Лестинца
Шрифт:
Когда они вышли из трактира, гвардейцев на крылечке уже не было. Впрочем, связанный Котьен тоже словно испарился.
Городок имел всего одну улицу, вдоль которой и выстроились домики. Кроме трактира здесь было несколько ремесленных лавок, да площадь для базара, которая сегодня была пуста.
Несколько раз в подворотнях мелькали перемазанные но страшно довольные и любопытные детские лица. Впрочем, тут же они и исчезали.
Чуть погодя за ними из трактира вышел Рейнар, и пошел, оставаясь в отдалении.
Плохо освещенная лавка Грола была сплошь завалена всевозможным оружием. Оно валялось грудами в углах, на столах и было развешано по стенам. Свободным оставался лишь проход к низкой двери, ведущей, судя по всему, в жилую часть дома. А среди тускло блестящей стали, повсюду видны были кувшины, горшки и даже бочонки.
– Вот, выбирайте, - щедро повел руками вокруг хозяин, когда он поворачивался в тесном пространстве лавки, казалось, что места в ней больше не осталось.
– Это сколько же тут всего!
– только и нашел воскликнуть Итернир.
– Эх! Это верно!
– довольно ухнул Грол, - сюда все, кому не лень, лезли, только уж они-то сгинули, а оружью что сделается? Только подпылится малость, да ржа может, где подъест. На то я и Оружейник. А куда деваться... это где же у меня?..
Он потерянно покрутился но, хлопнув себя по лбу, привычно запустил руку в самую глубь ближайшей груды, извлекая на свет запечатанный кувшин.
– Вот так... ух! До чего же забориста эта дрянь! Ловко же ее Шетен из стеблей гонит, - утер он густые усы, - Стеблевка! Ну смелее, выбирайте!
Спутники разошлись по лавке, разглядывая оружие. От обилия его и разнообразия захватывало дух. Здесь были и обычные прямые мечи и изогнутые, всех форм, размеров и самой разной тяжести. Здесь были и самые разные доспехи, покрытые затейливым узором, или испещренные чудной насечкой.
Ланс ходил от груды к груде, подолгу стоял над каждой, потом извлекал что-нибудь, и стоял еще дольше. А над одним узким кинжалом он и вовсе замер. Долго водил, словно слепой, пальцами по клинку, по рукояти, потом отошел в сторону, сжав кинжал черствой ладонью, и застыл, пугая немигающим взглядом.
Принц пристально вглядывался в искусную гравировку на клинках и доспехах. Крын растерянно вертел головой, ничего не понимая в этом нагромождении. Зато Ригг сразу направился к груде луков, беспорядочно сваленных в углу. Он их гнул, натягивал тетивы и снимал их, вслушивался в гудение натянутой нити, пристально рассматривал дерево плеча лука.
В конце концов, выбрал составной лук средней длины с накладками из рога непонятного животного. Словно по волшебству нашелся колчан с полусотней добрых стрел.
– А-а, - довольно протянул Грол, - он тебе враз по руке. Как тебя ждал. А тебе, - обратился он к Итерниру, - где-то я тут видал... ага... постой... а, ну вот же он тут. Гляди.
Смахнул сталь с ближайшего стола, расчистив укрепленные на столе тиски.
– Давай-ка свой мечишко. За сотню золотых, говоришь?
– укрепил найденный меч в тисках, и, щедро размахнувшись, ударил по нему мечом Итернира, - Ну, смотри. Видал, как четверть сотни выщербилась? А теперь сюда гляди - ни царапинки! А теперь так попробуем...
На этот раз он закрепил меч Итернира, и ударил по нему своим. Жалобно звякнув, меч Итернира прекратил свое существование.
– Эгей!
– ошалело завопил Итернир, - ты это чего же наделал?!
– Во! Гляди, - гордо протянул Грол свой меч Итерниру, - если найдешь здесь хоть царапину, я заплачу тебе твою четверть сотни.
Итернир растерянно повертел сталь в руках, потом огорченно и как-то беспомощно воскликнул:
– Ну, ладно, ладно! Ну, не понимаю я ничего в таких делах, так что же теперь - удавиться?!
– А, - махнул рукой Грол, - оставь, лишь бы ты знал, как и куда этот клинок прикладывают. Но кулаками ты машешь знатно! Вроде и не ударил никого толком, а летали они вокруг тебя, словно тополиный пух по весне! Да, братец, у меня же и для тебя кое-что есть!
– хлопнул он по плечу Крына.
Подойдя к соседней груде оружия, Грол ногой свернул ее вершину набок и выворотил на тусклый свет огромный боевой топор. Черненый, широкий и массивный, словно молот, обух, прямое, с очень малым изгибом, лезвие, длинное древко из темного отполированного дерева, испещренное мелкими вмятинами и царапинами. Весь его облик воплощал угрюмую уверенную и недобрую силу.
– Ох, и здоров же был его хозяин, - с заметным трудом поднял Грол топор, - на-ка, братец, бери его, владей. Если поднять сможешь.
Крын принял его легко, словно ребенка. Рукоять уверенно легла в широкие мозолистые ладони, как будто вернулась к хозяину.
– Ладно!
– удивился Грол, - а по тебе и не скажешь! У него еще и сталь отменная. И дерево на рукояти не простое. Вот эта царапина от прямого двуручником осталась. Видал?!
– Ну, хорошо, - вдвинул Итернир новый меч в ножны, хотя и не пристроив еще их на пояс, - сколько ты с нас возьмешь-то?
– Да ничего, договоримся, - привычно ответил хозяин, - ну, значит, лук, со стрелами, меч... да к Ёнку! Я же пил с вами, ребята!
– вдруг проревел он, подняв голову к потолку, - будьте вы там все прокляты! Боги! Я вам не Аслам! Я не торгаш! Не был, вашу так, козу, через копыто, и не буду! Берите все! Так берите! Все!
Дорога серой пыльной змеей вилась от городка к замку на холме. Серая равнина, преддверие безжизненных скал, уже начали бугриться, постепенно переходя в холмы предгорий.