Ленинград-43
Шрифт:
— Я слышал версию, что парни из Фриденталя просто недооценили венгров. Что у всех объектов, выбранных ими в качестве жертв, была еще и негласная охрана.
— Бред. У венгров нет ничего подобного «Ораниенбургу», мы бы знали. А эти неизвестные показали уровень как минимум не уступающий, и всё великолепно рассчитали. Допустим, у генерала Бакаи хватило ума приставить к своей любовнице лично преданных ему людей, которые жили в номере рядом, не привлекая внимания до времени. Но ведь, как удалось установить, как раз охраной женщины они не занимались, озабоченные исключительно тем, чтобы сорвать нашу акцию! А дымовая шашка у негласной охраны для инсценировки пожара — это обычная вещь? И как им удалось уничтожить трех великолепно подготовленных боевиков не только без потерь со своей стороны, но даже без шума — никто ничего не слышал!
— Ну, бывают разные уникумы. Вот в Марселе я нашел нескольких мастеров искусства сават. Своей властью арестовал и вывез сюда, может, пригодятся — инструкторами.
— Следующим в списке был адмирал Харди. Его должны были взять в ту же ночь. И снова вмешалась некая сторона, причем не обеспокоенная собственно охраной — будь иначе, наших людей не допустили бы к адмиралу вообще! Лимузин подъезжает ночью, четверо боевиков входят в дом, нейтрализуют лишних, выводят объект. Тут у нас есть показания свидетеля, жившего в доме напротив — он страдал бессонницей, сидел у окна и всё видел. По его словам, как только наши люди вошли в дом, на улице откуда-то появились двое, вроде бы проходившие мимо. Что было в следующую секунду, свидетель не понял, но настаивает, что звука выстрела не было — ну откуда штатскому венгру знать, что бывают пистолеты-«бесшумки» — а еще через мгновение эти двое вытаскивают из машины тело остававшегося там шофера и запихивают его вниз, так что ноги торчат наружу — со стороны улицы кажется, что водитель занят ремонтом, от дома не видно ничего. Сами садятся в автомобиль и ждут. Выходят наши люди с адмиралом, открывают дверцы, или их распахивают те, изнутри — свидетель не рассмотрел, — и сразу огонь на поражение. Причем, как показало расследование, был еще минимум один стрелок в доме напротив, один из наших боевиков был убит пулей в голову в секторе, совершенно не просматриваемом из салона автомобиля. После чего двое неизвестных о чем-то быстро переговорили с адмиралом и, перебежав улицу, скрылись из вида. Затем приехала венгерская полиция, дальше неинтересно.
— На чем же они уехали? Был еще один автомобиль? Не настолько же они глупы, чтобы ожидать в квартире у места преступления? Ведь всех жильцов того дома наверняка проверяли — как же иначе вышли на твоего свидетеля?
— Свидетелю показалось, что он слышал звук мотора с соседней улицы, в этом доме проходной двор. Но тут глухо, никто не видел машину, даже марку и тип, не говоря уже о номере. Итого, еще пять трупов наших людей — но это было очень мало в сравнении с тем, что случилось через два дня!
— А что думал сам штурмбанфюрер Скорцени? Если он знал, что в игре появился еще кто-то, как же он решился на акцию против сына Хорти?
— А это уже большая политика. Ультиматум Венгрии от Трех держав, в сочетании с той волной, которую подняли и генерал Бакаи, и адмирал Харди. Казалось, в Венгрии вот-вот начнется то же, что в Румынии — и очень важно было лишить врага руководства. Уж тут продумано было всё — в здании судоходной компании наготове был десяток лучших людей, и еще три десятка прогуливались снаружи, спрятав оружие. Этого хватило бы, даже если учесть тот факт, что встревоженный Хорти-младший, явно опасаясь, притащил с собой полуроту охраны на двух грузовиках. Пришлось всего лишь завернуть тело в ковер, автомобиль уже был подогнан к входу. И тут по нашим людям был открыт снайперский огонь, как определили позже — из окон одной из квартир ближнего дома. Те, не сумев определить угрозу, не придумали ничего лучшего, как стрелять в венгерских солдат. На площади начался настоящий бой, а снайперы, минимум двое, валили всех, до кого могли дотянуться. Одновременно был обстрелян автомобиль, в котором сидел сам Скорцени вместе с двумя помощниками и шофером — стреляли из пулемета, сзади, накоротке, выпустив полную ленту на полсотни патронов, сплошное мясо и решето. Пулемет, кстати, был похищен накануне, при нападении на мотопатруль, двое жандармов убиты, МГ-42 из коляски исчез, злоумышленников никто не видел.
— И снайперам удалось безнаказанно уйти? При стрельбе днем?
— Удалось, Руди. Поскольку это всё же Венгрия, а не Франция, которая пока считается вроде как союзником. К тому же в горячке боя даже не все наши, а уж венгры точно не разобрали, что стреляют со стороны. Когда спохватились — было поздно. И в завершение, буквально вечером того же дня, совершенно внаглую, убийство генерала Фриса, командира 29-й мотодивизии.
— Так это точно были не наши?
— Руди, ну не дошли мы еще до того, чтобы вот так списывать в расход заслуженных ветеранов! Фрис — старый вояка, и на фронте-то часто пренебрегал опасностью, ну а в Будапеште, столице союзной нам страны, ездил в сопровождении всего лишь адъютанта. Его автомобиль остановили некие люди в штатском, на возражения предъявив жетон СД (похоже, один из тех, что был взят у наших в «Ритце»), А затем хладнокровно расстреляли генерала и его спутников, вот только адъютант, хотя и тяжело раненный, остался жив и рассказал как про жетон, так и про фразу одного из убийц другому в самом конце: «Сбрось улики», — сказанную по-немецки. Возле нашли бумажник, будто случайно выпавший из кармана, там были деньги, венгерские пенге, и какое-то письмо на венгерском, по которому, однако, нельзя было найти адресата — всё выглядело в итоге как неумелая провокация. Что отнюдь не прибавило у армейцев желания выполнять наши приказы — а формальное их исполнение иногда походило на пассивный саботаж! Что было после, ты знаешь. Воззвание Хорти, несколько дней уличных боев в Будапеште, настоящее сражение по всей венгерской территории — всё же часть венгерской армии поддержала нас, и быть бы регенту повешенным, и сынок бы его болтался рядом, мы ведь успешно подавляли мятеж — но времени не было! Русские перешли в наступление, и войск не хватало, еще и держать фронт, и разоружать венгров, а при том, что началось на Висле, мы не могли перебросить в Венгрию ни одной дивизии! Итог — Венгрия потеряна, Хорти сейчас в положении румынского и болгарского монархов, а фюрер взбешен! И ему срочно нужна голова виновного, ведь в этом деле предательство видно невооруженным глазом! Откуда план операции «Панцерфауст» стал известен кому-то еще?
— Вопрос, кому именно? Русские или англичане?
— А вот это скажешь мне ты, Руди. Если сумеешь разрешить одну загадку этой истории. Буквально накануне событий в Будапеште были замечены некие шведы, говорящие по-английски. Так как известная вам организация, выдающая сине-желтые корочки, как раз в эти дни резко увеличила там и объем своей работы, и штат сотрудников, этот факт прошел незамеченным, слежка за этой компанией была обычной рутиной. Наш агент «Магда» была при них переводчиком, и в ее донесениях не было ничего подозрительного — на первый взгляд. Донесения шли в «британский» отдел и, как положено, подшивались в папку «прочее» — отчего-то решили, что если это шпионы, то не иначе как УСО. А когда уже после, здесь, в Управлении, чисто случайно всё прочли и сопоставили, то схватились за голову! Потому что эти «шведы» были замечены во всех местах дособытий. Заранее сняли номер в «Ритце», квартиры в других местах. Были и у моста Елизаветы, крутились там повсюду — ну, как любопытные гуляки. Поскольку всё это было еще до того, как что-то случилось, никто не встревожился. Эх, если бы наша почта работала не так оперативно! Донесения успели прочитать до событий, и так как в них не содержалось ничего необычного, угрожающего, то благополучно сдали в архив. Если бы один служащий не проявил добросовестность и хорошую память…
— Ну так в чем же загадка, Генрих? Обычная подготовка к акции.
— Руди, ты не понял? Скорцени получил приказ от фюрера, с самыми широкими полномочиями, «на случай, если регент нарушит свои союзнические обязательства» — лишь второго января! Будапешт был занят доблестным и непобедимым вермахтом к утру четвертого. План «Панцерфауст» был составлен лично Скорцени на месте и пятого вечером доложен в Берлин, в Будапеште с ним ознакомились лишь Хеттль и Клагес. То есть до этого момента сам Скорцени не мог знать места будущего действия! А «шведы» проводили свою рекогносцировку уже шестого, а номера в «Ритце» и квартиры были зарезервированы еще в декабре, как удалось доподлинно установить. И как это прикажете понимать?
— Генрих, неужели и ты поверил в…
— Руди, прежде чем ты возьмешься за это дело, я категорически запрещаю — своей властью — даже принимать к рассмотрению версии с участием сверхъестественных явлений! Это были русские, установлено достоверно. По единственно многочисленным уликам — я имею в виду пули, извлеченные из тел, и стреляные гильзы. Под оружие, которое никогда не применялось британцами, зато неоднократно отмечено на Восточном фронте у русского осназа.
— Ну тогда у меня есть вполне материалистическое объяснение. Известно ли тебе, что еще Австро-Венгерская империя была давней целью для разведки царской России — а многие офицеры, служившие в этой конторе, пошли к большевикам? А еще в Венгрии были интересные события в девятнадцатом году, к которым Коминтерн приложил руку. Наконец, вполне вероятен даже союз русских с французами, имеющими тут свою агентуру. Итого мы можем иметь по максимуму три полноценные, независимые друг от друга, разведывательные сети, с тех еще времен, когда наших служб не существовало. То есть самые надежные, проверенные и не замеченные ни в чем предосудительном люди вполне могут быть завербованными, и когда придет приказ… Им ведь не надо ничего взрывать, ни в кого стрелять — только подготовить место и обеспечить информацию, ну а работу выполнят присланные боевики. Что-то, пожалуй, можно раскопать — если хорошо опросить тех, кто попал к нам в наследство от разведок Кайзеррайха и Австро-Венгерского Генштаба. Но это будет очень медленной процедурой — имеет ли смысл ею заниматься, если Венгрия уже потеряна?
— Руди, старина, ты хватку теряешь? Кроме Венгрии, есть еще Австрия, Италия, да и сам рейх! А если и там — ты видел, с чем русские играют против нас? Сам Скорцени и восемнадцать его людей, самых лучших, самых подготовленных — и без потерь с той стороны! Русский «стратегический осназ» великолепно оснащен — вот, заключение об использованном ими оружии. Доставшееся нам тоже не бесплатно — один из экспертов лишился глаза и пальцев, когда пытался изучить подобранные гильзы. В то время как у нас и англичан в «бесшумках» используют глушители, русские придумали патрон, в котором пороховые газы вообще не выходят наружу, тем самым нет ни вспышки, ни звука, только лязг затвора. Использование снайперов — это новый шаг в диверсионно-террористическом деле, раньше важным персонам приходилось опасаться взрыва, нападения, похищения — теперь же достаточно будет одного выстрела издалека.
— Страшноватая картина выйдет, Генрих. Куда покатится мир после — если теперь убийце достаточно будет сесть на чердак в километре от жертвы? А важным персонам вообще придется вести затворнический образ жизни, ведь нельзя взять под контроль все возможные для выстрела места на таком расстоянии вокруг?
— Даже не в километре. Я говорил с нашими японскими гостями — на тихоокеанских островах янки уже применяют в качестве сверхдальнобойных снайперских винтовок противотанковые ружья «Бойс». Да ты и сам знаком с применением русскими чего-то подобного. Зафиксированы факты поражения цели из этого оружия на дистанции свыше двух километров. А также невероятно точный огонь ночью — эксперты считают, что русским удалось создать инфракрасный прибор, значительно превосходящий наш «вампир» — и настолько компактный, что его можно поставить на снайперскую винтовку. Также имеются отрывочные данные, что у русского осназа рации даются каждому бойцу, чем достигается невероятная гибкость управления. Я допускаю даже, что они сумели тренировками развить в себе способности, отсутствующие у обычного человека. «Демоны, которые приходят ночью» — раньше они оттачивали мастерство на наших солдатах на фронте, теперь выходят на стратегический простор.