Лекарство
Шрифт:
* * *
Путь до спальни кажется бесконечным. Сердце у меня колотится, во рту пересохло. Джеймс слышал мой разговор с Риэлмом, видел, что Риэлм почти поцеловал меня. Как я позволила этому произойти?
— Джеймс? — тихо зову я его, открыв дверь в нашу комнату. Дверь шкафа приоткрыта, цепочка выключателя света все еще раскачивается.
— Думаешь, он прав?
Я оборачиваюсь и вижу Джеймса в дальнем углу комнаты. Он не насмехается надо мной, не делает ничего, чтобы показать, как он злится.
— Насчет таблетки? — спрашиваю я. Ничего не хочу так сильно, как исправить то, что я натворила. Джеймс бы никогда не позволил другой девушке подойти к себе так близко, а ведь Даллас старалась.
Джеймс смотрит на меня, глаза у него покраснели.
— Насчет меня, — говорит он. — Думаешь, мне нужно было заставить тебя принять ее?
Я хочу сказать нет, но Джеймс уже решил все для себя. Слова Риэлма потрясли его до глубины души и заставили сомневаться во всем. Как будто Риэлм точно знает, как нас обидеть.
Джеймс держит в руках таблетку в пакетике, но я даже не могу смотреть на нее, так что он засовывает ее в задний карман.
— Джеймс… — начинаю я.
— Больше не лги, — говорит он. — Что у вас сейчас было с Риэлмом? Боже, Слоан. Ты спала с ним?
— Конечно, нет!
— Я тебя слышал. Ты скучала по нему.
Его рот перекашивает от злости, в глазах печаль.
— Ты… едва не поцеловала его. Я все видел. И ни разу — он показывает на меня пальцем — ты не сказала, чтобы он остановился.
У меня по щекам катятся слезы, но сказать мне нечего. У меня нет оправданий. Я действительно скучала по Риэлму и не солгала. Между нами есть неощутимая связь, которую трудно объяснить каким-то воспоминанием. Я доверяю ему всей своей жизнью. И иногда он использует это против меня.
— Прямо сейчас я тебя не знаю, — говорит Джеймс, кивая в сторону коридора, — потому что для меня все выглядит так, как будто он — твой парень. А я ревную! Боже. Я веду себя как ревнивый идиот, и меня это бесит!
Он стонет, дергает себя за волосы.
— Я думал, есть только мы с тобой, Слоан. Вместе навсегда. Либо так, либо никак.
— И я тоже так хочу.
— Он дал тебе таблетку, — говорит Джеймс. — Он дал тебе возможность вернуть твои воспоминания. Я этого сделать не могу, и кто знает, что бы я делал, если бы мог. Может, он и прав. Может, мне нужно было заставить тебя принять ее.
Мы с Джеймсом слышим какой-то звук и смотрим на дверной проем, где с банкой колы стоит Даллас.
— Какую таблетку? — спрашивает она, даже не пытаясь притвориться, что не подслушивала. Ее темные глаза смотрят на Джеймса, а он и не пытается скрыть своего раздражения. Я не отвечаю, и Даллас заходит в комнату. Звук ее шагов громко раздается в маленьком помещении. Она ставит банку колы на тумбочку.
— Какую таблетку?
— Угомонись, — говорит Риэлм. Он заходит следом за ней, и у меня все внутри переворачивается. Он с опаской смотрит на Джеймса и говорит Даллас:
— Я дал ее ей.
Даллас так и вскакивает, но прежде чем она успевает что-то
— Хватит! — кричу я, хватаю Джеймса за руку, которую тот заносит, чтобы ударить Риэлма, но он просто стряхивает меня, а потом Риэлм бьет его и сбивает с ног. Риэлм оказывается наверху, но Джеймс бьет его в лицо, у Риэлма хлещет кровь из носа. Даллас вскрикивает и наконец приходит на помощь. Я кричу, чтобы они перестали, но они как будто хотят поубивать друг друга. Кровь течет по рту Риэлма, и он плюется, выкрикивая ругательства; Джеймс бьет всюду, где может ударить.
Риэлм валится на бок, и Джеймс встает на колени и заносит кулак, чтобы ударить Риэлма в лицо, но Даллас что-то достает из кармана. Сверкает лезвие, и она приставляет нож к горлу Джеймса. Он резко замирает. Широко открыв глаза, я смотрю, как Даллас прижимает руку с ножом к шее Джеймса, как лезвие впивается ему в кожу. Он поднимает на нее глаза. Грудь у него вздымается, из пореза на скуле течет струйка крови.
— Я не могу допустить, чтобы ты убил его, — говорит она. — Прости, Джеймс.
Еще секунду мы все молчим, а потом Даллас опускает нож, и Джеймс — не отрывая от нее глаз — поднимается на ноги. Бросает на меня взгляд, а потом выходит. Я хочу убедиться, что с ним все хорошо, но решаю дать ему немного времени, чтобы он остыл.
Риэлм садится, кладет локти на колени. Кровь так и течет у него по лицу, и капли капают на деревянный пол. Даллас мрачно смотрит на нас, берет свою банку и делает из нее большой глоток.
Я в шоке, не могу вымолвить ни слова. А Даллас бросает в Риэлма банку, попадает ему в плечо, и банка падает. Струя колы льется на пол. Я вскрикиваю, отскакиваю и недоуменно смотрю на Даллас, а кола так и продолжает течь.
— Выходит, ты заполучил Лекарство, — рявкает она, — и ты отдал его ей?
Даллас злобно смотрит на меня, и я отшатываюсь, сразу же чувствуя вину.
— Не сейчас, Даллас. — говори Риэлм, — поговорим об этом позже.
— Не надо динамить меня. Клянусь Богом, я…
Риэлм вскакивает на ноги. Его рот и подбородок залиты кровью. Он как будто совсем спятил, и впервые, насколько я помню, я его боюсь. Риэлм сжимает кулаки, но Даллас не отступает.
— Убирайся, — говорит он.
— Сначала расскажи, как ты достал его! И почему отдал его ей!
Даллас теряет контроль, у нее дрожат губы, как будто она сейчас заплачет. Я жду, что Риэлм обнимет ее, назовет ее сладенькой, успокоит ее. Но он не делает этого.
— Ты для меня ничего не значишь, — серьезно говорит он. — Она для меня значит намного больше, и ты это знаешь. Я люблю ее. Это все, что я хочу сказать.
В комнате воцаряется ужасная тишина. Даллас, оскорбленная словами Риэлма, опускает глаза. Я вижу в них предательство и поражаюсь тем, что мне знакомо это чувство — даже хотя и не понимаю, почему.