Лёд и разум
Шрифт:
Она как раз с гордым видом вышла из темноты на освещенное пространство. Марго не собиралась ничего говорить, только бросить презрительный взгляд на ничтожную букашку. Всю красоту момента испортила длинная упаковочная лента. Очень часто мусор, место которому в урне, оказывался не там, где положено. Вот выброшенную кем-то ленту и зацепил острый каблук. Теперь она тянулась за Марго, мешая нормально идти. Мисс Миднайт хотела и отцепить ее, и сохранить гордый величавый вид. Получалось плохо. Марго то семенила, то прихрамывала, то делала большие шаги, то приостанавливалась, пытаясь отцепить помеху второй ногой, но подлая липкая лента всё следовала
А я лежала на земле, следила за мучениями Марго и постепенно раздражалась. И меня раздражала не боль в спине и заломленных руках, не чувство полной беспомощности, не испачканная одежда. Меня раздражала глупость. Как своя, так и чужая.
— И? — как можно спокойнее произнесла я. — Вот поймали вы меня, а дальше-то что?
Девушки, державшие меня, промолчали. Промолчала и Эмбер Эгрон. Она застыла на месте, и в ее остекленевших глазах не мелькало даже намека на мысль. Кукла… живая кукла, лишенная возможности думать и способная лишь выполнять чужие команды.
Не стала ничего говорить и Марго Мейз Миднайт. Зато ее надменный взгляд, брошенный на меня, оказался более чем красноречив. Она даже позабыла про прицепившуюся упаковочную ленту, вложив всю себя в этот презрительный взгляд.
— Молчишь? — не унималась я. — Говорить разучилась?
Даже удивительно, но страха не было. Происходящее выглядело фарсом. Играло свою роль и предупреждение Александера: Марго опасалась причинять мне вред лично. Наверняка она потому и закинула меня в Шипы, надеясь, что я сама сгину в одном из граничных-пограничных миров. Ее надежды не сбылись. Пусть в моем спасении ведущую роль сыграл Кларк Рент, но Марго-то об этом не знала. То-то она так перепугалась, увидев меня на спортивной площадке.
И вот теперь она что-то сделала с чирлидершами. Зачаровала. Заколдовала. Загипнотизировала. Промыла им мозги… Мысли скользнули в сторону, и я стала обдумывать у каких девушек в группе поддержки есть мозги, а у каких — одни рефлексы. У Эгрон и Райли мозги точно имелись, а вот на счет остальных…
Марго сверлила меня взглядом. А я пыталась настроиться на серьезную волну и попытаться понять, чего же она добивалась. Ни она, ни ее подручные убивать меня не будут. Хотели бы — уже убили. Да и не могло ничего плохого произойти с главной героиней. А, судя по всему, я ей и была. Зря что ли меня так окучивал Александер? Да и другие от него не отставали.
Марго не будет отправлять меня в Шипы или в какое-нибудь подобное место: один раз выбралась, выберусь и в другой. По-видимому из-за того, что я была полукровкой, чары и волшебство на меня не действовали: если бы действовали, Марго превратила бы меня в лягушку, в паука, в статую. И в итоге получалось, что эта разгоряченная брюнетка нечего сделать не сможет: попугает немного, а потом отпустит и уйдет. Глупо? Несомненно! Но другого исхода я просто не видела.
Мисс Миднайт раздраженно фыркнула и, развернувшись, похромала в темноту. Упаковочная лента, изображая свадебный шлейф, тянулась следом. И на грани, там где свет сходился со тьмой, Марго взмахнула рукой.
— И это всё? — закричала я ей вслед. Раздосадованно и слегка… удивленно. До последнего я надеялась, будто Марго придумает какой-нибудь нетривиальный ход. А она вместо этого решила сбежать, скрыться во тьме и…
— Это, — отстраненно произнесла Эмбер Эгрон, сбивая меня с мысли, — последнее предупреждение.
— Да ты что? На последнее предупреждение не тя…
Договорить
Глава 12. Ночь…
«Некоторые только и делают, что строят хитрые планы на все случаи жизни. Таких людей жизнь наказывает с особым цинизмом». Из дневника Рианы Хьюз
В этот момент моё сознание разделилось. Одна часть корчилась от боли, мысленно ругалась, пытаясь удержать крик внутри, а вторая — как бы вознеслась над происходящим и наблюдала за всем издалека.
Боль отрезвляет, а сильная боль отрезвляет еще сильнее. Вдобавок она приспускает с небес тех, кто слишком уверовал в собственную значимость и неуязвимость. А мне отрезвление было просто необходимо: слишком оборзела, слишком уверовала в свою исключительность. До самого последнего момента я верила, всё будет в порядке, Марго не посмеет ничего совершить, а, если посмеет, явится белокурый принц на белом коне и… Ладно-ладно, не обязательно принц и не обязательно на коне. Я бы не отказалась и от помощи мускулистого оборотня, соседки по комнате, полицейского патруля, Криса Хемсворта в божественной ипостаси!.. В принципе, если бы наглый Александер предложил свою помощь, то я бы тоже отказываться не стала.
Но в итоге-то на помощь никто не пришел.
И вот результат: мне сломали руку; Марго скрылась в темноте; да и чирлидерши стали расходиться. А я осталась. С трудом приняла сидячее положение. Поправила очки. На большее сил не хватило. В неподвижности поврежденная рука страшно болела: от этой боли хотелось истошно орать. Однако из легких вырывался лишь сдавленный писк. Но стоило мне чуть шевельнуться, как в плече вспыхивала новая боль. Она волнами расходилась по телу. Сердце безумно колотилось, изредка умудряясь пропускать то удар, то два, в груди возникла тяжесть, перед глазами мелькали искры, всё кружилось, превращаясь в нечто размытое, нереальное. Казалось, я вот-вот потеряю сознание.
Сквозь туманную пелену до меня донесся возмущенный голос:
— Что здесь происходит? — кто-то до неприятности знакомый пытался получить ответы. — Эй! Диана? Эмбер? Шелли? Вы меня слышите?
Чирлидерши ничего не слышали. Программа, заложенная в них, не предусматривала ответов на чужие вопросы. Девушки уходили. Мне даже не надо было видеть их пустые глаза, застывшие лица и деревянные движения. Куклы-марионетки покидали сцену. Потом они придут в себя, заполнят пустоту, придумают какую-то бессмысленную чушь, где они были, что делали.
— Кто-нибудь может ответить? — говоривший всё хотел понять, что происходит.
Я стиснула зубы, зажмурилась. Очень хотелось, чтобы он прошел мимо, не заметил меня. Встречаться с ним здесь и сейчас, находясь не в самой лучшей форме, мне не хотелось. Очередная вспышка боли. Стон удалось сдержать огромным трудом. Зато правая кисть ничуть не болела. Она потеряла чувствительность и безвольно свисала, не желая прислушиваться к указаниям мозга.
— Криста? Ты-то как здесь оказалась? У вас тренировка была? Что молчите? — и тут я поняла, что меня заметили: сложно этого не понять, когда к тебе подходит взъерошенный футболист пусть и не в футбольной формы и начинает задавать тупые вопросы: — Риана? А ты что здесь делаешь?