Ледник
Шрифт:
Галина чуяла – что-то происходит. Но что? Почему она ничего не знает?
Когда в субботу вечером, Фёдор облачился в пиджак и рубашку, она всплеснула руками:
– Батюшки,
Фёдор поспешил удалиться: «Заноза, а не женщина».
В клубе застолбил место для Зины рядом с собой – уселся сразу на двух стульях. Только бы пришла. Где-то внутри подрагивало сомнение.
Когда зал наполнился, стул Зины колол всем глаза. Желающих присесть было предостаточно. Фёдор до последнего держал оборону, а Зина всё не появлялась.
Остановившаяся перед Фёдором Николаева спросила:
– Федя, а можно присесть?
Фёдор молчал, не решаясь на ответ. Николаева смотрела влюблёнными глазами.
– Что? – спросил глухим голосом, оттягивая время. В последний раз обречённо посмотрел по сторонам. Понимал, ещё мгновение и уступит. Хотя бы в этом он не сможет Николаевой отказать.
– Я говорю, присесть можно?
И как спасательный круг утопающему:
– Федя, молодец, что место занял!
Нарядная и красивая Зина появилась, откуда не возьмись. «Её точно приносит ветром», – Фёдор заулыбался.
– Вот и я! – Не обращая внимания на поклонницу Фёдора, Зина упала на стул.
Удивлённая Николаева отошла, и Фёдор выдохнул.
– А народу, дышать нечем! Это все пришли на агитацию? – Раскрасневшаяся Зина осматривалась по сторонам.
– Скорее на танцы. – Фёдор придвинулся к ней ближе.
Зина с усмешкой глянула на Фёдора боком и не сдвинулась ни на миллиметр.
Во время выступления артистов на сцене, Зина не скучала, чего Фёдор больше всего опасался. Она смеялась. В грустных и серьёзных местах с задумчивым видом наблюдала за действием, сопереживала. Фёдор украдкой смотрел на неё. В конце были стихи о войне.
Конец ознакомительного фрагмента.