Легенды Западного побережья (сборник)
Шрифт:
— С удовольствием, — сказала Меле, тоже встала и поклонилась ему, сложив пальцы под подбородком кончиками друг к другу — это жест вежливого уважения у жителей Нижних Земель, хотя у нас он совершенно не принят.
Огге так и уставился на нее. Как если бы этот жест вдруг сделал Меле видимой для него. До того он почти и не смотрел ни на кого из нас. Она стояла с выражением почтения и отчужденности на лице, очень красивая и гордая, и красота ее была совершенно не похожа на красоту наших женщин: она была такая тонкая, легкая,
Потом Огге окликнул своих людей, которые с удовольствием угощались за столом, накрытым для гостей моей матерью, и, вскочив на коней, они тут же поехали прочь. А Меле, посмотрев на остатки пиршества, сказала: «Что ж, они неплохо поели», — и в ее голосе чувствовалась гордость хозяйки и одновременно некоторое разочарование, потому что на столе не осталось ничего из тех лакомств, которые она с такой заботой и усердием готовила, рассчитывая побаловать ими и нас.
— Точно вороны на падали, — сухо процитировал Канок.
И Меле со смехом заметила:
— Да уж, он явно не дипломат!
— Вряд ли кто-нибудь знает, кто он на самом деле. Интересно, зачем он приезжал?
— Похоже, его интересовал Оррек.
Отец глянул на меня: мне явно полагалось теперь уйти, но я точно врос в пол, во что бы то ни стало желая дослушать.
— Возможно, — сказал он, явно стараясь перевести разговор на другую тему, чтобы я все-таки ушел и не смог услышать, что он еще скажет матери.
Но мать мое присутствие совершенно не смущало.
— Неужели он всерьез говорил о помолвке? — спросила она.
— Та девочка как раз подходящего возраста.
— Но Орреку еще нет и четырнадцати!
— Она чуть младше. Я думаю, ей лет двенадцать-тринадцать. Зато мать у нее из рода Каспро.
— И что? Неужели только поэтому двое детей должны отныне считаться женихом и невестой?
— А что тут такого? — сказал Канок довольно жестким тоном. — Это ведь всего лишь первичная договоренность. Помолвка. До свадьбы нужно подождать еще несколько лет.
— Но они ведь совсем дети! Какие тут могут быть предварительные договоренности!
— Лучше все-таки решать подобные вещи раз и навсегда. От брака в наших краях зависит слишком многое.
— Даже слышать об этом не желаю! — помотала она головой. Она говорила тихо и отнюдь не высокомерно, однако возражала отцу крайне редко; возможно, именно это и вынудило его, и без того пребывавшего в страшном напряжении, перейти ту границу, которую он в ином случае никогда переходить бы не стал.
— Я не знаю, что задумал Драм, но если он предлагает помолвку, то предложение это весьма великодушное, и нам следует отнестись к нему со всем вниманием. Другой девушки, действительно принадлежащей к роду Каспро,
Меле молча смотрела на него. Нет, все это надо было срочно обдумать! Неужели Огге хочет как-то оправдаться перед отцом за то, что когда-то увел у него из-под носа всех трех невест, способных сохранить чистоту рода Каспро, и заставил его отправиться искать себе жену в Нижних Землях, где он в отчаянии и женился на такой, которая вообще, по нашим меркам, была без роду без племени?
Моя мать покраснела, такой красной я ее никогда не видел: ее смуглая кожа потемнела, как зимнее небо в час заката.
— А ты что же, ожидал… компенсации? — осторожно спросила она.
Но Канока, казалось, ничто не трогало; он оставался неколебимым как скала.
— Это было бы только справедливо, — сказал он. — И тогда у нас нашлись бы средства на починку каменных изгородей на границе наших владений. — Он прошелся по комнате. — Даредан была тогда еще совсем не старой. Не слишком старой, во всяком случае. Она же смогла родить Себбу Драму дочь. — Он снова подошел к нам и остановился, глядя в пол и что-то обдумывая. — Мы обязательно должны подумать над его предложением. Если он его повторит, конечно. Драм — очень опасный враг. Но он может быть и неплохим другом. И если уж он предлагает мне дружбу, я должен ее принять. Да и для Оррека такая возможность — самое лучшее, на что я мог надеяться.
Меле молчала. Она уже высказала свои соображения, и больше ей добавить было нечего. Если практика подобных помолвок между детьми и была ей внове и казалась отвратительной, то принцип договоренности родителей о браке для своих детей, как и использование брака в качестве финансового и социального залога, были ей хорошо знакомы. А вот в вопросах отношений между хозяевами здешних владений, а также в сложностях, связанных с чистотой родословной, она совершенно не разбиралась и вынуждена была полагаться на опыт и знания моего отца.
Но у меня имелись собственные соображения на сей счет, и я, чувствуя, что мать скорее на моей стороне, решился высказаться.
— Но если вы помолвите меня с этой девушкой из Драмманта, — сказал я, — то как же Грай?
Канок и Меле разом обернулись и посмотрели на меня.
— А что Грай? — спросил Канок, притворяясь, будто ничего не понимает, хотя получалось это у него очень плохо.
— Мы с Грай тоже хотели бы заключить помолвку.
— Ты еще слишком мал, чтобы что-то решать! — взорвалась моя мать и тут же поняла, что зашла слишком далеко.