Леди рискует всем

Скотт Бронвин

Мерседес смотрела на него, не выпуская из рук лацканов.

– Не все здесь расчет. Не все. – Она потянулась вперед и нежно поцеловала его в губы. – И это тоже. Я не планировала ничего из того, что произошло между нами, Гриир. Именно поэтому все так сложно. – Если он в состоянии чему-то верить, то должен поверить ей. – Я не собиралась влюбляться в тебя.

Гриир поцеловал ее в ухо и произнес те слова, которые она так отчаянно хотела услышать:

– Я знаю.

Мерседес быстрым движением погладила его по груди.

– Давай вернемся назад и займемся кое-чем другим «просто ради развлечения».

Глава 16

Развлечение включало в себя оставшееся

вино и миску клубники со сливками, которую хозяин таверны припас на десерт. Прихватив все это, Гриир стал подниматься по лестнице следом за Мерседес, наблюдая, как покачиваются ее бедра. Он вдруг осознал, что теперь постоянно думает о том, был ли ее оргазм прошлой ночью настоящим. Хотя какую-то часть его существа это совершенно не волновало, он понимал: потом все изменится, и другая, большая часть, состоявшая из чести, ума и самоуважения, всего, что составляет гордость мужчины, не сможет остаться к этому равнодушной. Гриир не потерпел бы, что бы его водили за нос. Даже от красивой женщины. Армия приучала человека: если не хочешь плохо кончить, будь всегда начеку в отношении чужих штучек. Красивые женщины в этом отношении не менее опасны, просто сильнее отвлекают внимание, а значит, требуют двойной осторожности.

Поднявшись по лестнице, Мерседес сунула ключ в замочную скважину и с загадочной улыбкой повернула его:

– Не хочешь ли войти?

Гриир вошел в комнату и поставил бутылку с вином и миску на маленький столик. Комната Мерседес была больше, чем его, и лучше обставлена. В центре стояла массивная дубовая кровать, накрытая симпатичным желто-синим пледом. Вскоре появилась горничная, чтобы разжечь огонь в камине. В углу стояла ширма, деликатно скрывавшая от посторонних глаз личные вещи. В целом комната выглядела уютно и гостеприимно. Мерседес встала у огня, спуская вниз украшенные буфами рукава платья.

– Нет. – Гриир ринулся вперед, нежно вытаскивая ее руку из рукава. – Сегодня я буду раздевать тебя. – Прошлой ночью безумное соитие двух тел произошло слишком быстро. – Я хочу наслаждаться тобой дюйм за дюймом.

Сегодня все должно быть по-другому. Они будут любить друг друга медленно и нежно, насколько это возможно, не нарушая его обещания и так, чтобы его сердце не разорвалось.

Сначала Гриир снял с нее платье, скользя ладонями по нежной коже плеч, потом ниже по затянутой в корсет груди, стройным бедрам и дальше, следуя силуэту соблазнительного тела. К счастью, платье не подразумевало нижних юбок. Потом он убрал корсет, наслаждаясь тем, как ее груди, оказавшись на свободе, поместились у него в руках, а темные соски натянули тонкую ткань нижней рубашки. Гриир погладил их большими пальцами и тут же ощутил возбуждение, от которого брюки стали ему тесны. Но он знал: еще не время.

– Сядь. – Он наклонился к ее ногам, снял туфли и, скользнув руками вверх, нащупал подвязки шелковых чулок. Его пальцы коснулись влажного треугольника между ног. Она ждала его. Гриир хотел продлить эти мгновения, превратив их для нее в самое изысканное удовольствие.

Он опустился на колени между ее ног, глядя ей в глаза. Жилка на шее Мерседес забилась чаще, он понял, что на правильном пути. Его губы изогнулись в озорной улыбке. Он накрыл ладонями ее руки, лежавшие на подлокотниках кресла, приблизился губами к верхнему краю нижней рубашки, ухватив зубами светло-голубую ленту, державшую вырез, вытащил ее. Отклонился назад, сев на пятки, достал из сапога нож и разрезал ленту пополам.

– Что ты делаешь? – Мерседес, шепча, не могла пошевелиться.

– Увидишь. – Гриир привязал ее запястья к подлокотникам кресла, и ее серые глаза, потемневшие от желания, приобрели великолепный гранитный оттенок. Он не ошибся в своей Мерседес. Те, кто всю жизнь привык держать себя в руках, любят иногда забыться. Гриир придерживался того же мнения. Пришлось напомнить себе: еще не время.

Опустившись на

колени, он широко развел ей ноги и отодвинул рубашку назад, чтобы видеть женское естество. Это его Мерседес. Ее волосы свободно свесились с одного плеча, глаза стали совсем темными от осознания того, что ждало впереди. И хотя руки у нее были привязаны, она не чувствовала себя беспомощной. Понимала, какую власть имеет над ним. Кровь Гриира вскипела. Наклонившись, он прикоснулся губами к самому сокровенному месту, лаская и возбуждая, почувствовал, как она дернулась и напряглась под его руками, удерживавшими ее ноги. С последней лаской она вскрикнула от наслаждения, ее тело обмякло, тяжелое частое дыхание замерло. Гриир развязал ее и поднял на руки.

– Ты не в том состоянии, чтобы идти, – сказал он, когда она собралась протестовать.

– Ты прав. Хорошо, мы уже успели пройтись.

Он засмеялся и опустил ее на кровать, поставив рядом с ней миску с клубникой. Обмакнув одну ягоду в сливки, поднес ее ко рту Мерседес.

– Ты ведь еще не совсем выдохлась, правда?

– Нет, конечно. – Она откусила кусочек. – Раздевайся, и я покажу тебе, кто выдохся.

Гриир разделся быстро. Время для игр прошло, и его телу не терпелось слиться с ней. Однако Мерседес притворно вскрикнула, глядя, с какой скоростью вся его одежда оказалась на полу.

– Так нечестно! Я ничего не увидела.

Гриир покачал головой:

– В другой раз.

Мерседес надула губки, но скорее соблазнительно, чем обиженно.

– Ты за это заплатишь.

– С удовольствием. – Гриир уставился на нее, восхищаясь ее дерзостью.

– Безусловно, и с удовольствием. – Мерседес слизнула сливки с ягоды, сделав маняще-порочное движение языком. – А как же иначе? – Она потянула его к себе, проведя рукой по всей длине его раздувшегося члена. – Теперь давай позаботимся о нем.

Femme fatale. Если так пойдет дальше, она определенно убьет его. Но это будет счастливая смерть, многие способы гораздо хуже.

Всю дорогу до Бирмингема они предавались праздности. Мерседес радовалась этому, благодаря судьбу за ночи, проведенные в объятиях Гриира, и дни, дававшие возможность разобраться в своих чувствах. Некоторые из них оказались достаточно просты. Гриир восхищал ее. Его неистовая страсть не уступала ее собственной, и в этом отношении их расцветающая связь была честна. Если бы все ограничивалось сексом, было бы хорошо. Но тогда исчезла бы значительная часть того, что больше всего привлекало ее в нем. Мерседес посмотрела на него поверх книги. Гриир. Теперь он снова стал садиться к ней в карету по утрам. Иногда они разговаривали, иногда читали. Иногда, если попадались интересные места, даже читали друг другу вслух. Сегодня они читали молча. Гриир, как обычно, выглядел свежим. Он брился каждое утро и, выбравшись из ее постели, уделял большое внимание своему toilette. Мерседес ни разу не довелось наблюдать этот интимный обряд, совершить который он всегда удалялся в свою комнату. Но ее мысленному взору представлялась завораживающая картина: Гриир, раздетый до пояса, стоит перед зеркалом и тазиком с водой, водя бритвой по щеке.

– Так и есть. Ты на меня смотришь. – Он положил книгу.

– Я просто размышляла над тем, что иногда полураздетый мужчина выглядит более соблазнительно, чем обнаженный.

– Может, стоит проверить этот тезис на практике? Сегодня ночью.

– Посмотрим. – Мерседес подумала, что, вполне возможно, значительную долю привлекательности придает их связи ее тайный характер. Они никогда не могли быть уверены в том, что размещение в очередной гостинице создаст условия, благоприятные для ночного визита. Они не могли быть уверены в том, что ее отец уйдет играть в бильярд, хотя последние ночи им везло и он уходил. Неуверенность добавляла остроты каждому свиданию, не позволяя принимать как данность то, что оно будет одним из многих.