Легенды танкистов - 2
Шрифт:
армейских эшелонах. Порождение позиционной войны, предназначенное для того, чтобы
сминать оборонительные линии противника и прокладывать дорогу пехоте.
Немцы явно не ожидали ничего подобного. Гигантские бронированные машины внезапно
возникли перед солдатами противника. Они легко разрывали проволочные заграждения,
проходили окопы и непрерывно вели огонь из пушек и пулеметов.
— Они едут без колес! — раздался панический вопль немецкого унтер-офицера.
Монстры казались неуязвимыми...
— Полный успех, сэр! — доложил командующий танковым корпусом.
Хейг опустил бинокль. Его холодные серые глаза окидывали взглядом равнину.
— Я насчитал восемнадцать машин, — негромко произнес он. — Где остальные?
— На позиции вернулись не все, сэр, — подтвердил щеголеватый офицер для особых
поручений. Его держали наготове, в основном (как он подозревал) для неприятных
докладов.
— Это я вижу, — ледяным тоном произнес Хейг. — Уточните.
— Остальные остались на поле боя, сэр, в основном из-за поломок. Некоторые застряли в
грязи, сэр, — упавшим голосом доложил молодой офицер.
— Сто лет назад Наполеона в России победил Генерал Мороз, — медленно проговорил
Хейг. — Не хватало еще, чтобы английскую армию победил Генерал Грязь!
Он сел в автомобиль, вернулся в штаб и немедленно написал доклад в военное ведомство.
«Применение нового вида оружия, — выстукивала печатная машинка, — позволило
сократить потери по крайней мере в двадцать раз». Доклад заканчивался требованием как
можно скорее разместить на заводах заказ на тысячу танков.
День 15 сентября 1916 года вошел в историю как «дебют танка на войне».
Октябрь 1916 года, Берлин
— Очевидно, мы недооценивали англичан, — произнес Людендорф.
Гинденбург величественно тряхнул головой:
— Любое новшество поначалу вызывает панику, но потом приходит осознание — как
именно надлежит с ним бороться. Я твердо уверен в том, что германский военный гений
найдет способ победить эти «резервуары».
— Если два десятка tank'ов причинили такой вред, то каков будет ущерб от сотни, тысячи
подобных машин?
— Мы должны любой ценой добыть о них как можно больше сведений, — произнес
Гинденбург. — Я уже подчеркивал необходимость этого и буду настаивать вновь. Нас
должны интересовать не только технические, но и стратегические особенности данного
оружия, перспективы его использования на поле боя. Следует ли германской армии идти
по стопам своего вековечного противника — или же мы обойдемся тем, что всегда под
рукой у германского солдата, — его непобедимым, несокрушимым германским духом?
Сентябрь 1917 года, Ипр
— Что происходит, сэр? — обратился Дуглас Хейг к начальнику штаба танкового корпуса
Фуллеру. — Я не вижу второй Соммы!
Фуллер снял очки, протер их мягкой замшей. Он явно тянул время. Наконец он ответил:
— Мы располагаем двумя сотнями танков, сэр. Все они сейчас ведут бой. Однако для
немцев наше оружие больше не является неожиданностью. Они применяют против танков
свою артиллерию.
— Насколько успешно? — резко спросил Хейг.
— Достаточно успешно, сэр, — признал Фуллер. — Танки еще не совершенны, им не
хватает маневренности и... Самое ужасное, сэр, — это грязь! Машины застревают и не
могут использовать все свои преимущества.
— Генерал Грязь! — заскрежетал зубами Хейг.
Ему предстояли неприятные часы в министерстве.
И точно: почти сразу же пришло уведомление о том, что «наверху» недовольны «чудо-
оружием». Оно явно не оправдывает ожиданий. «Заказ на тысячу машин отозван, —
мрачно читал Хейг. — Вам будет предоставлено еще триста машин. На этом вс.
Массовое применение танков признано неэффективным».
Хейг поделился информацией с Фуллером, и тот буквально взорвался от ярости:
— Умеют у нас валить с больной головы на здоровую! Командование само отправило
танки в непролазную грязь. Вместо того, чтобы применить массированный удар, разбило
корпус на небольшие группы. Конечно, из нашей атаки ничего не вышло.
— Ваши предложения? — спросил Хейг.
Фуллер нервно поправил очки.
— Я считаю, что самый подходящий район для танковой атаки, — это Кабрэ. Равнина с
твердым грунтом. Холмы пологие, удобные для тяжелых машин. «Линия Зигфрида» —
шесть полос немецких укреплений — будет прорвана, ручаюсь. Мы должны получить еще
один шанс доказать эффективность нашего оружия.
— Согласен, — после короткой паузы бросил Хейг.
И снова начала стучать пишущая машинка.
Германия, генеральный штаб, октябрь 1917 года
— Мой генерал! — На пороге кабинета Людендорфа стоял навытяжку капитан Адольф
Нойманн, один из самых перспективных работников германской разведки. Людендорф
испытывал невольную симпатию к этому белокурому молодому человеку, не жалевшему
сил для победы Германии.
— Входите, Адольф, — отечески кивнул Людендорф. — Что у вас?
Голос Адольфа Нойманна дрожал от возбуждения: