Лавандовое утро
Шрифт:
Позже, когда они сидели в грузовике Люка и ехали домой, Джос спросила, о чем они с дедом так долго говорили.
— Извини, что оставил тебя одну, но нам нужно было кое-что обсудить.
— Это я понимаю. Я спрашиваю, что именно обсудить?
— Растения, — быстро нашелся Люк. — Он хочет разбить сад и предлагает мне заняться этим.
— Конечно, — медленно проговорила она. — Так вот почему все так секретно, ведь я ничего не понимаю в растениях…
— Мы просто не хотели утомлять вас. Как разговор с моей бабушкой?
— Нам абсолютно нечего
Люк потрогал бровь.
— Ладно, — вздохнул он, — я хотел поделиться с дедом своими сомнениями… По понятной причине я не мог говорить с ним о мисс Эди в присутствии бабушки.
Джоселин заметила, что его бровь все еще дрожит. Если он и говорил правду, то, конечно, сказал не все.
Тропинка тянулась по живописному заповеднику, окружавшему Эдилин. Люк шел впереди, Джоселин — следом за ним.
Прошло два дня после того, как они посетили дом доктора Дэвида. Большую часть этого времени они провели вместе. Первый день был посвящен Джоселин, ее попыткам написать биографию мисс Эди и тому разочарованию, которое постигло Джос, когда она прочитала скучные письма, переданные ей вдовой доктора Бреннера.
— Ничего не могу почерпнуть из них. Даже о тех днях, когда, как я знаю, они попали под обстрел. Он не написал ничего, кроме скупого отчета о том, как далеко они забрались в тот день. Он не упомянул ни о какой опасности.
— Тогда откуда ты знаешь, что их едва не застрелили?
— Из рассказов мисс Эди, — ответила Джос.
— Тебе нужно копать глубже, — сказал Люк. — Кто-то где-то знает об этом. Ты проверила имена других людей, которые упоминаются в письмах?
Джос вытащила лист бумаги из кипы, лежащей на столе, и показала Люку имена, которые упоминал доктор Бреннер в своем дневнике.
— У них был проводник?
— Не знаю, — сказала Джос, но тут же спохватилась: — Послушай, я помню, мисс Эди однажды упоминала проводника. Кажется, его звали Чарльз.
— Тогда действуй, — кивнул Люк, — найди его. Или найди его родственников.
Следующий день они провели в саду. Придирчиво осмотрели растения, которые нуждались в помощи, и Люк сказал, что послал Рамзи счет.
— Не волнуйся, он собирается удерживать с налогов каждое пенни, потому что это исторический сад.
— Да? И как он? — спросила Джоселин.
— Ты имеешь в виду сад или счет?
— Моего предполагаемого супруга, как ты понимаешь.
— Было и прошло, — сказал Люк и улыбнулся.
Она хотела спросить его об Ингрид и о том, как продвигаются дела с аннулированием брака, но не спросила. Вместо этого она тоже улыбнулась и сказала:
— Какой изумительный цветок, давай возьмем его.
— Современный гибрид. То, что мы хотим, вон там.
Растения, которые нравились Люку, больше походили на сорняки.
— Понюхай, — сказал он, поднося к ее носу серо-зеленую ворсистую веточку.
— Божественно.
— Твой современный гибрид не имеет запаха. Он хорош только на первый взгляд. Хотя некоторые гибриды съедобны.
— Явно не розы. Розы можно и нюхать, и есть. — Она гордилась тем, что знала это.
— Это напомнило мне кое-что. Нам нужен особый сорт роз.
— Особый сорт?
— Да. У этого сорта великолепные лепестки, осенью ты сможешь приготовить из них желе.
— О Боже, — пробормотала Джос, шагая следом за ним. — Я обожаю желе. С нетерпением буду ждать осени.
В заповеднике они путешествовали по запутанным тропинкам, которые Люк, видимо, прекрасно знал. Она хотела взять карту, но он сказал, что бывает здесь так часто, что может сам нарисовать карту.
Все последние дни Люк часто разговаривал по мобильному телефону и редко сообщал Джос, с кем разговаривает. После вечера в доме деда Люк, казалось, решил, что больше ничего не станет рассказывать Джос, несмотря на ее желание получить информацию.
Но она чувствовала, что что-то происходит, что-то беспокоит его. И хотела узнать, что именно.
— Я не знаю, в чем дело, но мой радар что-то улавливает, — сказал он. — Я чувствую, что что-то во всей этой истории звучит фальшиво.
— Не понимаю, о чем ты. Мисс Эди влюбилась в сержанта, который погиб на войне. Что в этом странного?
— Не это странно, — ответил Люк. — Странно то, что случилось много позже. Алекс Макдауэлл сказал, что чем-то обязан мисс Эди и хотел вернуть долг.
— Чем-то обязан ей? — спросила Джос.
— Не пытайся узнать этот секрет от меня, потому что я сам ничего не знаю. Вчера я снова попытался выудить информацию у моих предков, но дед молчит. Он сказал лишь то, что Алекс чувствовал себя обязанным мисс Эди.
— То есть, когда она вышла на пенсию и стала жить более чем скромно, он подарил ей дом в теплой Флориде и работу, с которой она прекрасно справлялась. Это говорит о его благородстве. Он вернул долг.
— Но почему Флорида? — спросил Люк. — Почему не Майами? Или Сарасота? Почему не Аризона?
— Почему не Уики-Уочи? Прелестный водный парк, она могла бы там каждый день любоваться русалками. Почему не Бока-Рейтон? Тоже прекрасное место. У Алекса там были друзья.
— Да, твои дед и бабушка. Я звонил Рамзи, он никогда не слышал, чтобы его дед упоминал кого-нибудь по фамилии Сковилл, правда, он не слышал от деда и о мисс Эди. Так что вряд ли Рамзи может помочь.
— Он спрашивал обо мне?
Люк улыбнулся:
— Да. И еще спрашивал про моего деда и сказал, что пристрелит нас обоих, если мы… Черт, не могу повторить его слова в присутствии леди.
— Не надо, я поняла. По тому, как ведут себя люди, получается, что я должна была выйти за Рамзи, чтобы исполнить некое пророчество.
— Людям свойственно ошибаться. Почему-то все думают, что самая богатая семья должна соединиться с другой семьей, имеющей благородное происхождение.
— Но я не связана родственными узами с мисс Эди, — сказала Джос. — Я получила этот дом только потому, что ей больше некому было оставить его.