Легион Хаоса
Шрифт:
– Уходим, Вархайт, - совершенно спокойно бросил мне Эдвард, ребята скоро придут в себя и отправятся искать нас.
– Это и есть легендарная Церковная алхимия?
– спросил я у него, когда мы двинулись проч.
– Она самая, - не без мальчишеского самодовольства ответил он.
Я решил несколько поубавить его отличное настроение и как бы невзначай заметил:
– Не ожидал, что такой коротышка как ты, сумеет так лихо швырнуть меня вон.
Да уж, тут я наступил ему, как говориться на любимую мозоль. Юный алхимик просто взвился
– Я - НЕ КОРОТЫШКА!
– заорал он, наливаясь краской от гнева.
– ВО МНЕ РОВНО ПЯТЬ ФУТОВ И ПЯТЬ ДЮЙМОВ!!!
– Не знаю, как ты, а сказал бы, что пять с половиной футов - несколько маловато, - с самым невинным видом бросил я, очищая клинок меча от крови.
– А я бы сказал, что кое-кто поступил чрезвычайно глупо, прикончив того детину в гостинице, - голосок Эдварда сочился ехидством, - тогда не пришлось бы наводить там такой грандиозный шухер.
– Э, да какие словечки мы знаем, - усмехнулся я.
– Они не к лицу Церковному алхимику.
– У меня было непростое детство, - разом как-то поникнув, буркнул Эдвард.
– А у кого оно было простое, Эдвард.
– Я понял, что зашел в своих комментариях несколько далековато.
– И вообще, жизнь сложная штука.
– Будь она простой, - мрачновато усмехнулся алхимик, - наш мир был бы Раем Господним.
– Рановато для таких мыслей, юноша.
– Я почувствовал уважение к парню, который, похоже, понимает в жизни куда больше чем я в его годы.
– Эти слова практически все, что осталось от моего отца, - бросил Эдвард ни к кому не обращаясь.
– Мама часто повторяла их.
– И кто же твой отец?
– поинтересовался я, не подумав как-то о последствиях вопроса, но они оказались совсем не такими как я мог бы подумать.
– Ты и вправду не знаешь, кто был мой отец?
– округлил глаза Эдвард.
– Легендарный Альфонсо Фьестро - создатель Церковной алхимии.
– Я довольно долго был оторван от общества, - пожал я плечами, - да и раньше делами Церкви не слишком-то интересовался. А ладно, хватит об этом, не знаешь цирюльня Старины Бритвенника еще работает?
– Гхм, - слегка смутился Эдвард, - я, понимаешь, еще не бреюсь.
Мы от души рассмеялись.
Оказалось, что гном-цирюльник по прозвищу Бритвенник (настоящего имени он не раскрывал никому) жил и работал, не смотря ни на какие перипетии в политической жизни страны. Он лично усадил меня в огромное кресло, не доверив никому из своих подчиненных, а ведь среди них числились только лучшие парикмахеры и брадобреи Винтертура, однако всех их старый гном считал не достигшими подлинного мастерства в обращении с бритвой и ножницами.
Бритвенник принялся срезать мою бороду, попутно костеря на чем свет стоит за то, что до такой степени себя запустил. Я же, дав гному выговориться, аккуратно повернул разговор на последние новости и, в особенности, всякого рода странности.
– Ай, - вздохнул гном, беря другие ножницы и принимаясь ровнять мне волосы, - да много всего. Про
– Он обвел взглядом помещение цирюльни.
– У них повсюду шпики. И вообще, по городам начали какие-то хмыри бритоголовые шляются, народ супротив нас, нелюдей, баламутят. Говорят, мол, все мы людей честных только и желаем порезать да кровушку повыпить, срам!
– Он взмахнул ножницами в опасной близости от моего горла.
– На меня уже дважды нападали, ха! Я им показал! А вот кое-кого из эльфов и полуэльфов крепко говорят потузили. Ну да ничего, мы еще соберемся - и покажем им. Ух, как покажем, засранцам!!!
– И тем самым докажете, что они правы, - бросил Эдвард, заскучавший молча сидеть в углу.
– А воще помалкивай, алхимик, - последнее слово Бритвенник словно выплюнул и так яростно заскреб по моей шее бритвой, что начал всерьез опасаться за свою жизнь.
– Сперли, понимаешь, наши магические секреты и туда же! Ничего вы своими силами сделать не можете.
– Так уж и ничего?
– вступился я за род людской, гном как раз убрал бритву от моего горла и принялся за щеки.
– Легион, к примеру, чисто наше изобретение.
– Ваше, как же, держи карман шире. Вам его Ворон подарил, а вы его потом - на костер отправили. Вот и вся ваша, людская благодарность.
– Потише о людях ты, обезьяна бородатая!
– рявкнул со своего места здоровенный парнюга, которому в тот момент намыливали и так не избалованную растительностью голову.
– Всех вас, карлов и прочих надо обратно в ваши горы да леса загнать. Это наша земля, наша страна, а вы приперлись, понимаешь...
– Заткнись!
– оборвал его я, не давая покрасневшему от ярости Бритвеннику наорать на парня, явно не подозревающего, что сейчас находится в считанных шагах от могилы.
– И лучше тебе отсюда свалить поскорей.
– Не собираюсь!
– рявкнул снова тот.
– Я на нашей, исконно людской земле, и имею право делать, что пожелаю!
– Людской!!!
– взревел гном, заводившийся с пол-оборота.
– Да вы приплыли сюда из-за океана, мы приняли вас, дали земли и чем вы ответили - устроили войну, вырезали всех - и старых и малых.
– Ах ты, карл вонючий!
– взлетел на ноги бритоголовый.
– Да я тебя!
– Он навис над кряжистым Бритвенником, успевшим сжать кулаки, положив бритву на столик передо мной.
– Слышишь ты!!!
– взревел он, словно оппонент не стоял в полушаге от него, а по крайней мере на расстоянии пары лиг.
– Затевать драк в моем заведении не позволю!!!
Я едва успел встрять между ними, отбросив белое покрывало, которое набросил на меня гном, чтобы защитить мою одежду от мыла и волос, упавшее на пол подобно испачканному савану.
– Эдвард, кинь мой меч!
– крикнул я алхимику, сидевшему с моим мечом на коленях. Тот без возражений подчинился.
Я перехватил его еще в воздухе, ножнами оттолкнув бритоголового.