Летние гости
Шрифт:
– Я не знаю, какой именно у нее рейс, Деклан, – напомнила Бреда. – Но она говорила, что приземлится около половины четвертого, а самолет летит из Хитроу через Дублин.
– Отлично. Этого достаточно.
– Ты уверен, что это хорошая идея? Она настаивала, что справится сама. Ты знаешь, какая она…
– Ты шутишь? Я не видел ее с тех пор, как она cбежала в Лондон четыре года назад. Если запереться с ней в машине на пару часов – мой единственный шанс как следует с ней поговорить, то поездка в аэропорт совсем небольшая цена, я готов.
– Спасибо, Деклан, – говорит Бреда, улыбаясь. – Я уверена, она будет рада тебя видеть.
– А ты, Бреда, когда соберешься в клуб сыграть
– Издеваешься? Было бы неплохо, но шансов мало.
– Как он? – Вопрос вроде бы небрежный, но глаза Деклана смотрят с участием. Характер Конора не секрет ни в отеле, ни за его пределами, и Бреда знает, что Деклан все видит и все понимает. Деклан определенно и так отлично знает, как Конор.
– Ну, так и сяк, ты знаешь, ему больно из-за бедра.
Деклан сочувственно кивает.
– Я знаю, это не легко… но не перенапрягайся, Бреда. Тебе самой нужен перерыв, моя мама только недавно это говорила. Хорошо, что Энни возвращается, она сможет снять с тебя часть нагрузки.
Бреде кажется, что он сейчас приобнимет ее, но Деклан отступает. Она благодарна: теплота могла бы разрушить ее самообладание, тогда она рухнула бы, рыдая, на его плечо.
– Ну ладно, – говорит он, – мне лучше поторопиться, у меня урок через двадцать минут. Однако я вернусь к тебе с прекрасной Энни. Увидимся.
Не то чтобы Бреду удивило возвращение Энни домой – особенно учитывая нынешние семейные обстоятельства, – врасплох ее застало то, как долго дочь собирается пробыть дома. Бреда предполагала, что она приедет на выходные, может на несколько дней, максимум на неделю. Энни как-то уклончиво говорила о том, на сколько собирается приехать, но Бреда запомнила слова «творческий отпуск», прозвучавшие в коротком телефонном разговоре, и была так удивлена, что даже не вникла в подробности. Энни – карьеристка, пример истории успеха, она не берет длинных отпусков, пусть и творческих, и, кроме того, когда она в последний раз была дома, такое случилось… Чашки в руках Бреды звякают одна о другую, когда она вспоминает, но она полна решимости сделать все, чтобы приезд дочери прошел без эксцессов. Это шанс Энни снова сблизиться с отцом, и нет худа без добра, может, что и получится. Тучи разойдутся и все такое. Они договорились, что Энни поживет в одном из новых коттеджей, принадлежащих отелю, таким образом, никто никого не стеснит и у Энни будет свое личное пространство. «Все хорошо, – говорит себе Бреда уже в который раз. – Все получится, все притираются, все будет нормально…»
В этот момент Бреда замечает свою внучку: надев поварской колпак, та машет ей рукой из кухни, смешит ее. Старшая дочь Бреды, Ди, не слишком счастлива в браке, но в нем родилась единственная ее внучка Грейси, всеобщая любимица и свет в окошке. Грейси одиннадцать лет, но в колпаке она выглядит как взрослая и манерами неизъяснимо напоминает Бреде покойную мать.
«Странное будет лето», – думает Бреда, помахав в ответ. Неожиданно обе ее дочери опять окажутся дома одновременно. Она даже не может вспомнить, как давно такое было в последний раз, уж точно до того, как Ди вышла замуж.
Будучи родными сестрами, дочери Бреды не похожи ни в чем. Ди порывиста, Энни сдержанна. Ди вечно поглощена эмоциями и переживаниями, Энни спокойна и рассудительна. Ди сосредоточена на себе, Энни внимательна и щедра. Она была бы превосходной хозяйкой отеля, но собралась учиться психологии. Когда Энни объявила о своем решении, Бреда подумала, что такое профильное образование не повредит в отельном бизнесе, и даже воздержалась от намеков, что Энни имела прекрасную возможность изучать человеческую природу без всякого колледжа, просто работая в отеле.
Потом Ди вышла замуж за Джона, и… ну, остальное уже история. У нее изначально были сомнения по поводу этого брака, но Конор отмахнулся, довольный тем, что у него появится любимый зять. Она так и не смогла родить Конору сына, но теперь он надеялся, что нашел замену. Самое смешное, что Конор и Джон были очень похожи внешне. Люди, которые не знали их, обычно предполагали, что они отец и сын. К сожалению, на этом сходство не заканчивалось. Во многом, слишком во многом, чтобы Бреде это нравилось, Ди будто и правда вышла замуж за своего отца. Бреда винит в этом себя.
Так или иначе, обе дочери побудут с ней дома, но в результате очень разных обстоятельств: одна теперь успешная бизнес-леди, а у второй разваливается неудачный брак. Ох, ей потребуется проявить и такт, и чуткость. Нелегко будет, конечно, но что поделаешь. Она справится. Они все справятся. По крайней мере, она старается себя в этом убедить.
Бреда занимает место за стойкой регистрации, чтобы отпустить на обед дежурящую там девочку. Она только начинает просматривать список броней на следующую неделю, как какой-то мужчина входит в холл и направляется к ней. Бреда сразу догадалась, что это тот самый американец, который снял на все лето Кейбл-Лодж. Джоан Коуди, мама Деклана, рассказывала о жильцах, которые только что въехали, и этот мужчина подходил под описание идеально. Бреда разглядывает незнакомца, пока он пересекает лобби. Симпатичный, одет в синие джинсы, джинсовую рубашку и толстовку. У него легкий упругий шаг. Мужчина очень вежливо представляется, однако держится отчужденно, выражение лица замкнутое. Бреде интересно, что он за человек. Он рассказывает, что собирается снять документальный фильм и ему нужен доступ в здание старой телеграфной станции. Бреда решает отправить его к Батти Шеннону, потому что Батти именно тот человек, с которым следует об этом говорить. Гость благодарит, а затем спрашивает про доступ в интернет и заказывает кофе, так что она отправляет его в одну из гостиных.
Она раздумывает, женат ли он. Хотя обручального кольца на руке нет… Весело иногда пытаться угадать семейное положение и жизненные обстоятельства гостей. А Кейбл-Лодж – такой романтический особняк, прекрасное место для второго медового месяца, даже если взять с собой детей. Она еще немного наблюдает за гостем, потом вытряхивает эти праздные мысли из головы. «Стареешь, Бреда», – говорит она себе, и ищет, куда положила очки, и трет побаливающие колени. Полгода назад ей исполнилось шестьдесят пять. Делать ей больше нечего, как гадать о личных жизнях гостей. Она смотрит на часы. Почти три. Самолет Энни вот-вот сядет. Это напоминает ей (как будто нужно напоминать), что в ее семье достаточно своих насущных проблем.
Маленький турбовинтовой самолет подкатывает к месту стоянки и замирает. Энни немедленно включает телефон. Пропущенных вызовов нет, только парочка имейлов, но они могут подождать, пока она доберется. На трапе она приостанавливается, чтобы забросить сумку с ноутбуком на плечо, и полной грудью вдыхает здешний воздух. Ее окутывает запах прибоя и воспоминаний, торфяников и надежд, у нее почти кружится голова.
Когда она была маленькой, отец говорил ей и ее сестре Ди, что воздух графства Керри волшебный. Что-то внутри нее до сих пор в это верит. Они заслушивались историями про спящих великанов, которые днем притворялись горами, и про ледяные реки, из которых по ночам выходят рыбы и танцуют с русалками.