Леди рискует всем
Шрифт:
– Я больше не стану этого делать, – заявил Гриир, как только они сели обедать в ресторане отеля.
Гроза все же разразилась. Мерседес положила салфетку на колени и едва взглянула на лобстера. Ее глаза тайком перебегали то на отца, то на Гриира.
– Вы были совершенно великолепны. – Локхарт проигнорировал его замечание, сделав комплимент. Он повернулся к Мерседес, пытаясь привлечь ее в качестве буфера: – А ты, моя дорогая, просто гениальна. «Удвой ставку, дорогой». – Он засмеялся. – Великолепно. Я не смог бы сделать это лучше.
– Это
Локхарт положил вилку.
– Естественно. Однако такова природа любой игры во всех сферах жизни. Никто не заставлял его соглашаться на пари. Он оценил свои шансы и решил сделать это.
– Но его шансы были иллюзорны. – Гриир тоже положил вилку. Их взгляды схлестнулись. – Он ни за что бы не выиграл.
– Послушайте меня, Бэррингтон… – Локхарт принял вызов.
Мерседес резко вздохнула. Сколько раз за последние годы отец начинал разговор именно с этого. Но Гриир мужчина и офицер. Его нельзя заставить, как упрямого ребенка. Сомнительно, что его вообще можно заставить.
– В том, что я сделал, нет ничего противозаконного.
– Этого не предполагает порядочность.
Мужчины уже привстали со своих мест, Мерседес решала, что предпринять, предотвращая надвигающуюся сцену.
– Ба, Аллен Локхарт! Я угадал, это вы. – Низкие переливы вкрадчивого баритона заставили Мерседес примерзнуть к своему стулу. Что угодно, только не он. То, чего она боялась, приближаясь к Бирмингему, хотя отец уверял ее, что в этом многотысячном городе подобное практически невероятно. Стараясь, что бы черты лица не выдали ее состояния, она подняла глаза и взглянула в точеное лицо Люса Тэлмеджа. Его появление прервало разгорающуюся ссору между Грииром и отцом, но в дальнейшем ей следует проявлять осторожность.
– А-а, Мерседес. – Люс осклабился, сверкнув ровными зубами. Он очень гордился своими зубами. Для человека, выросшего в неблагополучном пригороде Бирмингема, они выглядели просто роскошно. – Вы, как всегда, прелестны. Даже лучше, чем раньше.
Не дожидаясь приглашения, он со свойственным ему нахальством и навязчивостью придвинул себе стул. Мерседес с трудом верила, что когда-то его об хождение казалось ей привлекательным.
Люс сел, потом снова привстал, когда стало ясно, что никто не собирается представлять его Грииру.
– Я Люс Тэлмедж. – Он наклонился над столом и протянул руку. Однако Гриир, к огромному удовлетворению Мерседес, лишь слегка наклонил голову и окинул его ледяным взглядом.
– Могу я заказать всем шампанского? Надо отпраздновать встречу. – Люс продолжал напирать, не испугавшись снобизма Гриира. – Прошла целая вечность с тех пор, как мы виделись последний раз, но я до сих пор помню, как вы любите шампанское, Мерседес. – Он подмигнул ей, от чего у нее свело живот. Как она могла увлечься им? Он выглядел таким невежей, даже его миловидность не смягчала впечатление. Гриир никогда не позволил бы себе поставить даму в столь неприятное положение, ни за что не стал бы навязывать беседу тем, кто его даже не приглашал, не стал бы мешать людям обедать. – Я слышал, в Брайтоне намечается Всеанглийский бильярдный турнир. Полагаю, это ваших рук дело? – Люс действовал как обычно. Говорил без умолку, сдабривая торопливую болтовню добродушием, пока люди не привыкали к нему, не смирялись с его присутствием и не забывали о том, что его не приглашали.
Но тут вмешался отец, Мерседес едва не расцеловала его за это.
– Вас никто не приглашал, Тэлмедж. Я вынужден попросить вас уйти.
Сидевший рядом с Мерседес Гриир весь напрягся, готовый броситься по первому зову Локхарта, невзирая на то что за минуту до появления Люса едва не вцепился ему в глотку.
– Локхарт, неужели вы допустите, чтобы прошлое помешало нашей дружбе? Это была всего лишь юношеская глупость. – Тот легко взмахнул рукой. – Не стоит поминать старые обиды. Мы повзрослели, и они остались позади.
Когда он увидел, что Локхарт даже не пошевельнулся, его улыбка сделалась неприятной. Он повернулся к Грииру:
– Было время, когда я сидел на вашем месте. Неплохая жизнь, верно? Выполнять приказания Локхарта? Я многому научился, разъезжая с ним. Как выигрывать, как проигрывать, как жульничать, как вести роскошную жизнь, какое вино заказывать, какой вилкой пользоваться. Хорошие времена. Они сделали из меня того джентльмена, которого вы видите сейчас. – Он вытянул вперед руки, демонстрируя стоимость своего костюма.
Мерседес презрительно фыркнула. Костюм выглядел кричаще, в нем Люс походил скорее на тех павлинов из бильярдной, чем на хорошо одетого мужчину. Гриир даже в рубище оставался бы джентльменом. Люс посмотрел на нее и встал, поняв наконец, что прием не станет теплее. Собрался уходить. Мерседес вздохнула с облегчением, думая о том, что сможет пережить эту встречу без потерь. Но Тэлмедж помедлил.
– Я вспоминаю о тех днях с ностальгией, Мерседес. Однако, что ни делается, все к лучшему.
Он кивнул в сторону отца.
– Желаю удачи с вашим новым протеже, а тебе, Мерседес… – его темные глаза остановились на ней с нескрываемой злобой, – желаю удачи с твоим… как бы его назвать? С твоим новым любовником? С твоим мужем? Впрочем, едва ли мужем. В конечном счете меня действительно сложно заменить в этом качестве. Полагаю, ты не обременена долгосрочными обязательствами.
Как он посмел! Мерседес побелела от гнева, схватила стакан с водой и выплеснула его содержимое Люсу прямо в лицо. В следующую секунду кулак Гриира достиг его челюсти. От удара Люс опрокинулся на пол, увлекая за собой со стола почти все. Это не слишком опечалило Мерседес, которая и без того не чувствовала сегодня особого аппетита.
Негодяй! Кровь стучала у Гриира в жилах, руки вцепились в лацканы заляпанного остатками обеда сюртука Тэлмеджа. Он смутно ощущал, что поранил руку, но, не обращая внимания на боль, поднял Тэлмеджа на ноги. Тот попытался возмутиться, словно он потерпевшая сторона:
– Мы же с вами джентльмены.
– Один из нас не джентльмен. Думаю, вы догадываетесь кто, – прорычал Гриир и бросил взгляд на Мерседес. Она побелела как полотно. Рука, вцепившаяся в пустой стакан из-под воды, дрожала. – Прошу меня извинить, дорогая. Мне нужно вынести мусор.