Ленон и Гаузен: Два клевых чужака
Шрифт:
— Просто я работаю в подвале. Я кладовщик. Слежу, чтобы крысы припасы не испортили.
Ленону этот тип показался подозрительным, но он рассудил, что нельзя судить людей исключительно по наружности.
— Наверное, этот человек сам несчастен от своего внешнего вида, — мысленно посочувствовал Ленон.
— Я дам вам монетку, если вы отведете меня в таверну, — пообещал юноша, которому нужно было, кровь из носу, успеть обратно раньше Гаузена.
— Не надо. Скоро моя смена и я как раз туда спешу. Но если вам захочется вознаградить меня, то я с радостью… с радостью получу награду, когда мы придем на место.
Подобная бескорыстность
Карлик шел быстро, и Ленон, изрядно подуставший от беготни за день, едва успевал за ним.
— Вот ведь как на работу торопится, — подумал Ленон, и на него нахлынули воспоминания о том, что еще недавно он так же торопился в редакцию. Хотя опаздывал он далеко не всегда. Погрузившись в прошлое, Ленон не заметил, как они уже пришли.
— Что-то не похоже на гостиницу… И на черный вход гостиницы тоже непохоже, — все больше и больше засомневался Ленон. Юноша оглянулся. Кругом был пустырь, полный огромных ворохов мусора и всякого барахла.
— Это не то место, куда я хотел прийти, — настороженно поведал своему провожатому юноша. Но тот, судя по виду, и не собирался извиняться.
— Сейчас ты отправишься в куда худшее место! — угрожающе завизжал недавний проводник Ленона, и со всех сторон на него посыпались такие же одетые во всякое рванье невысокие разбойники. От страха Ленон, сам не ожидая от себя такой прыти, вскарабкался на кучу барахла, высотой в несколько человеческих ростов. Залезая, он обвалил уступы, за которые можно было бы зацепиться, так что нападавшие просто бегали с угрожающими воплями вокруг мусорной кучи, уповая на то, что в скором времени юноша сам свалится к ним в лапы.
— Люди добрые, помогите! — взмолился Ленон, и, поразмыслив, прибавил:
— Может, и не совсем добрые, но все равно спасите! — надрывался юноша, который был готов сейчас принять любую помощь.
— Даю монетку за мое спасение, — чуть не плача пообещал Ленон, но то ли поблизости не было желающих, то ли никто не хотел рисковать жизнью за столь скромное вознаграждение. От жажды и истошных воплей горло юноши начало постепенно хрипнуть. Тут он вспомнил, что у него осталась одна вещь. Та, которая уже однажды выручила его с Гаузеном, позволив им проникнуть в НИИ.
В этот момент, Гаузен, наверное, был последним человеком, который мог услышать мольбы своего спутника о спасении. Он вообще почти ничего не мог расслышать и шел мимо пустыря по другой причине. Гаузен возвращался через него, так как в трактире до него дошел слух, что ближе к вечеру на входе через главные ворота берут пошлину, чтобы в город под покровом ночи лишний раз не проникал всякий сброд. Юноша не знал, правда это или нет, но ему точно не хотелось платить совсем не лишние деньги за всякие пустяки. Проходя мимо помойки, Гаузен пожалел, что у него заткнуты уши, а не нос. На обратном пути он уже пытался вытащить затычки, но у него толком ничего не вышло, так что теперь он хоть и не был совсем глухим, но все равно мало чего разбирал.
Брезгливо поведя носом, Гаузен увидал, как на огромной куче вдалеке какой-то тип в грязной одежде размахивает руками. Вокруг него же бегала и подпрыгивала кучка еще больших оборванцев.
— Устроил представление, — предположил Гаузен в отсутствие слуха. — Но некогда мне на всяких шутов смотреть, — и уже хотел отойти подальше, но тут заметил, что человечек перестал размахивать руками и поднес что-то ко рту.
— Проголодался, что ли? — подумал Гаузен и от этих мыслей стал еще больше торопиться обратно в таверну. Тут на вершине мусорной кучи засверкали какие-то разноцветные всполохи. Гаузен подошел поближе и пригляделся повнимательней. Юноша понял, что фигурка наверху ему кого-то напоминает.
— Ленон! А он-то как там оказался?! — неприятно удивился юноша и решил подобраться еще ближе, но вскоре кровожадная свора отвлеклась от своей недавней жертвы и перекинулась на Гаузена. Он увернулся от первого нападающего и выхватил клинок. Срезав левому противнику ухо и раскроив плечо второму, он уже хотел переместиться к тому, что подальше, но тут увидел, что Ленон встал в полный рост и что-то кричит:
— Сзади! — закричал Ленон сверху и ткнул пальцем за спину своему спасителю. Слабослышащий воин схватил на лету жест Ленона и обернулся, но клинок его был быстрее и располосовал атакующего от морды до пуза. Но банда мерзких существ, несмотря на потери, все еще не оставляла попыток окружить Гаузена. Он отчаянно рубился и поглядывал на Ленона, который, подсвечивая фонарем, указывал пальцем, если ему с тылов угрожала опасность. При таком содействии глухота Гаузена почти перестала быть недостатком в бою. Вскоре юному велиту удалось одержать верх, и враги начали беспорядочно разбегаться с места сражения.
— По-видимому, поверженные крупно задолжали уцелевшим, — устало пробормотал Гаузен, видя как ловко убегающие выносят павших товарищей.
— Или они тащат их к себе на обед… — добавил юноша, припомнив натуру тех, с кем он только что сражался, и переключился на своего спутника:
— Ленон, Катапак подери, тебя что, из гостиницы выкинули? Слезай отсюда!
— Я бы слез, но боюсь разбиться! — никак не решался юноша.
— Я же говорил тебе никуда не выходить! Сколько ты там просидел? — вновь закричал Гаузен, по-прежнему плохо слыша. Чтобы компенсировать этот недостаток, он пытался читать слова по губам.
— Я не считал, — закричал в ответ Ленон.
— Что не читал? — не разобрал Гаузен. — Ты почитать туда залез? Слезай, говорю. Ты что, захотел, чтобы я заночевал под этой кучей? А вдруг эти поганцы вернутся?! Если сейчас же не спустишься, я сам заберусь наверх и скину тебя вниз! — разозлился Гаузен, уже порядком утомившись за день.
Последние слова ободряюще подействовали на Ленона, и он начал осторожно спускаться, отчаянно цепляясь за все, что попадалось под руку.
— Давай, давай! — подбадривал Гаузен. — Я сегодня на такую скалу влез, что эта горка все равно, что плевок по сравнению с озером.
Ленон уже преодолел половину пути, но, позабыв, что Гаузен не слышит, повернул голову, чтобы ответить, и сорвался. Падая, Ленон повалил Гаузена на землю. Тут что-то громко хрустнуло. Сначала Ленон испугался, подумав, что это его или Гаузена кости, но потом он понял, что это был рожок, который ему доверил его напарник, и перепугался еще больше.
— Убить меня захотел?! Я же тебя спас только что! — возмутился от подобной неблагодарности придавленный Гаузен.
— Извини, я такой неловкий, — пробормотал Ленон, отряхивая одежду, которая тоже плохо пережила падение.