподавания грамотности в этой древней школе имела элемент игры, развивающий у учеников не только знание грамматики, но и образное мышление.
Древние славяне, жившие на побережье Средиземного и Черного морей, вели более активную жизнь, чем на севере и востоке, эта активность проявлялась в вокальном своеобразии произношения звуков и записи слов (изменение безударного «о» в «а», аканье, дифтонги с сильным ударением), к таким выводам пришел Матей Бор, изучая таблицы, найденные в святилище города Эсте. Институты древнеславянской письменности – это факт, и в VI веке до н. э. нация славян – одна из самых образованных. Бронзовые таблицы с начертанным на них текстом являлись сами по себе клише или моделями, с которых делали оттиски текста на глине или воске. Об этом свидетельствуют глубокие насечки и зарубки, нанесенные на таблицах. Одна таблица была найдена, втиснутой в глину, и два знака из этой таблицы можно было определить лишь по оттиску в глине. Оттиски используют для размножения и распространения среди населения, дабы были едины знания во всем ореоле заселения славян. Наряду с основными грамматическими сведениями, бронзовые таблицы знакомят нас с разными заговорами и изречениями, сегодня бы мы назвали это молитвами. Таблицы содержат тексты, позволяющие сделать вывод о написании стихов. Среди множества таблиц с текстами были обнаружены рифмованные мелодичные тексты, которые наверняка жрецы пели как заклинания душ умерших. Чертала и стилеты для написания текстов на таблицах являлись учебным вспомогательным пособием. В подписях на этих трех– или четырехгранных черталах выведены те же слова, фразы, как и на таблицах, это – заклинания, просьбы и молитвы, обращенные к богине Ретра. В большинстве случаев речь идет о заговорах.
Огонь
Огню поклонялись с древних времен как божеству. Огонь – любимый друг человека, если тот мог с ним управляться, но он и мог стать самым беспощадным врагом. Огонь, который помогал человеку при жизни, помогал ему также и после смерти. Когда сожжение совершалось в соответствии с магическими обрядами, оно становилось надежным средством, не позволяющим покойнику вернуться к живым и нарушить их покой. Заклинания и заговоры во время сожжения остались до сегодняшнего дня в виде напутствия и прощания с умершим. Воля к жизни, согласно древнему славянскому миру, является злом. Душа в момент смерти стремится как можно быстрее перейти из живого мира в мертвый, лучший мир. Тело, отпуская душу, дает возможность душе раствориться в реальности, которая безгранично огромна по сравнению с бытием отдельно взятого человека. «Ван» – древнеславянское название иного мира, а на санскрите это слово обозначает чужую и далекую землю, облако-корабль в небе и тоску.
Огонь – это сытная мясная пища и тепло жилища, это защита от зверей и от врагов, все это придавало жизни уют и счастье.
Еноху пришлось собрать испуганных людей и увести их с насиженного места, чтобы сохранить их жизни. Семьи спасались бегством в непроглядной темноте ночи, и обезумевшие от страданий люди не чувствовали боли, не замечали усталости. Огонь погиб – и все меркло перед этим страшным несчастьем. Семьи с незапамятных времен хранили Огонь в трех плетенках; четыре женщины и два воина день и ночь стерегли его. В дни самых тяжких невзгод Огонь получал пищу, которая поддерживала его жизнь. Семья защищала его от дождя и бурь; вместе со всеми он переходил вброд реки и болота, заставлял морскую рыбу саму запрыгивать в сети к рыбакам, приветливо багровел, согревая охотников по вечерам и сторожей по утрам. Пещерный медведь и серый медведь, зубр и мамонт, саблезубый, волк и дикие собаки боялись грозного вида Огня. Его кровавые зубы защищали человека от всего враждебного мира. Он извлекал из мяса дразнящий запах и, обжигая, придавал крепость концам палиц; он раскалывал на части камни; он разливал сладостное тепло по телу в холодные и ветреные ночи; он дарил семье жизнь и в дремучих лесах, и в глубине темных пещер, и в нескончаемых просторах степи. Огонь был отцом, хранителем и спасителем семей. Но Он мог стать опасней мамонта и саблезубого, когда, вырвавшись из плетенки, начинал пожирать степной ковыль и деревья в лесу.
Сегодня Огонь погиб! Налетевшие на стойбище семей воины уничтожили две плетенки. В третьей во время бегства Огонь захирел и поблек. Еле теплящийся, он не мог зажечь даже сухой травинки. Он вздрагивал на своем ложе из камней, как больной зверек, как крохотное красноватое насекомое, он трепетал при каждом порыве ветра, а потом умер, когда осиротевшие семьи бежали осенней ночью.
Низко нависший свод неба, казалось, давил своей тяжестью на темную поверхность болота, через которое пробирались измученные люди. Звезды прятались за тучами, а деревья простирали над беглецами свои обнаженные ветви. В болотной воде плескались гады, но никто не замечал этих гнусных тварей. Мужчины, женщины и дети брели во тьме, не видя друг друга, и только прислушивались к голосу Еноха, который не давал потерять друг друга. Семьи шли к лесу. Несколько поколений семей пользовались этой тропой, но, чтобы не сбиться с нее, нужен был хотя бы свет звезд, которого, как назло, не было, тучи закрыли светила от взора людей. На заре семьи приблизились к лесу, и тусклый свет озарил на востоке темные, тяжелые тучи. Ветер рябил поверхность болота, казавшуюся густой и вязкой, как горная смола. Кочки уродливо торчали из воды, а среди кувшинок и стрелолистников копошились и плавали сонные гады. Цапля взлетела вверх и, покружившись, села на пепельно-серое дерево. Наконец-то семьи смогут спрятаться за кронами деревьев, но впереди еще одно болото. Клубы тяжелого тумана перекатывались по трепещущей от предрассветного ветра траве, люди приободрились и, продравшись сквозь стену камышей, ступили на твердую почву. Нужен отдых, да и охотники сообщили, что семьи не преследуются врагом. Лихорадочное возбуждение, поддерживавшее их во время ночного бегства, угасло; большинство мужчин в изнеможении повалилось на траву и тотчас же погрузилось в глубокий сон. У женщин же горе взяло верх над усталостью, и те из них, которые потеряли детей в болоте, завыли, как волчицы. Все пали духом при воспоминании о нахлынувших бедах.
Енох воспользовался первыми проблесками дневного света, чтобы пересчитать людей. Он считал при помощи пальцев и ветвей – каждая ветвь равнялась сумме пальцев на обеих руках. Остались только четыре ветви воинов, шесть ветвей женщин, неполных три ветви детей и меньше одной ветви стариков. Старый Ворон сказал, что уцелели один мужчина из пяти, одна женщина из трех и один ребенок из целой ветви. Только тогда люди ощутили всю тяжесть обрушившегося на них бедствия, когда поняли, что смертельная опасность угрожает самому существованию семей, что силы природы грозно ополчились против них, что, лишившись Огня, они не смогут бороться с этими силами. Отчаяние овладело даже мужественным Енохом. На его широком лице, заросшем жесткой щетиной, в его глазах, желтых, как у саблезубого, отразилась смертельная усталость. Он смотрел на спящих воинов, не замечая кровь, которая сочилась из раны на предплечье. Как все побежденные, Енох не переставал вспоминать мгновение, когда победа, казалось, клонилась в его сторону. Мужчины яростно бросились в бой, и палица Еноха крушила череп за черепом. Еще миг – и воины уничтожат своих врагов, возьмут их в плен, растопчут их жестокость и смогут по-прежнему жить на своем берегу.
Какой злой ветер пронесся над полем битвы? Почему семьи вдруг охватил ужас, и они обратились в бегство; почему захрустели их кости под вражескими палицами; почему вражеские рогатины стали вспарывать их животы? Как случилось, что враги ворвались в лагерь семей и уничтожили плетенки с Огнем? Мысли эти неотступно сверлили мозг Еноха, приводя его в исступление. Он не мог примириться со своим поражением. Учитель ухаживал за ранеными, облегчая их страдания, готовил лечебные снадобья, поил травяными настоями, замазывал голубой глиной резаные глубокие раны, вправлял вывихнутые суставы, накладывал на поломанные руки и ноги ровные ветки и приматывал их бечевкой.
– Енох, на нас напали людоеды. Племя, которое нас атаковало, приносит человеческие жертвы своим духам, и они едят человеческое мясо.
– Откуда ты знаешь?
– Ты же видел их боевую раскраску? Вы, когда идете на охоту, наносите рисунок, пугающий прежде всего животное, это – яркая, чаще всего красная краска, она отпугивает и завораживает зверя. А эти нанесли на лицо рисунок человеческого черепа и использовали для этого белую краску, а такой рисунок приведет в ужас воина, а не зверя. Они похитили плетенку со священным огнем и думают, что погубили нас.
– Что ты посоветуешь? Мы никогда не слышали о людоедах, в наших местах таких племен нет.
– Теперь есть, и от них необходимо избавиться. Их нужно прогнать, а лучше всего – убить всех до единого.
– Учитель, а зачем они едят людей, неужели им зверя недостаточно?
– Они едят сердце врага, чтобы забрать его силу и дух. Людоеды верят, что с кровью и мясом поверженного воина в них вселятся его мечты и разум, его сила и его умение, сноровка и смелость. Людоеды приносят в жертву руки и ноги врага, по отдельности – разным духам. Тело человека съедают всем племенем, празднуя победу над врагом. Если людоеды берут в плен женщин и детей, то используют их так же, как и вы: женщин насилуют для улучшения и приумножения потомства племени, а когда те уже не в состоянии рожать, сжигают их на священном огне; детей ждет разная участь: мальчики будут съедены, а девочки, если сила и возраст позволяет, будут рожать и прислуживать воинам.
– Откуда они тут взялись, учитель?
– Такие племена жили в тех местах, откуда пришла твоя семья.
– Но я не помню, чтобы отец или дед рассказывали нам о людоедах, если бы что-нибудь слышал, то наверняка бы вспомнил, но ничего подобного я не слышал.
– Вероятно, отец вам ничего и не рассказывал, не хотел пугать, а потом… они вам и не угрожали. Эти племена не живут на равнинах, а выходят из своих берлог лишь на охоту и для войны. Они обитают далеко в горах или дремучих лесах, куда пройти невозможно. Людоеды прячутся от солнца и не поклоняются добру и благородству, они уважают силу и жестокость. Большего счастья, чем крики жертвы, они не знают. Сердце, по их верованию, сохраняет силу духа, если вынуто из еще живого тела и трепещет, когда людоед его ест. Поэтому, Енох, предупреди воинов, что попасть в плен – это обречь себя на жестокие муки. Вы разделываете зверя, когда он уже мертв, а они разделывают человека – врага, пленника – когда он еще жив. Сдирая кожу с живого человека, людоеды собирают его кровь и внутренности. Кровь пьют, а по кишкам гадают. Голову сажают на шест и выставляют напоказ, как символ победы над врагом и личное мужество. Воин, взявший в плен врага, имеет право такой шест вонзить в землю перед своей землянкой или шалашом. Для того, чтобы избавиться от такого племени, нужна разведка. Не понимаешь? Необходимо знать, где они станут лагерем.