Легенды и сказы лесной стороны

Афоньшин Сергей Васильевич

ной сестренки!

Вельможа забрал у Пастушка клетку со скворца-

ми, дал ему одну медную денежку и вытолкнул за

ворота. Потом он позвал царского мастера по золотым

делам и приказал сделать для скворцов серебряную

клетку, а самих птичек позолотить и раскрасить.

Этот золотой мастер был настоящий искусник и

художник. Сначала он сделал расчудесную серебря-

ную клетку, потом целый день и всю ночь трудился

над скворцами.

Он

позолотил и раскрасил им каждое перышко так

искусно, что засияли скворцы в своей серебряной

клетке, как диковинные жар-птицы, разноцветными

огнями!

Рано утром главный вельможа взял у мастера

клетку со скворцами и подвесил ее на ореховое де-

рево у царского терема. Выспавшись, царская семья

вышла в палату, а уж тут вся придворная знать — по-

здравляют царя царей с добрым утром. В те дни на

землю царства Лежи-Полеживай только что пришла

весна, и все зверушки и пичужки встречали ее, кто

как умел. Позолоченные скворцы в серебряной клет-

ке тоже радовались весне, тирликали и махали кры-

лышками. Тут их услышал и увидел царь всех ца-

рей. Скворцы пели свою немудреную песенку, пере-

межая ее звуками, услышанными со стороны. Вот

царский котище-пушистый хвостище мяукнул, сидя

на подоконнике, а скворцы подхватили и наперебой

замяукали по-кошачьи. Царский осел подал свой го-

лос с лужайки под деревом, а скворцы и по-ослиному

крикнуть попробовали. Горбатый карлик Гий тряхнул

бубенчиками, а вслед за ним и скворцы зазвенели

живыми бубенцами.

И сразу отлетела от царя царей хандра и скука.

И царь, и царица с царятами, и все придворные слу-

шали золоченых певцов, и любовались, и дивились

их красочному наряду и мастерству подражать чу-

жим голосам. А золотые скворцы трепетали под солн-

цем раскрашенными перьями и трещали, и тирлика-

ли свою песенку, потому что приближалась пора, ког-

да все птицы вьют гнезда и выводят детей. Тут царь

Лежи-Полеживай спросил:

— Кто доставил в мой дворец таких занятных

пичужек?

Главный вельможа выступил вперед и с гордостью

сказал:

— Это я, преданный слуга царя царей, добыл чу-

десных заморских певцов!

Лежи-Полеживай стал шарить по карманам, что-

бы наградить царедворца, но денег в царских карма-

нах в тот день как на беду не было. Царь нашел толь-

ко один пряник, какими он угощал обезьянку и кар-

лика, и подал его вельможе. Главный вельможа сде-

лал вид, что очень доволен наградой, и спрятал пря-

ник в карман и низко поклонился. И вся придворная

знать, что была тут, громко восхищалась щедростью

царя царей. Только обезьянка Макака, попугай Звез-

дочет и карлик Гий, всеми забытые, угрюмо молча-

ли.

Прошло сколько-то дней. Позолоченные и раскра-

шенные скворцы жили в серебряной клетке на орехо-

вом дереве и своим пением забавляли царскую семью.

И никто не смел на певцов обижаться, когда они пе-

редразнивали и высмеивали придворных, повторяя на

свой лад услышанный звук или слово. Как-то одним

утром, когда царь царей с придворными тешились

скворцами, на царский двор пробрался Пастушок. Он

надеялся, что главный вельможа даст ему еще де-

нежку на изюм и орехи для сестренки. Ведь он, вель-

можа, обещал большую награду тому, кто потешит

царя, а дал только одну медную монетку. Мальчик

сразу узнал своих скворцов, хотя они и были позо-

лочены. Подойдя к вельможе, он простодушно сказал:

— Я могу наловить и принести таких пичужек це-

лую корзину, если хотите!

Тут на мальчика все зашикали, а вельможа взял

его за шиворот и вытолкал за ворота. А скворцы, за-

слышав знакомый голос Пастушка, запели так отча-

янно, весело и звонко, что Лежи-Полеживай с гордо-

стью сказал:

— Хотел бы я знать, есть ли у кого из владык на

земле такие певцы, как мои!

Все придворные наперебой начали льстить, что

только в царстве Лежи-Полеживай могут жить и петь

такие красавцы.

Долго бы они еще льстили царю царей, расхвали-

вая скворцов, но с царской кухни вдруг донеслись

заманчивые запахи. И все ушли обедать.

На другой день после завтрака царь с царицей и

царятами опять вышли под ореховое дерево послу-

шать позолоченных скворцов. В то солнечное утро

певцы трещали и тирликали напропалую, подражая

всему, что слышали. Лежи-Полеживай глядел на

скворцов, задрав кверху голову, а озорной солнечный

лучик забрался к нему в нос и заставил громко чих-

нуть. Не успели попугай и придворные пожелать ца-

рю доброго здоровья, как вмешался скворец:

— Чих, чих! — передразнил он царя, помахивая

золотистыми крылышками. — Чих, чих!

Молча улыбнулись придворные и главный вель-

можа, вслух рассмеялась царица.

— Хи-хи-хи! — передразнила царицу скворчи-