Легенда о Гончих Псах. Повесть
Шрифт:
– В общем, геройский мужик, - сказал Кирилл.
– Геройский, - подтвердил Женька.
– Его здесь все знают.
Они замолчали и в молчании докурили свои сигареты. Отдохнувшие собаки лежали, в снегу, хватая его жаркими пастями, а вожак поглядывал на Женьку с явным нетерпением.
– Да, - сказал Кирилл, - а в честь чего ты пса так окрестил?
Женька покосился на Кирилла, словно раздумывая, сказать или нет.
– Да так, блажь в голову стукнула. Надоели все эти Пираты да Джеки… Ну, чего рты пораскрывали?
– спросил он у собак.
– Ехать надо!
Собаки, будто только и ждали этого, вскочили и понеслись. Опять ударил в лицо ветер, а в ноздри - острый запах собачьих тел.
Впереди в неглубокой лощинке показались дома.
– Метеостанция, - проговорил Женька и взялся за ломик.
– С этим зверьем, - он кивнул на собак, - держи уши торчком: человек ли, кошка попадутся на дороге - бросаются, что твои волки. Чуть недосмотришь - беда!
Поселок проскочили одним духом. Кирилл не успел и оглянуться, как он остался позади. За метеостанцией Женька круто свернул влево, и через несколько минут нарты вылетели к морю.
– Считай, что прибыли, старик. Уголок сейчас срежем и - финита ля комедиа.
Море штурмовало остров. Волны, как македонские фаланги, обрушивались на берег, откатывались назад, перестраивались и вновь шли на приступ. В воздухе тяжело пахло йодом. Сотни чаек носились над водой, высматривая добычу.
– Лево, Ытхан, лево!
– крикнул вожаку Женька и вдруг резко затормозил.
Не спуская глаз с моря, он пошарил под брезентом и вытащил винтовку.
– Нерпа, старик, - сказал он.
– Пойдем, щелкнем штучку для собак.
Крадучись они спустились к воде и затаились за огромными, выщербленными ветром и водой валунами.
– Смотри!
– шепотом сказал Женька.
Кирилл осторожно высунул из-за валуна голову. Прямо перед ним с места на место перекатывались зеленобокие крутые волны, среди которых на миг мелькнула и тотчас исчезла чья-то усатая рожа. Через минуту она вынырнула уже в другом месте, рядом с ней другая, третья…
– Тс-с!
– предостерегающе поднял Женька руку.
– Вижу.
Он медленно отвел затвор винтовки и, дослав патрон 8 патронник, осторожно просунул винтовку в щель между валунами. Нерпы плясали на волнах как заводные, и целиться было трудно. Но вот прошла большая волна, вода за ней на мгновение застыла, и Женька выстрелил. Грохочущий звук ворвался в однообразный шум прибоя, покатился над морем. Нерпы разом нырнули, но Кирилл видел, что Женька не промахнулся: по воде расплывалось большое красное пятно.
Они вышли из укрытия и подошли к самой воде.
– Как думаешь, наповал?
– спросил Кирилл.
– Сейчас увидим. Если наповал, то через пару минут она всплывет, - ответил Женька.
– Да вон она, видишь?
Нерпу медленно несло к берегу. Наконец волны подхватили тушу и, как мешок, швырнули ее прямо к ногам Женьки.
Кирилл с интересом разглядывал нерпу. Морда у нее была похожа на собачью, только усы были больше; вода не приставала к гладкой и плотной нерпичьей шерсти.
Женька достал из-под малицы нож и моток тонкого, в палец, ремня. Прорезав ласт, он просунул в него ремень.
– Держи. Оттащим подальше от воды, а на обратном пути заберем.
– Здорова, - перевел дух Кирилл, когда они оттащили нерпу на достаточное расстояние.
– Центнера на полтора потянет?
– Вполне. Теперь на неделю собакам хватит. А печенку сами схарчим. Пробовал когда-нибудь? Классная штука! Вечером заскакивай ко мне, устроим небольшой бенц по случаю знакомства.
– Заскочу, - пообещал Кирилл.
На всякий случай они закидали нерпу камнями и пошли обратно к нартам.
Маяк открылся сразу, едва обогнули крайнюю от моря сопку, - полосатая цилиндрическая башня с радиоантеннами и перекрестьем проводов. От нее навстречу упряжке бросились три или четыре собаки. Они бежали и лаяли с подвыванием, но близко к нартам так и не подошли.
Женька затормозил у низкого домика, по самую крышу вросшего в снег. Расчищены были только крыльцо и окна, напоминавшие скорее амбразуры. Да и вообще весь дом был похож на дот. Но больше всего Кирилла удивила лыжня на крыше дома. Он стоял впритык к невысокой, но крутой сопочке, лыжня начиналась с нее, а перед домом виднелось место, где приземлялись прыгуны, - дом служил в качестве трамплина.
– Сорокин!
– закричал Женька, не сходя с нарт.
– Иду-у!
– раздалось откуда-то сверху.
Женька встрепенулся и воззрился на небо, словно собирался увидеть там архангела с золотой трубой. Взамен его он увидел на верхней площадке маяка человека, который махал им рукой.
– Ну, теперь до утра будет спускаться с этой верхотуры, - сказал Женька.
– Давай разгрузимся, старик.
Они перенесли мешок на крыльцо, закурили и стали дожидаться смотрителя. Тот наконец-то спустился и вприпрыжку побежал к дому.
– Здравствуй, Женюшка! Что, газетки привез?
– Нет, - ехидно ответил Женька, - дрова. Газетки мы искурили.
– Да ты не обижайся, - примиряюще сказал Сорокин.
– Ну пошутил. Скучновато тут. Сидишь другой раз, и почитать нечего.
– Инструкции читай. А то понавешал везде, а спроси, небось не знаешь. Ох, Сорокин!..
– Ладно, ладно тебе, Женюшка. Пошли лучше в дом. Сейчас жена придет, обедом накормит.
– А где она?
– Да за ребятами пошла. Убежали, паршивцы, с утра на берег, и все нету. Я уж сейчас лазил, смотрел.
В доме было жарко, как в бане. На полу лежали добела выстиранные половики, подоконники были уставлены цветами, а стены увешаны фотографиями в самодельных рамках. Почти все они изображали двух очень похожих мальчишек лет двенадцати. Кирилл понял, кому принадлежит лыжня на крыше. Тикали часы с «кукушкой».
– Вы раздевайтесь пока, - сказал Сорокин, - а я сбегаю движок проверю. Манометр, зараза, не держит, что хошь с ним делай.
Женька посмотрел на «кукушку».
– Часок отдохнуть можно. Заодно полозья посмотрим как следует.
Они сняли малицы и вслед за Сорокиным вышли на улицу. Женька перевернул нарты.
– Видишь, старик?
Оковка и в самом деле лопнула, и один из краев задрался.
– Молоток и зубило есть?
– спросил Кирилл.
– Касьяныч, тащи инструмент, - велел Женька Сорокину.