Леший

Вторушин Станислав Васильевич

— Где будем встречать Хапоэля? — спросил Фил, повернувшись к Наде, которая все так же молчаливо смотрела на дрозда. Маленькая черная птичка деловито разгребала лапами траву и внимательно осматривала землю.

— Ты бы хотел пригласить его домой? — лениво обхватив плечи узкими длинными ладонями, сказала Надя. — Домой приглашают только русские.

— Значит пообедаем с ним в ресторане, — безразлично произнес Фил.

— Это само собой. — Надя повернулась к Филу. — А чем занять его вечером? Ведь самолет в Москву улетает из Амстердама раньше, чем сюда прилетит Хапоэль. Ему придется задержаться на целые

сутки.

— Послушай, — вдруг неожиданно оживился Фил. — Я видел в городе афишу о том, что здесь гастролирует Мариинский театр. По-моему они ставят «Жизель». Давай сводим в театр Хапоэля? Скажем, что много были наслышаны о русском балете, но ни разу его не видели.

— Нужен твой балет Хапоэлю, — брезгливо сморщилась Надя. — Ты разве не заметил, что у новых русских совсем другие интересы?

— Хапоэль не русский, — ответил Фил.

— Тогда тем более, — сказала Надя.

— С тобой трудно разговаривать, — заметил Фил. — Принеси-ка мне лучше кофе.

Надя подошла к столу, подняла маленький серебряный колокольчик и позвонила. В дверях тут же появилась пухленькая розовощекая горничная в белом накрахмаленном переднике. Сделав чуть заметный реверанс, она замерла на пороге, ожидая приказаний.

— Принесите кофе мистеру Голби, — распорядилась Надя.

Горничная исчезла и через минуту появилась снова с подносом в руках, на котором стояла тонкая фарфоровая чашка с дымящимся кофе. Фил взял чашку, поблагодарил горничную и опять уставился на огонь в камине. Он так и не придумал, чем занять Хапоэля в Амстердаме.

Самолет из Нью-Йорка прилетел ровно в полдень. Хапоэль появился в зале для встречающих взлохмаченный и немного опухший. Фил еще издали увидел его, пошел навстречу с вытянутыми руками. Они обнялись, как самые близкие друзья, похлопав другу друга ладонями по спине.

— А где Надя? — спросил Хапоэль, оглядывая зал.

— Она в машине. Караулит стоянку. Ты же знаешь, с парковкой здесь большие проблемы.

На самом деле Фил специально посадил Надю за руль. Не хотел, чтобы она оказалась вместе с Хапоэлем на заднем сидении. Он не мог забыть взглядов, которые тот бросал на нее, когда они были в Москве у него в кабинете.

— Не устал? — спросил Фил, забирая из руки Хапоэля маленький чемоданчик с его вещами.

— Ты знаешь, как только поднялись из Нью-Йорка, я сразу уснул и проснулся перед самой посадкой. — Хапоэль улыбнулся чуть заметной наигранной улыбкой. — Какая здесь погода?

— Холодно, как в Сибири.

— В Нью-Йорке тоже холодно. На улицах каждый день находят замерзших бездомных.

Они вышли из здания аэропорта. Надя, улыбаясь, стояла около автомашины. Увидев ее, красивую, элегантную, в безукоризненном костюме, Хапоэль машинально пригладил ладонями растрепанные волосы и тоже улыбнулся. Улыбка была искренней. Ему было приятно общество этой женщины. Надя понравилась Хапоэлю с первого взгляда. И не только потому, что была красивой. От тех женщин, которых он знал, ее отличало внутреннее достоинство. Она знала себе цену и не скрывала этого.

Не переставая улыбаться, Надя поздоровалась за руку со Ставриниди и села за руль. Фил открыл заднюю дверку автомобиля, усадил Хапоэля, затем уселся сам. Надя подвезла их к отелю.

Пока Хапоэль приводил себя в порядок в гостиничном номере, Фил с Надей прошли в ресторан. Ставриниди спустился к ним в чистой, отглаженной рубашке и хорошем галстуке. Подойдя к столу, по-хозяйски уселся на стуле, небрежно откинулся на спинку.

Фил обратил внимание на то, что за последнее время Ставриниди заметно изменился. Он располнел, жирные щеки набрякли и от этого его лицо казалось надутым. Но самое главное, другими стали его манеры.

Когда Фил впервые увидел Ставриниди в этом же ресторане, тот показался ему очень осторожным и не слишком уверенным в себе человеком. Теперь от этой неуверенности не осталось и следа. «Почувствовал власть денег», — сразу же подумалось Филу, хорошо знавшему по себе, что это такое. Он не раз видел глаза горничной в тот момент, когда Надя выдавала ей зарплату.

В них одновременно отражались и благодарность, и страх. Благодарность за деньги, на которые можно существовать, и страх за то, что она может лишиться работы и потерять их. И Филу подумалось, что, если бы он предложил своей горничной хорошую сумму за то, чтобы она переспала с Хапоэлем, она бы не посмела отказать. Да, деньги имеют огромную силу. Живя в Советском Союзе, он не понимал этого потому, что не был богатым.

Официант принес вино, налил в фужеры. Хапоэль поднял бокал, посмотрел сначала на Надю, потом на Фила и произнес:

— Я очень рад вас видеть. С тех пор, как мы встречались в Москве, вы, Надя, по-моему, похорошели еще больше. — Он поднес фужер к лицу, втянул в ноздри аромат вина и добавил: — За великие дела, которые нас ожидают.

Фил до сих пор не задал ему ни одного вопроса, ждал, когда тот заговорит сам. Поэтому он пригубил вино, поставил фужер на стол и принял позу человека, готового внимательно выслушать важное заявление. Надя тоже насторожилась. Хапоэль сделал большой глоток, причмокнул и спросил:

— Мы можем наливать свою нефть в танкеры в Амстердаме?

— Я этим не интересовался, — ответил Фил. — Но могу очень быстро навести справки.

— Вот за этим я и прилетел сюда, — заявил Ставриниди.

— Мы будем поставлять нефть в Америку? — осторожно спросил Фил, одновременно прокручивая в голове, какую выгоду это может принести фирме и ему лично.

— Да, — твердо ответил Ставриниди. — Мне показали соглашение, по которому Россия обязуется стать сырьевой базой для развития индустрии США. Для нас открывается колоссальный рынок сбыта. Нам надо успеть закрепиться на нем первыми. Сейчас туда полезут и «Лукойл», и «Юкос», и другие компании. Наша труба в отличие от них не имеет доступа к портам бывшего Союза. Поэтому нам было бы выгоднее перекачивать из нее нефть в танкеры здесь, в Амстердаме.

— В Амстердаме не получится, — сказал Фил, подумав.

— Почему? — насторожился Хапоэль.

— Почти все нефтепродукты в Нидерландах отгружаются через Роттердам. Там главный нефтеналивной терминал.

— А это далеко? — спросил Ставриниди.

— В Нидерландах все близко. На машине можно добраться за час с небольшим. — Фил на мгновение задумался и сказал: — Чтобы закрепиться в Америке первыми, надо первыми начать туда поставки нефти.

— Об этом я и говорю, — кивнул головой Ставриниди. Ему понравилась мгновенная сообразительность партнера. — Надо сегодня же встретиться с хозяевами нефтеналивного терминала.