Летчики
Шрифт:
Седые брови Зернова удивленно взлетели вверх.
— Это интересно, расскажите.
— Дело давнее, — начал майор. — Мне и над Украиной пришлось повоевать. И вот в сорок шестом году, еще до поступления в академию, поехал я в маленький украинский городок. Стояли мы от него близко, и потребовалось обследовать место для полигона. Поручение ответственное. Для начала зашел в горисполком к председателю. Душевный такой председатель, бывший партизан, по фамилии Овчаренко. Разговорились о войне, как пострадал от нее городок. Он предложил после всех дел предпринять небольшую
— А он что же? — затаив в уголках рта усмешку, спросил Зернов.
— Под орех меня разделал. Говорит: «Ты опытный, квалифицированный летчик. Подумай, сколько средств затратило государство, чтобы сделать тебя таким. Здоров, молод, можешь и дальше летать. Нет, парень, беречь мирный труд твое дело. А мы строить будем спокойно». Здорово он тогда прочистил мне мозги.
— Стало быть, убедил? — дружелюбно посмотрел генерал.
Сергей утвердительно кивнул головой.
— Вы и ваш заместитель, — продолжал Зернов, — которого я хорошо знаю, — капитан Ефимков, люди бывалые. У вас за плечами такая жизнь, что хоть по роману о каждом пиши, богатый боевой опыт. Учите подчиненных на боевом опыте. Теперь дальше. — Генерал выдвинул один из ящиков письменного стола, порылся в нем и достал карту. Развернул ее на столе, затем оседлал нос очками и жестом пригласил Мочалова подойти ближе. Ногтем указательного пальца генерал провел по коричневой линии горного хребта. Рука его слегка вздрагивала. Это не укрылось от внимательных глаз Мочалова. — Район у нас, сами видите, какой сложный. Вам в горах летать не приходилось?
Мочалов ответил отрицательно. Зернов стал подробно рассказывать об особенностях, с какими связан полет в горах, как их надо учитывать. Иногда Сергей посматривал на часы: время бежало быстро.
Оба не услышали, как отворилась дверь и в комнату вошла пожилая высокая женщина в простом домашнем платье. У нее были добрые карие глаза, на лицо падали пряди седых, когда-то, очевидно, пышных волос.
— Алексей, пора обедать, — сказала она.
Зернов обернулся.
— Это ты, Мария Андреевна!
Он встал, с шумом отодвинул кресло. Встал и Мочалов, с любопытством разглядывая вошедшую женщину. Генерал поднес к губам кулак, сухо кашлянул. Потом снял очки и повертел их в руке. Глаза под седыми нависшими бровями заблестели.
— Вовремя, Мария Андреевна, мы уже изрядно проголодались. — Зернов скосил глаза на майора. — Познакомьтесь, майор, с моей женой. Она преподаватель истории в педагогическом институте. Это, Маша, майор Мочалов, о котором я тебе рассказывал. Правда, похож на нашего Васю?
Мария Андреевна горестно покачала головой, здороваясь с Сергеем. Рука у нее была маленькая, холодная. Она рассматривала Мочалова пристальным взглядом человека, привыкшего обращаться со многими людьми и умеющего составлять о них мнение при первом знакомстве.
— Это верно, — сказала она печально. — Вы не видели нашего Васю на снимке? Я покажу.
Она принесла из другой комнаты фотографию в простенькой коричневой рамке. На Сергея Степановича приветливо взглянули широко раскрытые глаза улыбающегося юноши. Такой же, как у Мочалова, разлет густых бровей, такой же мягкий очерк губ, чуть заостренный нос и чуб, выпущенный из-под летного шлема.
— Очень мы похожи, — ощущая неловкость оттого, что не находит нужных слов, сказал Мочалов.
— Вася ростом был, может, повыше, — продолжала Мария Андреевна. — Но немножко. — Она подавила тяжелый вздох. — Погиб в двадцать два года. И пережито горе, а как вспомнишь… — она не договорила.
Сергею Степановичу показалось, что женщина вот-вот заплачет. Зернов поморщился:
— Не надо, Маша. Веди нас лучше в столовую.
Мочалов сделал было попытку отказаться от обеда, но генерал недовольно перебил:
— Если начальство приглашает к столу, подчиненному отказываться не положено. Армейский этикет. — В его голосе прозвучала напускная строгость. Сильной рукой он подтолкнул гостя к двери в смежную комнату.
В столовой было очень светло от двух больших окон, выходивших на солнечную сторону, и жарко от батарей парового отопления. Солнце поблескивало на посуде. Пока Мария Андреевна наполняла тарелки, генерал рассказывал Сергею, что его жена готовит сейчас диссертацию на докторскую степень и очень часто уезжает в командировки.
— Бывает, что я неделями в одиночестве, Мочалов. А без нее квартира пуста. Плохо, если жена не домоседка. Учтите это.
— Учел бы, да поздно, — улыбнулся Сергей, — у меня Нина геолог.
— Во-от что-о! — протянул генерал. — Ну тогда вам мои сетования скоро станут понятными. Вот кончит она институт и умчится на месяц-два от вас куда-нибудь в степи с экспедицией, тогда мои стариковские жалобы вспомните.
Обед проходил весело. Зернов рассказал много интересного об Энске, о людях части.
— Командир части там хороший, — медленно говорил Зернов, — и как летчик и как методист. Помните, в пословице говорится: «И швец, и жнец, и на дуде игрец». А молодая смена растет какая! Есть там лейтенант Спицын. Такой славный юноша, почти мальчуган по виду. Рост у него маленький, так приходилось на самолете старого типа в кабине сиденье для него выше делать.
— Нечего сказать, летчик, — улыбнулась Мария Андреевна. — Можно подумать, вы его к себе прямо из детского сада взяли.