Лекарство
Шрифт:
Он отпускает мою руку и пару секунд собирается с мыслями.
— Послушайте, — говорит он тише, — я знаю, что вы злитесь, но у нас с вами общие цели. Программа вас ищет. Вы с друзьями — беглецы, и это делает вас моими друзьями. Я рискнул и рассказал вам о своем плане, а теперь вы тоже должны сделать этот шаг, Слоан. Вам больше нечего терять.
— Может, вы и правы, — говорю я, коротко кивнув. Меня одолевает желание найти Джеймса. — Но я все еще жива, Артур. И пока я жива, я не прощу себя за то, что вы с нами сделали.
И потом, до того, как он смог бы остановить меня, я иду к двери, открываю ее и рукой показываю ему, чтобы он уходил.
В коридоре стоит Риэлм. Он бросает взгляд на нас с доктором и встает рядом со мной, на всякий случай. Доктор Притчард тяжело вздыхает и встает. Он выглядит подавленно, но я все еще не доверяю ему. Я не могу доверять человеку, который создал Программу.
— Было приятно наконец встретить вас лично, Слоан, — говорит доктор. — Передайте, пожалуйста, от меня привет Джеймсу.
По мне пробегает дрожь — я вспомнила. В деле Джеймса упоминается, что для консультации был приглашен доктор Притчард. Он знает Джеймса. Он сделал это с Джеймсом. Я резко разворачиваюсь и иду по коридору — я тороплюсь найти Джеймса и предупредить его об Артуре.
— Джеймс! — зову я его, подойдя к ступенькам. Снизу, беспокойно нахмурившись, поднимается Кас.
— Слоан, — начинает он, и его голос встревожен. Я иду мимо него и зову Джеймса.
— Где он?
— Слоан, — снова говорит Кас, и на этот раз я, услышав его голос, понимаю, что что-то не так. Я останавливаюсь на нижней ступеньке и оборачиваюсь. Он беспомощно разводит руками, и мой мир начинает рушиться.
— Слоан, — говорит Кас, — Джеймс уехал. Когда Артур разговаривал с нами, он взял ключи от кадиллака и уехал. Он сказал… — он замолкает и поднимает глаза на Риэлма, который кивком показывает, чтобы тот продолжал. — Он сказал, что больше никому не может верить. И потом уехал.
Я опираюсь на стену, соскользнув с последней ступеньки. Джеймс бросил меня. О, Боже. Джеймс уехал.
Глава 3
Я как будто в тумане. Мимо меня по ступенькам спускается Артур Притчард. Он больше не говорит о Джеймсе, хотя он явно слышал слова Каса. Может, он видит отчаяние у меня на лице. Когда я слышу, как закрывается входная дверь, я медленно иду назад в комнату — не плачу, я в таком шоке, что не могу плакать.
— На тумбочке лежит дело Джеймса — он его оставил. Хотела бы я прочитать мое дело, прочитать о моем брате, о моих друзьях. Я бы узнала правду о Джеймсе. Действительно ли он лгал, чтобы защитить меня? Любила ли я его? Сейчас я люблю его, и все-таки я не пошла за ним. Я позволила ему уйти.
Я лежу на кровати, сложив руки на груди, как будто я мертва — лежу в гробу и разлагаюсь. Я скучаю по папе, у меня еще свежи воспоминания о том, как мы ходили поесть мороженого. Но того времени, когда умер мой брат, я не помню. Что отец делал тогда? Что он делал, когда меня забрали в Программу? Интересно, пытался ли он их остановить. Интересно, любил ли он того человека, каким я была тогда.
Мысли у меня начинают путаться, и я сворачиваюсь в клубок, зарывшись в подушку. Я скучаю по Джеймсу. Скучаю по дому. Мне не хватает воспоминаний, которых у меня больше нет. Одно пустое место. Во мне так пусто.
— В дверях появляется Кас — на его лице написана жалосnь, которую я чувствую к себе.
— Тебе принести что-нибудь? — спрашивает он. — Мы немного о тебе беспокоимся.
Наверное, его послал Риэлм, чтобы проверить, не схожу ли я с ума. Сейчас не лучшее время, чтобы мой друг говорил мне, что любит меня и пытался воспользоваться ситуацией. Даже он понимает это. Но я не буду тем существом, которое нужно жалеть. Я не так беспомощна. Я еще могу бороться.
— Я в порядке, — говорю я Касу, стараясь отключиться от всего. — Мне просто нужно на какое-то время перестать чувствовать. Разве не этого от меня хотели в Программе в первую очередь?
— Господи, Слоан, — говорит Кас и заходит в комнату. — Что-то ты мрачновата.
Но я встаю и ухожу от него, чтобы он не беспокоился еще больше. На какую-то минуту мне лучше. В груди у меня пусто, но боль не такая острая. Злость возвращается, когда я спускаюсь на кухню и вижу, что Риэлм сидит за столом и ест лапшу рамен. Даллас сидит позади, наворачивает лапшу на вилку и злобно смотрит на него.
— А поесть не осталось? — спрашиваю я, кивая в сторону тарелок. Даллас удивленно приподнимает одну бровь, а Риэлм удивленно смотрит на меня — не ожидал, что я так скоро выйду из спальни. Кас берет тарелку со стойки и кладет туда еду, потом ставит на свободное место. Я сажусь, а он с опаской смотрит на меня. Еда бесвкусная — водянистая масса лапши, которую я не хочу есть. Но выживание сейчас — ключевой фактор.
Не могу заставить себя взглянуть на Риэлма. Из-за него Джеймс уехал. Он обманывал меня. Все это время у него сохранялись воспоминания. И все-таки это бессмысленно. Сколько раз он проходил через Программу? И почему он до сих пор помнит? Меня начинают терзать сомнения, но когда я поднимаю голову, Даллас обрушивает свою ярость на меня.
— Так что, он уехал? — спрашивает она.
Она могла бы просто ударить меня. На глаза у меня наворачиваются слезы, и я так крепко сжимаю вилку, что металл впивается мне в кожу.
— Не надо, — бормочу я и кладу вилку на стол. Риэлм продолжает есть.
— Не надо чего? — невинно спрашивает Даллас. — Я просто пытаюсь поддержать разговор.
— Он вернется, — говорит Кас, привлекая мое внимание. — Не обращай внимания на Даллас, она просто ведет себя как сучка. Мы все знаем, что он вернется.
— Заткнись, Кас, — фыркает Даллас. — Ты даже не знаешь, о чем говоришь. А кроме того, мы здесь не останемся. У Слоан есть Лекарство. Было все это время.
Кас широко открывает глаза, у него перехватывает дыхание, как будто его ударили. Но меня вдруг осеняет, и я смотрю на Риэлма — у меня нет Лекарства. Оно у Джеймса. О. Боже, Джеймс положил его себе в карман. Теперь, когда он не со мной, примет ли он его?
— Мы не можем уехать, — говорю я Риэлму, а сердце у меня бешено стучит. — Надо подождать, пока не вернется Джеймс.