Легенда о прекрасной Отикубо

Автор неизвестен

Сейчас наступила очередь меченосца услужить своему господину. Митиёри послал к нему гонца с просьбой:

— В силу такой-то причины мне требуется немного шелка.

Меченосец тотчас же отправил Митиёри сто свертков белого шелка, а жена его Акоги от себя послала Отикубо двадцать свертков шелка, окрашенного соком багряника.

Поведено было созвать со всех сторон прекрасных отроков, чтобы они своими плясками веселили гостей на пиру. Золото лилось рекой, а о деньгах и говорить не приходится.

Отец Митиёри спросил в недоумении:

— Зачем устраивать один за другим такие великолепные праздники? — Но потом добавил: — Впрочем, как знать,

долго ли старику еще жить на свете… Чтобы порадовать тюнагона, я, в меру своих сил, позабочусь о его детях, пока он жив.

И, посоветовавшись со своим сыном, взялся за хлопоты о них. Левый министр так сильно любил Митиёри, что готов был ради него сделать все на свете.

Торжество в честь семидесятилетия тюнагона было назначено на одиннадцатый день одиннадцатого месяца. На этот раз Митиёри пригласил всех к себе во дворец Сандзёдоно. Опасаясь утомить моих читателей излишними подробностями, я опускаю их. Скажу только, что торжество это поразило всех своим великолепием.

Ширмы в пиршественном зале были украшены множеством чудесных картин. Для того чтобы читатель получил о них понятие, приведу здесь стихи, написанные на створках ширм:

Пробуждение весны

В тумане тонет рассвет.

Курятся белою дымкой

Вершины гор Ёсино.

Ах, верно, весна этой ночью

Пришла к нам по горной тропе.

* * *

Второй месяц года. Облетают цветы вишни.

О вишен летучий цвет!

Забудь свой старинный обычай —

Недолго радовать взор.

Отныне цвети века, —

Живой пример долголетья.

* * *

Третий месяц года. Человек срывает ветку с цветущего персикового дерева.

Волшебный персик зацвел…

Плоды бессмертья он дарит

Лишь раз в три тысячи лет.

Сорву с него ветку, украшу себя, —

Хочу в долголетье сравняться с тобой!

* * *

Четвертый месяц года.

Как долго в ночной темноте

Твой первый негромкий крик

Я ожидал, о кукушка!

Нет, я не забылся сном,

Но вздрогнул, словно очнулся…

* * *

Пятый месяц года^[48]. Кукушка кричит перед домом, кровля которого украшена

цветущим ирисом.

Скажи мне, кукушка, зачем

Так звонко кричишь ты в ночной темноте?

Или заметила ты,

Что ирисом край этой кровли увит

И, значит, праздник настал?

* * *

Шестой месяц года^[49]. Очищение от грехов.

Как чиста стремнина реки

В день омовения от грехов,

Прозрачна до самого дна.

Словно в ясном зеркале, в лоне вод

Бессмертный образ твой отражен

^[50]

.

* * *

Седьмой месяц года^[51]. Праздник звезд Волопаса и Ткачихи.

О ты, Небесная река,

Сияющая в звездном небе,

Где нет и тени облаков!

Сейчас челнок свой Волопас

Через тебя, наверно, правит.

* * *

Восьмой месяц года. Служащие императорской канцелярии выкапывают цветы на поле Сага, чтобы пересадить их в свои сады.

Спешит толпа на поле Сага,

Чтоб с корнем выкопать цветы.

Не плачь, цветок омина эси,

Родную землю покидая.

Напрасным страхом не томись.

* * *

Девятый месяц года. Дом, возле которого во множестве цветут белые хризантемы.

«Ах, раньше времени выпал

В этом году первый снег!» —

Так, верно, думают люди,

Приметив возле плетня

Белые хризантемы.

* * *

Десятый месяц года. Путник, идущий по горной тропе, остановился и смотрит, как облетают алые листья клена.

Поздней осенней порою

Облетают на горном пути

Алые листья клена…

Я готов об их красоте

Говорить до скончания века

^[52]

!

* * *

Двенадцатый месяц года. Женщина печально смотрит из окна дома на дорогу, тонущую в глубоком снегу.