Леонид Шебаршин. Судьба и трагедия последнего руководителя советской разведки
Шрифт:
В 1992 году в стране началось проведение немыслимого эксперимента на собственном народе под названием «шоковая терапия»; в результате либерализации цен, гиперинфляции и ваучеризации большая часть населения страны была обобрана и обречена на нищенское и полунищенское существование.
Расстрел Ельциным Верховного Совета РСФСР и его защитников в октябре 1993 года ознаменовал окончательное уничтожение советской власти.
Война в Чечне 1994–1996 годов обернулась незаживающей раной на Кавказе, глубокой дестабилизацией межнациональных отношений в России…
В августе 1991-го берёт начало череда и многих других знаковых событий. В частности, подавление ГКЧП развязало руки
…Всё сильнее и заметнее накаляется обстановка. Кажется, и сама природа способствует этому — июнь выдался жарким, и город страдает от духоты.
На столе у Шебаршина — служебные телеграммы и информация, поступающая по каналам ПГУ. В информационном потоке доминирует советская проблематика, что не случайно: положение в Советском Союзе прочно стало международной проблемой номер один. Кремлю же, и это совершенно очевидно, нет дела до событий, которые вершатся в других регионах земного шара. Область советских внешнеполитических отношений сокращается как шагреневая кожа. Раньше было так: если разведка не успевала давать упреждающую информацию о государственном перевороте в какой-либо африканской стране, то на её голову обрушивались громы и молнии. Сегодня же вся Африка может провалиться в преисподнюю — в Кремле на это не обратят внимания.
Советский Союз ушёл не только из Африки — покинул он и Азию, и Латинскую Америку.
Идёт подготовка к встрече «Большой семёрки» в Лондоне. Весь мир оживлённо обсуждает вопрос, пригласят ли на встречу Горбачёва. ПГУ располагает информацией, которая сегодня будет у президента СССР: его обязательно пригласят, но денег Советскому Союзу не дадут; вполне очевидно, что не следует в Лондоне докучать участникам саммита просьбами о финансовой помощи — они на неё всё равно не откликнутся. Оценка западными разведками экономического положения СССР сводится к следующему: советская экономика не в состоянии эффективно использовать иностранную финансовую помощь. Для Шебаршина это конечно же не новость. Но существенно то, что поступивший материал лишён пропагандистского оттенка — это трезвый и деловой взгляд на вещи.
Есть и другая интересная информация, которая уйдёт в «верха». В окружении Буша сделан вывод, что господствующая роль Горбачёва в политической жизни Советского Союза подходит к концу. В полный рост встаёт альтернативная ему фигура — Ельцин. Поэтому следуют рекомендации Бушу: Соединённые Штаты, сохраняя прежние отношения с Горбачёвым, должны отныне уделять гораздо больше внимания российскому президенту. Иными словами, не следует связывать американскую политику с проигравшим игроком. (Обратим внимание: фактическая смена лидеров в нашей стране произойдёт менее чем через два месяца — задолго до формального прекращения Горбачёвым исполнения обязанностей президента СССР.)
Сегодня Шебаршину удалось побеседовать с Крючковым в спокойной обстановке — председателя не беспокоили ни посетители, ни звонки. Леонид Владимирович высказал свои сомнения в способности Горбачёва удержать страну от распада. Президент безволен, его престиж упал до нулевой отметки, и противостояние с Ельциным он неизбежно проиграет. Единственная наша опора в ближайшее время — это сильная Россия. Нравится нам Ельцин или нет (а Шебаршин никогда к нему не испытывал симпатий) — мы должны ориентироваться на российского президента. Ведь Россия — ядро Союза.
Владимир Александрович слушал внимательно, не перебивая. Мысль о развитии контактов на всех уровнях российской власти он одобрил и довольно резко высказался по поводу медлительности и пассивности в этом вопросе комитетской верхушки. Беседу с Шебаршиным заключил словами:
— Считайте, что мы обо всём договорились! Работайте. И давайте побольше информации Борису Николаевичу…
Не знал Шебаршин, что в тот день Крючков впервые, может быть, высказал вслух то, к чему он пришёл через нелёгкие раздумья: Ельцина нельзя игнорировать — он набирает вес и завтра может оказаться фигурой номер один. Нельзя сказать, что позиция Владимира Александровича пошатнулась. Но в сложной политической игре нужно было учитывать все возможные варианты развития событий.
Однако в напряжённой обстановке, которая тогда складывалась вокруг органов госбезопасности, вряд ли можно было рассчитывать, что израненный и теряющий управление корабль под названием «КГБ» его капитан сможет провести между Сциллой и Харибдой. КГБ оказался костью в горле и для Горбачёва с его ближайшим окружением, и для тех, кто прорвался к власти вместе с Ельциным, — слишком много здесь знали и понимали.
Но не зря говорят, что задним умом мы все сильны. Не будем забывать, что Крючкову тогда приходилось решать уравнения со многими неизвестными. При этом речь шла не только о спасении организации, которую он возглавлял, — на повестке дня стоял вопрос о целостности страны, о сохранении социалистического строя, приверженцем которого Владимир Александрович оставался до последних своих дней.
Однако не слишком ли мы драматизируем ситуацию, которая тогда сложилась, не сгущаем ли тучи, окутавшие страну?
Попробуем хотя бы коротко ответить на этот вопрос.
Начатая в середине 1980-х годов по инициативе КПСС политика демократизации общественной жизни, которая должна была стать инструментом ускоренного развития страны, окончательно зашла в тупик. А ведь сначала её поддержали практически все коммунисты и большинство населения страны — слишком очевидным стал вопрос о необходимости изменения методов партийно-государственного руководства страной и её экономикой. При этом никто не подвергал сомнению основы и преимущества социализма, потенциал которого использовался далеко не в полной мере. Никто не сомневался и в том, что огромное значение для будущего Советской страны имеет сохранение и упрочение единства народов СССР.
Но со временем стало ясно, что вместо глубинных преобразований политической системы и экономики обществу предлагается набор поверхностных, оторванных от реальности, непродуманных мер. Что объявленные Горбачёвым перестройка, курс на гласность и демократию превратились, в конце концов, в обыкновенную ширму, прикрывающую цели, с социализмом ничего общего не имеющие. К тому же к перестройке примазалось большое число людей, почувствовавших, что гласность и демократию можно использовать в своих корыстных интересах, для удовлетворения личных амбиций.
Социально-политические процессы в СССР, вызванные перестройкой, появление и трансформацию так называемого «нового мышления» тщательно отслеживали иностранные спецслужбы, главным образом ЦРУ — основной противник Комитета госбезопасности СССР и ПГУ КГБ.
Ю. И. Дроздов, начальник управления «С» (нелегальная разведка) КГБ, в «Записках начальника нелегальной разведки» рассказывает такую историю. Как-то в один из приездов в Москву бывшие американские разведчики в пылу откровенности за ужином в подвальном ресторанчике на Остоженке бросили неосторожную фразу: «Вы хорошие парни, ребята. Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы имеете право гордиться. Даже ваши поражения демонстрировали мощь вашей разведки. Но пройдёт время, и вы ахнете, если это будет рассекречено, какую агентуру имели ЦРУ и Госдепартамент у вас наверху».