Леди на одну ночь
Шрифт:
Так весь вечер она и просидела у себя в комнате. А гость остался и на ужин и после него еще долго забавлял хозяев рассказами про заморские нравы. Уехал он только к полуночи, и Шура снова стояла у окна, когда он садился в экипаж. Правда, на сей раз он не оглянулся.
Наутро тетушка даже разговаривать с ней не стала, да и Кирилл попенял ей на такую несговорчивость.
— Ну, что тебе стоило проявить уважение? Знакомство с таким человеком нужно ценить.
Она едва смогла заставить себя позавтракать, а после сразу же пошла в библиотеку — хотелось глотнуть свежего воздуха и избавиться от упреков.
Утро выдалось прохладным, и она плотнее запахнула полы легкого летнего пальто. Хорошо, что публичная библиотека находилась недалеко от дома
Старенький библиотекарь похвалил ее за то, что читает она быстро, и предложил посмотреть несколько новинок.
Она села за стол в небольшом читальном зале. Села у самого окна, потому что летом освещения в библиотеке по утрам не было.
Детективы о Нате Пинкертоне она отвергла сразу. Как отложила в сторону и поучительные, но не соответствующие ее настроению романы Евгения Салиаса. Остановилась на новой книге искренне любимой ею Лидии Чарской и уже нашумевшем романе «Ключи счастья» Анастасии Вербицкой.
— Что за муть вы собираетесь читать, Александра Сергеевна? — Кузнецов так неожиданно подсел за ее столик, что она не успела даже возмутиться. — Послушайте совета — выбирайте хорошие книги. Хотите, я пришлю вам несколько из своей библиотеки?
Она холодно ответила:
— Нет, благодарю вас, не стоит утруждаться. Мне вполне довольно книг из публичной библиотеки.
Он улыбнулся, взывая к ее жалости:
— Не будьте столь строги со мной, прошу вас!
Шура понизила голос:
— Андрей Николаевич, а я прошу вас удалиться. На нас уже смотрят!
Кузнецов покосился на мирно дремавшего за своим столом библиотекаря и негромко засмеялся.
— Да полно вам, Александра Сергеевна! Ему нет до нас никакого дела!
На это возразить было нечего, но она нашла другой аргумент:
— Я не желаю с вами разговаривать! Я уже прошлый раз говорила вам это. И вы, как благородный человек, уже должны были бы это понять.
Она осеклась, не зная, можно ли назвать благородным мужчину, делающего столь непристойные предложения. А он продолжал улыбаться.
— Не сердитесь, Александра Сергеевна. Я тоже уже говорил вам, что ваша красота сводит меня с ума и толкает на самые нелепые поступки. Я в очередной раз отложил свой отъезд в Лондон, и именно вы тому причина.
— Напрасно, Андрей Николаевич. Вы должны были ехать. Вас ждут там дела и…
Она споткнулась, не решившись произнести то, что собиралась сказать. Но он прекрасно ее понял.
— Да-да, меня ждет и невеста. Но можем ли мы хотя бы сейчас о ней не говорить?
— Извольте, — она ответила совсем уж ледяным тоном. — Но если вы думаете, что ваше решение остаться заставит меня переменить свое мнение…
— Послушайте, Шура, — он не дал ей договорить, — вы за это короткое время стали настолько важны для меня, что я и сам уже не осмелюсь повторить то, что говорил вам ранее. Более того, я пришел к вам с совсем другим предложением.
Его рука легла на ее сжимающую книгу руку. Шура вздрогнула.
— Я предлагаю вам просто поехать со мной в Лондон — безо всяких обязательств с вашей стороны.
Она взглянула на него с изумлением:
— Я не понимаю, о чём вы говорите!
— Я хочу, чтобы вы поехали со мной в Лондон, — повторил он. — Не как моя возлюбленная или содержанка.
— А в каком же качестве, позвольте вас спросить? — она не удержалась — съязвила.
Он спокойно принялся пояснять:
— Вы знаете — у меня в Англии несколько магазинов. Надеюсь, вы не сочтете дерзостью с моей стороны, если я скажу, что вы могли бы работать в одном из них. Уверяю вас, там работают девушки из приличных семей. Они честным трудом зарабатывают себе на хлеб. А я сниму вам квартиру и помогу обустроиться, ничего не требуя взамен. Я знаю — вы хотели бы стать учительницей. И вы вполне могли бы давать там уроки — после того, как станете свободно говорить по-английски.
— И всё это — просто так? — уголки ее губ дернулись в усмешке. — Я не настолько наивна, сударь!
Она самой себе не решилась бы признаться, но ей хотелось бы, чтобы это было правдой. Она даже на миг представила себя в далеком и незнакомом Лондоне. Только на миг! Но даже этого хватило, чтобы от восторга закружилась голова.
— Я не могу вам дать других гарантий — кроме моего слова, — улыбка уже сбежала с его лица. — Возможно, я буду докучать вам своим обществом — приходить к вам на чай и надеяться на то, что хотя бы иногда вы позволите мне сопровождать вас в театр. Но обещаю вам — я не буду назойливым, и если вы предпочтете держать меня на расстоянии, я с этим смирюсь.
Мелькнула шальная мысль — согласиться! Бросить всё и уехать с ним за тридевять земель. Открыть новую страницу своей жизни.
Работу в магазине она зазорной не считала. Та же Таисия Павловна когда-то тоже за прилавком стояла.
Кузнецов заметил ее сомнения.
— Ну же, Александра Сергеевна, решайтесь! Я понимаю — я для вас человек посторонний, и у вас нет никаких оснований мне доверять. Но вы подумайте — что ждет вас здесь, в России? Если с Таисией Павловной что-то случится, вы вынуждены будете либо выйти замуж без любви, либо стать компаньонкой какой-нибудь взбалмошной мегеры, которая будет помыкать вами как своими собачками.
Она закрыла глаза. Он говорил ужасные вещи, но она прекрасно понимала, что он прав. А ведь брак без любви — это тоже в какой-то степени сделка.
И ей уже хотелось согласиться! Несколько дней пути на огромном роскошном пароходе, и вот он — новый мир! Как жаль, что это были только мечты.
Разве могла она бросить тетушку и Кирилла? Это было бы черной неблагодарностью с ее стороны. Да, Таисия Павловна третировала ее порой сверх меры, но разве не она дала ей кров и стол? И разве заслужила тетушка того, чтобы ее имя трепали на каждом углу? А ведь так и произойдет, если она сбежит из дома с мужчиной. И разве не пострадает от этого ее брат? Верещагин ни за что не позволит своей дочери выйти замуж за Кирилла, если репутация его сестры окажется безнадежно испорчена.