Лесные твари
Шрифт:
Получилось стилизованное изображение паука: большое треугольное брюхо, восемь коротких лап. Не хватало только головы.
– Вот здесь. – Демид ткнул ручкой в то место, где должна была находиться голова паука. – Здесь ты ждешь меня, собачка.
И он нарисовал на этом месте жирный крест.
В восемнадцать ноль-ноль Демид прибыл к зданию УВД. К его удивлению, здесь не было ни скопления милицейских машин, ни зондеркоманды в пятнистом камуфляже и автоматами наперевес. Только Ольга Игоревна Фоминых
– Привет, – сказал Демид. – Ты чего одна? А где ОМОН, СОБР и прочая братия? Нас двоих маловато будет. Попроси хоть автомат – под мою ответственность. Я стреляю вполне прилично.
– Демид Петрович! – Фоминых кольнула холодным взглядом. – С каких это пор мы с вами на ты?
– С этой самой минуты. – Демид положил руку ей на кожаное плечо и она стерпела. – С этой минуты, солнышко ты мое ясное. И если ты еще хоть раз назовешь меня Демидом Петровичем, больше меня не увидишь. Мы теперь с тобой боевые товарищи – из одного котелка должны перловку хлебать, в одном мешке спать, под одним кустом по нужде сидеть. На смертное дело идем, друг мой! Какое же доверие может быть к однополчанину, если он тебя на "вы" кличет?
– Хохмач ты, Демид, – усмехнулась Ольга. – Глупые шуточки из тебя как из дырявого мешка валятся. Ладно, будем на "ты". Только вот насчет общего спального мешка ты рановато загнул – заслуг маловато перед отечеством. Да и подружка твоя, Лека, наверное, не очень-то обрадуется, если узнает, что ты глазки на стороне строишь.
– Не вздумай стукнуть. – Демид изобразил равнодушную физиономию. – Ты же первая и пострадаешь. Я-то как-нибудь отобьюсь, мне не привыкать.
– Бабник, – бросила Фоминых.
– Первый танец за мной, – парировал Дема. – Кстати, в самом деле, где толпа-то? Ты что, нашего песика голыми руками брать собралась?
– Песик попозже. Операцию перенесли на три часа. В девять здесь будет полная команда.
– А пока?
– Дельце у меня одно есть. Не хочешь компанию составить?
– С каких это пор женщины сами на дела ходят? Я думал, что твое дело – в кабинете сидеть, да подозреваемых опрашивать.
– Много будешь знать, скоро состаришься. Ты на машине сегодня?
– Нет. – Дема виновато пожал плечами. – Сломалась моя машинешка.
– Тогда на автобусе. Поехали.
– Нет, в самом деле? – Дема не унимался в своем любопытстве. – Чего ты сама в такое захолустье поперлась? У вас мужики есть, они пускай этим и занимаются. Чего приличной девушке в этих трущобах делать?
Они проехали на автобусе минут сорок и теперь шли по окраине города. Рабочий район, деревянные двухэтажки тридцатых годов вперемежку с ржавыми гаражами и полузаброшенными садами.
– Ты к наркотикам как относишься? – Ольга ловко пробиралась между бетонными блоками, сваленными прямо на дороге неожиданной кучей.
– Не употребляю. И другим не советую. Много хороших людей они испортили…
–
– Так, – сказал Демид, – мне это категорически не нравится. Ни хрена себе – склад кокаина! Фантазия у тебя разгулялась не в меру. Ты что думаешь, они там свой порошок на солнышке сушат, чтоб моль не поела? Ты приходишь: "Лапки кверху, товарищи преступники! Сдать наркотик по накладной!" И все писают в штаники и бегут сдаваться во внутренние органы. Если склад – так там жлобы должны быть со стволами, охранять этот склад. Продырявят тебя, милая моя Жеглова, как алюминиевый дуршлаг.
– Склад – это пара пакетов, в общей сложности граммов на четыреста. Если повезет – граммов на восемьсот. Не думай, что там кокаин в мешках из-под цемента штабелями сложен.
– Ну и что? Пусть даже там два грамма будет. Не думаю, что ты сама должна их конфисковывать. Если ты что-то сама разнюхала, нужно поставить в известность руководство, послать команду.
– Знают уже все… – Фоминых устало махнула рукой. – И команду посылали. И брали всех этих сволочей, и допрашивали. И снова отпускали. Знаешь, какие теперь законы? То, за что в советское время к стенке ставили, теперь и на административное нарушение не тянет. Чтоб теперь за наркотики привлечь, надо или при факте сбыта с поличным взять, или склад найти. Попробуй возьми их, если они всех наших оперативников в лицо знают…
– А тебя не знают?
– Здесь – нет.
– Чушь собачья! – Дема скрестил руки на груди, встал как вкопанный. – Нечего тебе туда лезть одной, с какой точки это дело не рассматривай. Зароют тебя, и креста не поставят.
– Я не одна, – сказала Ольга.
– Не одна?! – Демида наконец-то проняло. – Ты что, хочешь сказать, что специально потащила меня сюда в качестве огневого взвода? Что воспользовалась служебным положением, и вместо отделения тренированных бойцов приперла сюда меня, инвалида несчастного, чтобы я прикрывал твою задницу от пуль? Ты с ума сошла!
– Я знаю, чего ты стоишь, – произнесла она тихо, но уверенно.
– Чего бы я ни стоил… Под статью меня подвести хочешь? Я лицо не должностное, не имею права…
– В качестве понятого сойдешь.
Повернулась и пошла дальше. И, когда ее фигура уже скрылась за плитами, Демид плюнул под ноги и рванул следом. Догнал, рывком развернул к себе лицом.
– Окунуть меня хочешь, да?
– Я взять их хочу! Они же детей наркоманами делают, понимаешь? И единственный шанс это сделать – это ты. Я же не могу официально нанять тебя, как профессионального бойца. А ты можешь это сделать. Можешь. Ну, что ты хочешь? Денег? Чтобы я отдалась тебе?