Леденящая жажда
Шрифт:
— У меня нет сомнений! Я не очень правильно сказал.
— А ты выражайся точнее. Это так, совет на будущее.
— А что я сделал не так?! — В голосе Асланбека сквозила искренняя обида.
— Ты все сделал не так. Я удивляюсь, что ты еще жив!
— Так убей меня!.
— Пошел ты!
— Нет, это не я пошел, а ты! А ну стой, Ахмет!
Ахмет обернулся — на него было направлено дуло пистолета.
— Отдай мне материал.
Ахмет завел руку с сумкой за спину.
— А
Асланбек шагнул и замер — Ахмет когда-то успел открыть капсулу и занести ее над водой канала.
Бомж остановился поодаль, поднял с земли камешек и бросил в воду.
От всплеска воды Ахмет обернулся. Воспользовавшись этим, Асланбек шагнул ближе.
— Ты этого не сделаешь!
— Сделаю. Еще шаг, и я вылью эту гадость!
— У нас нет приказа!
— У нас есть приказ!
— Ты уверен, что это был он?
— Да. — Утверждение упало в сырой воздух, как упала бы чугунная гиря в темную воду канала Грибоедова.
— Точно? — Голос дрожал, как и пальцы говорившего. Первые капли дождя упали в лужу. — Тебе же ничего не сказали!
— А какая разница? Это уже не важно. Их нет в живых. Значит, главный — я. — Ахмет закрыл капсулу, положил ее в сумку, спокойно подошел к Асланбеку и забрал у него пистолет. — Последний раз тебе объясню: мне все равно. — Еще одна фраза — словно камень из рогатки. Камень падает, по воде идут круги. — Мне плевать на этих людей, мне вообще на все плевать! Я хочу, чтоб все они сдохли, и сам хочу сдохнуть. Но я заберу с собой как можно больше. Знаешь, если бы даже не было сигнала, я бы все равно…
— Ты сам говорил: они там лучше знают, что делать.
— Они мертвы!
— Я так не могу, — почти вскричал молодой парень, прижавшись к парапету набережной.
— Если не можешь, уходи. — Слова прозвучали приговором.
— Куда?
— Меня это не интересует. Ты зная, на что идешь.
— Пацаны, а где тут библиотека? — вдруг подошел к ним бомж.
Ахмет только взглянул на него. Бомж исчез.
— Я не думал, что будет так. Оказалось, что все зависит от твоей кровожадности, — сказал Асланбек.
— Я скажу тебе. Хорошо.
Последовала секундная пауза, которая должна была придать значительности следующей фразе.
— Мы вернемся домой и будем ждать.
— Правда?
— Да, я передумал. Поехали. Мы сядем у телефона и будем…
Он оборвал фразу на середине и внезапно устремился к ближайшему подъезду схватив своего спутника за рукав.
— Ты что? — спросил тот в подъезде, едва переводя дыхание. Пахло гнилью и кошачьей мочой.
— Не видел — менты!
— Я ничего не заметил…
— Разуй глаза! Нас может погубить любая проверка документов.
— Ой, ребята, подайте на хлеб, —
— Мы тоже не местные, — ответил Ахмет. — Отвали.
— Значит, вы меня понимаете, — не отставал алкаш. — Так жрать хочется…
— А выпить тебе не хочется? — спросил Ахмет.
— Хочется. У вас есть?
— Есть. — Ахмет достал из сумки капсулу. — На, выпей.
— Непаленая?
— А тебе не все равно?
— Все равно, — хихикнул алкаш.
— Тогда пей.
Ахмет открутил крышку.
— Я из горла не умею.
Ахмет дал крышку алкашу. Тот примерил ее к горлышку капсулы, которую держал в руках Ахмет, и вдруг молниеносным движением закрутил капсулу, выбил ее из рук Ахмета, поймал на лету, одновременно выкинув ногу в тяжелом ботинке. Нога угодила Ахмету в пах, тот согнулся в три погибели, охнул, начал оседать.
— Док, один есть! — крикнул «алкаш».
Асланбек метнулся на улицу, но на пути его встал еще один бомж, тот самый, что шел за ними от самого начала канала Грибоедова.
— Куда? Назад, приехали! — сказал Док.
«Алкаш», а это был Муха, только на секунду обернулся, чтобы увидеть, как Док двинул Асланбека жесткой, как доска, ладонью в нос. И этой секунды было достаточно.
Нож блеснул в темноте как-то слишком ярко, так, во всяком случае, показалось Мухе. Он еле успел отпрянуть, но недостаточно, лезвие полоснуло его по животу.
Муха зажал рукой рану.
Оживший Ахмет тут же метнул нож в Дока, но промахнулся, Док успел откачнуться, нож просвистел в миллиметре от уха.
В следующее мгновение он уже стрелял туда, где только что стоял на коленях Ахмет. И он попал, но не в Ахмета. В Асланбека — Ахмет успел прикрыться телом своего племянника. —
— Муха! — закричал Док.
Тот рухнул на грязный пол парадного, крепко сжимая в руке капсулу.
Ахмет схватил Муху за волосы, поднял его голову и приставил к виску пистолет.
— Я его кончу! Я кончу его! — закричал он Доку. Док перешагнул через мертвое тело Асланбека.
— Отпусти его. Все и так кончено!
— Ничего не кончено! Все только начинается! Уйди с дороги, а то я разнесу ему башку.
— Стреляй, Док, — прохрипел Муха. — Стреляй! Док поднял пистолет.
Но выстрелить не мог.
— Стреляй! Стреляй, Док! — умолял Муха. — Добей гада!
Ахмет, мертво держа Муху за волосы, начал отступать.
— Стреляй! Стреляй! — из последних сил молил Муха.
— Муха! Муха! — закусив губу, мычал Док.
— Стреляй!..
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ