Лавандовое утро
Шрифт:
Они сидели на кухне Хэмиша Трамбулла, в доме которого провели ночь и день. Эди трудилась во дворе, а Дэвид провел день, отмывая кухню, каждый шкафчик, каждую кастрюлю. Плита работала весь день, и в кухне было тепло и вкусно пахло.
— Где он? — шепнула Эди, имея в виду Хэмиша.
— Я утомил его, заставив сбивать масло, — сказал Дэвид, осторожно накладывая мазь на ее ссадины.
— Масло? Вы умеете делать масло?
— Конечно. Я не фермер. Но знаю, что делает кухарка. Пробует еду. — Он опустил ложку
— Вкусно, — сказала она. — Никогда не пробовала такого. Что это?
— Соус «Альфредо» к пасте.
— К чему?
— К спагетти, — сказал он. — Готовы сесть за стол?
Она медленно поднялась. В это утро она обследовала гардероб в спальне и нашла мужские брюки, которые оказались почти впору. Правда ей пришлось проткнуть новую дырку в ремне, чтобы брюки держались на талии. И они с Дэвидом долго смеялись, потому что выглядела она в них довольно-таки забавно.
Итак, Эди предпочитала трудиться на воздухе, а Дэвид наводил порядок в доме. Оба скоро поняли, что маленькая ферма пришла в полный упадок. Все молодые сильные мужчины ушли на фронт. Большинство фермерских хозяйств были заброшены, но здесь все казалось еще хуже, чем везде.
В это утро Эди встретилась с Хэмишем и вместо хмурого, неприветливого старика, каким описывал его Дэвид, увидела подавленного, растерянного мужчину, в глазах которого читалась горечь.
— Не спрашивайте его ни о чем, — шепнула Эди. — Я не в силах слышать его рассказ. — Она уже выслушала столько историй о горьких потерях, что сердце отказывалось воспринимать новые.
— Хорошо, — согласился Дэвид.
Она обнаружила старый курятник и нашла несколько яиц. После завтрака Эди приступила к уборке.
Когда она вернулась в дом, на кухне все сверкало и Дэвид доставал из печи хлеб. Все это он делал, орудуя одной рукой и ковыляя на своей негнущейся ноге.
После ленча Эди взялась за птичник. Одна из секций забора, окружавшего двор, повалилась. И Эди попыталась восстановить забор.
Она копала ямы для столбов, стараясь установить ограду, когда Дэвид прибежал и помог ей. Она придерживала столб, пока он вбивал его в землю. Затем они вместе уложили камни, чтобы укрепить забор.
— Я должен вернуться на кухню, — громко сказал он, перекрикивая ветер, который становился все сильнее. — Не задерживайтесь здесь надолго.
— Не задержусь, — крикнула она, но когда он скрылся в доме, Эди взяла грабли и начала убирать птичник.
Она выгребла за забор большую кучу навоза, притащила из сарая две охапки чистой соломы и настелила на пол птичника. Заглянув в сарай, поискала перчатки, но не нашла и продолжила работать голыми руками. К заходу солнца она навела порядок и в сарае, все, что можно, было расчищено и отремонтировано.
Она не понимала, насколько сильно устала, пока не вернулась в дом. Дэвид осмотрел ее руки, вымыл их. И смазал мазью, чтобы уменьшить боль.
— О нет, подождите, — сказал он, видя, что она почти засыпает на стуле. — Вы должны поесть.
— Думаю, Хэмишу может показаться странным, если мы будем говорить на вы? Ты сейчас говоришь, как моя мать.
— Я воспринимаю это как комплимент, — сказал Дэвид, ставя перед ней большую тарелку с домашней пастой, сдобренной вкуснейшим соусом. — Ты должна съесть все это и выпить молока.
— Слушаюсь, сэр, — кивнула Эди.
— Чему ты улыбаешься? — спросил Дэвид, наполняя свою тарелку.
— Просто подумала о своей семье.
— Расскажи мне о них, — попросил он. — Богатые фермеры, да?
— Когда-то были богатые, — сказала Эди. — Но это в прошлом. Мы владели всем городом, но…
— Но что?
— Не имеет значения. Кажется, это было в какой-то другой жизни. Превосходная паста. Ты не хочешь открыть ресторан?
— А ты никогда не бывала в Нью-Йорке? Там на каждом углу итальянский ресторан.
— Он в порядке, как ты думаешь? — спросила Эди, кивая в сторону двери комнаты Хэмиша.
— Судя по его храпу, я думаю, он проспал целый день.
— Ты ужасный, — улыбнулась Эди. — Бедный старик совсем измучился. Не забывай, что он спас нас обоих.
— Да? Ты знаешь, как он оживил меня?
— Я видела, как он вытащил тебя из воды.
— Он наступил мне ногой на живот.
— Что?
— Вот так, — сказал Дэвид и стукнул ногой по полу. — И из меня хлынула вода вместе с ленчем миссис Петтигру.
Эди постаралась сдержать улыбку, но не смогла.
— А мы гадаем, почему Агги не торопится вернуться домой!
— Если бы я жил с ним, то ушел бы в армию, даже если бы был шестнадцатилетней девчонкой…
— Ладно, он не такой уж плохой.
— Ты и дня не провела с ним. Тебе стоило послушать его ворчание, пока ты работала в курятнике.
— И что он сказал обо мне?
Дэвид неуверенно покачал головой:
— Он сказал… Он сказал, что если бы у него была жена с такими ногами, как у тебя, он никогда не позволил бы ей мыть полы, особенно без швабры…
— Ты врешь…
— Клянусь, — сказал Дэвид и перекрестился. — Он хотел пойти и помочь тебе, но я отговорил его.
— И как тебе удалось?
— Я показал ему кулак, ты бы видела его испуганное лицо.
Эди рассмеялась:
— Так кто хуже? Ты или он?
— Надеюсь, что я, но он многое повидал за свои годы. — Дэвид увидел, что глаза Эди заблестели, он взял ее за руки и поднял со стула.
На какой-то момент они застыли, вся простота мгновенно ушла, и оба ощутили напряжение.
— Я согрел воду, можешь помыться, — сказал Дэвид, снимая напряженность, и повернулся к раковине. — Разденься, а я подержу полотенце.