Леди и разбойник
Шрифт:
Человек у кареты, как успел заметить Кристиан, был одет более изысканно, чем верховой: богато украшенная золотым шитьем накидка из черного бархата, мягкой кожи сапоги со шпорами, белая пена жабо из тончайших венецианских кружев заколота на груди золотой булавкой со сверкающим бриллиантом.
Приглядевшись повнимательнее, Кристиан онемел от удивления. Потом, обретя дар речи, процедил сквозь зубы:
– Белоснежное Горло! Какая встреча!
– К вашим услугам, господин Драйсдейл. – Разбойник отвесил шутливый поклон. – Расставаясь в прошлый раз, я обещал вам скорую
– Вы, стало быть, следовали за мной по пятам?
– Точнее, мы не теряли вас из виду. В последнюю нашу встречу я сказал вам, что не испытываю никаких симпатий к сборщикам налогов. Особенно к тем, кто, выискивая свои жертвы, злоупотребляет властью и притесняет несчастных, за которых некому заступиться.
– Дерзкий и наглый мошенник, – рявкнул Драйсдейл, – вы за все поплатитесь.
– Вы мне угрожали и при нашем расставании, – улыбнулся «дерзкий и наглый». – Я тогда поразмыслил и пришел к выводу, что вы путешествуете при больших деньгах. На сей раз я не поступлю столь опрометчиво, как в нашу прошлую встречу.
Кристиан Драйсдейл метнулся было к карете, но разбойник не дремал.
– Мой пистолет заряжен, сэр, – предупредил он, резко шагнув вперед. Затем повернулся к кучерам: – Эй, вы там! Слезайте вниз, да свяжите-ка покрепче вашего хозяина!
– Мы не его люди, сэр, – растягивая слова, ответил один, обнаружив говор парня из глубинки, который не спутаешь ни с каким другим.
– Он нас нанял, сэр. Довезти его с невестой до церкви, стало быть… А потом, значит, и до места, где у них медовый месяц…
– Ах, вот оно что! Свадьба… – оживился разбойник. – И куда же путь держите, господин Драйсдейл? Ставлю сто гиней против одной: дело не чисто. Жениться… На вас это не похоже. Да вяжите вы его наконец, – прикрикнул он на кучеров.
Те, резво соскочив с козел, нерешительно переминались рядом.
– Займись-ка женихом, Джек, – крикнул он черной маске.
Тот подъехал к Кристиану и велел идти вперед. Они пересекли поляну и остановились у огромного кряжистого дуба.
Белоснежное Горло, как назвал его Кристиан Драйсдейл, кинул кучерам веревку и стал объяснять, как полагается привязывать к дереву сборщиков налогов вообще и таких подлых, как этот, в частности. Убедившись, что ребятки толковые и отлично управляются с веревкой, разбойник улыбнулся и направился к карете. Заглянув в нее, к своему удивлению, он различил в полутьме хрупкую женскую фигурку. Пэнси прижала к груди собачку и, гладя ее, горько плакала. Казалось, она не замечала, что происходит вокруг нее.
Придя в себя от изумления, разбойник снял шляпу:
– Чем могу служить, леди?
Пэнси взглянула на него. Черная маска в ту минуту не испугала ее.
– Неужели… неужели нельзя ему помочь? – доверчиво, как старого друга, спросила Пэнси, протягивая собачку.
Осмотрев рану, разбойник понял, какой страшный удар пришелся по собачьей голове.
– Кто это сделал?
Впрочем, ответ ему был ясен. Он оглянулся. Привязанный к дубу Кристиан грозил перепуганным насмерть парням, суля им быстрый суд и скорую расправу, как только, даст Бог, справедливость
– Моя собачка его покусала, – объяснила она, выбираясь из кареты.
Боже милостивый! Совсем ребенок… Он скользнул взглядом по ее фигурке. Угловатая, неоформившаяся девочка. Под кружевом платья едва намечаются груди. Короткие рукавчики подчеркивают детские, в ямочках, руки.
Пэнси подошла, склонилась над собакой, и белокурые волосы упали и рассыпались по рукаву его бархатного камзола.
– Ваша собачка мертва, – произнес он как можно мягче.
Она приняла у него из рук бездыханное тельце и, заливаясь слезами, прижала к груди.
– Можем ли мы… можем ли мы ее похоронить?
– Да, конечно, – ответил он с готовностью, словно ждал этой просьбы, и быстро прошел к задку кареты. Достал лопату. Без нее в пути не обойтись: то снег, то непролазное месиво – доставай и разгребай…
Пэнси с разбойником направились в лес. Пройдя немного, они очутились на берегу ручейка возле тоненькой, трогательной, как сама Пэнси, одинокой березки. Лунный свет серебрил снежок на оголенных ветвях. Через несколько минут рядом с деревцем появилась довольно глубокая яма. Разбойник взял из рук Пэнси оплакиваемого ею любимца, уложил на дно и забросал землей.
Пэнси опустилась на колени рядом с холмиком. Грациозно склоненная головка казалась цветком среди вороха складок из атласа и бархата. Несчастное дитя, хрупкое и беззащитное… Разбойник ждал. Она поднялась с колен, вытерла слезы.
– Почему вы стали женой этого человека? – неожиданно резко спросил он.
– Я должна была… Я должна была выйти за него замуж. Я не могла поступить иначе. – И, взглянув на могилку, добавила: – Я и раньше ненавидела его, а теперь, когда он убил Бобо, буду ненавидеть всю жизнь, до самой смерти!
Объяснение показалось ему странным.
– А все-таки почему вы приняли его предложение?
Пэнси подняла голову, взглянула на него в полном отчаянии и безысходности:
– Мой брат арестован. Мистер Драйсдейл обещал спасти ему жизнь, но только при условии, если я буду его женой.
– А вы уверены, что он станет спасать вашего брата, заполучив вас?
– Он обещал… – вздохнула Пэнси.
Разбойник ничего не ответил. И тут она разглядела его лицо. Твердый подбородок, рот показались Пэнси добрыми, даже добродушными. Тонкие руки аристократа… На пальце – кольцо-печатка с зеленым камнем. В его облике было что-то такое, что ясно говорило Пэнси – перед ней человек ее круга.
Мысли девушки прервал злобный голос Кристиана, тот все еще ругался и слал проклятия. Вздрогнув, Пэнси взглянула на разбойника, бессознательно ища у него защиты.
– У вас есть родственники?! – с трудом сдерживая гнев, спросил он. – Почему они не остановили вас, не удержали от опрометчивого поступка?
– Я не посмела сказать отцу, – вздохнула Пэнси. – Он очень болен. Если бы узнал, что брат в тюрьме, отец не прожил бы и дня. Теперь же брат в опасности, но цел и невредим.
– Значит, вы убежали, чтобы обвенчаться?