Лестница из терновника. Трилогия
Шрифт:
Н-До думал, что, возможно, не убьёт своего партнёра... по крайней мере, не убьёт его сразу. В последнее время он постоянно думал о женщинах - в день разговора с солдаткой у него, вероятно, хватило бы храбрости, любопытства и дерзости пойти к девкам. Н-До отправился бы прямо туда, не подойди к трактиру шальная парочка - Юноша У и Юноша Хи, ближайшие приятели.
Хи сходу принялся рассказывать о балагане на площади у храма, где за три гроша показывают морскую собаку, двухголовую змею и прочих мерзких тварей, а У добавил, что какой-то юный бродяжка там же танцует
Н-До пошёл с ними к храму.
Морская собака оказалась совсем не похожей на собаку - скорее, на кошку, только без хвоста. На её круглой мокрой голове росли два пучка усов, как пышные плюмажи из белого конского волоса, а глаза напоминали круглые пуговицы; тварь плавала в кадке с водой, загребая лягушачьими лапами. Друзья посмеялись над ней, строя предположения о том, в воде ли спариваются такие твари или выходят на сушу, подивились странным монстрикам в клетках, похожим на храмовые картинки, изображающие мелких бесов, - и вышли из шатра как раз к началу танца.
Танцор, очевидно, ровесник Третьего Брата Н-До, не старше, представлял собой куда более захватывающее зрелище, чем самые отвратительные звери. Начать с того, что он не носил меча. Его рубаха была завязана под грудью узлом, открывая полоску загорелой кожи на животе, а штаны не прикрывали лодыжек. Волосы, выгоревшие до почти серебряного цвета, он заплел в косу и закинул за спину. На миг Н-До встретился с ним взглядом: взгляд танцора, насмешливый, презрительный и обещающий одновременно, сразу обесценил разговор с солдаткой. Н-До залюбовался его нервным лицом с тонкими чертами, как любуются солнечными бликами на лезвии.
Пожилой флейтист завел мелодию в сложном прерывистом ритме - и танцор вспрыгнул на барабан босыми ногами. Большой плоский барабан отозвался глухим гулом; танцор заставил его тяжело зарокотать, чуть улыбнулся толпе - и выхватил из ножен, спрятанных в рукавах, два узких клинка, ослепительно сверкнувших на солнце. Старинный танец - "Укротитель Молний".
Флейта звенела и лилась дождевыми струями, барабан рокотал тяжело и угрожающе, как далекий гром, а танцор окружил себя сиянием ножей, вращая ими так, что едва можно было уследить за движениями его рук. Повинуясь мелодии, он то внезапно замирал вместе с ней в позах, похожих на позы атакующей змеи, то делал несколько стремительных выпадов, в смертоносности которых никто бы не усомнился. Безумное сочетание полудетской беззащитности и отточенной техники ловкого хищника создавало нервное напряжение, действительно, предгрозовое, которое овладело толпой зрителей целиком. Оно не спало сразу, как кончился танец.
Флейтист убрал в футляр инструмент и протянул танцору, спрятавшему ножи, медную тарелку для подаяния. У тут же бросил на медь горсть мелочи - и был вознаграждён яркой улыбкой.
– Эй!
– окликнул танцора мужчина средних лет, одетый, как зажиточный горожанин.
– Кому ты принадлежишь?
Танцор остановился. На тарелку, которую он держал, продолжали бросать монетки.
– Я свободный, - сказал танцор, чуть растягивая слова на южный манер.
– Хочешь драться?
Горожанин облизнул губы, вынимая вышитый кошелек.
– Не вижу смысла. Ты без всяких драк мог бы поменять свои бесконечные дороги, холод, голод и базарные танцульки на счастливую жизнь в тепле и довольстве...
Танцор рассмеялся.
– В качестве твоей наложницы? Предполагается, что ты возьмешь меня без боя? Очень смешно - а когда я тебя убью, будет ещё смешнее!
Ответ доставил зевакам большое удовольствие. В толпе кто-то свистнул. Молодые женщины, укутанные в шерстяные накидки, хихикая, захлопали в ладоши. Флейтист взглянул на танцора с отцовской нежностью. Н-До положил на тарелку пару серебряных монет.
– Спасибо, богатый Господин, - сказал танцор, в чьем насмешливом тоне не слышалось ни нотки почтительности.
– Это всё мне? Не ошибся?
– Если бы ты убил паршивца, который покушался тебя купить, я заплатил бы золотой, - сказал Н-До, тоже смеясь.
– Иногда мне жаль, что таких, как ты, мало среди аристократов.
– Сразись со мной, - предложил танцор, непонятно, в шутку или всерьёз.
– Не дури, Таэ, - сказал флейтист, подходя. Танцор протянул ему тарелку.
– А что? У меня была бы жена-аристократка, а её богатая родня ненавидела бы нас, - сказал он весело.
– Маленькая дрянь, - усмехнулся Н-До, скрывая грусть притворным гневом. У хлопнул его по плечу, показывая, что пора уходить.
– Мне, пожалуй, пришлось бы убить тебя.
– Жаль, что я так и не узнаю, хорош ли ты в бою, - сказал Таэ без тени обиды и махнул рукой.
Толпа расходилась, и приятели тоже пошли прочь.
– Представляешь, как бы выглядело это чудо после хорошей метаморфозы?
– мечтательно спросил Хи вполголоса.
– Не жена, конечно, но какая была бы наложница... Паршивец-то зорок...
– Воображаешь, что победил бы его?
– хмыкнул Н-До.
– И вообще - стал бы драться с плебеем? С профессиональным танцором с ножами? Сумасшедший риск за сомнительную радость...
– Не стал бы я с ним драться, - сказал Хи.
– Знаешь, говорят, что можно заставить трофей отлично измениться и без поединка - нужно только вызвать у него злость, боль и страх перед тем, как обрезать. А это - не проблема.
– Ведешь себя, как насильник - и, скорее всего, имеешь калеку, которая тебя ненавидит, - с отвращением сказал Н-До. Ему вдруг стало очень неуютно.
У кивнул, изображая благородное негодование, но вышло как-то неубедительно.
– Это всё равно, - возразил Хи.
– Я получил бы то, что на стыке девушки и юноши, а потом... Да какая разница! Я не собираюсь жениться на таком трофее - и детей не стал бы дожидаться.
– Подло, - сказал Н-До.
– Ты, говорят, убил двоих?
– улыбаясь, спросил Хи.
Н-До развернулся и пошёл прочь.
– Ты приедешь на Праздник Листопада?
– крикнул У вдогонку.
– Не знаю, - буркнул Н-До, не оборачиваясь.