Летние гости
Шрифт:
Она проверяет стол в последний раз и придирчиво осматривает Конора, который чувствует себя неуверенно, надев свой лучший темно-синий костюм и новую рубашку.
– Нормально? – спрашивает он. Очевидно, он тоже волнуется.
– Отлично, – говорит Бреда. – Ты выглядишь очень… импозантно.
Неожиданный комплимент вызывает на его лице улыбку, но это правда. Он по-прежнему красивый мужчина, хотя и немного постаревший, как и она сама.
– Ты прекрасно выглядишь, Бреда, – говорит он, протягивая руку к костылю.
Раздается
– Ты откроешь? – осторожно спрашивает он.
– Мы откроем, – говорит она. – Это будет прекрасный вечер, и мы насладимся каждой минутой.
Она внезапно очень ясно осознает, что пытается успокоить не только мужа, но и саму себя, и они вместе идут встретить дочь, вернувшуюся домой.
После всех объятий и восклицаний, Энни едва успевает поставить на пол подарки, привезенные из Лондона, и взять бокал шампанского, который протягивает ей отец, как маленькая фигурка вбегает в комнату и бросается Энни на шею.
– Грейси! – задыхается она, смеясь, когда племянница чуть не сбивает ее с ног.
– Она весь день готовилась встречать тебя. – Бреда смеется, а Конор гладит Грейси по голове.
– Ну, как тебе? – Грейси отступает назад, чтобы Энни могла ее рассмотреть. На ней синяя футболка с надписью «Розовый – мой второй любимый цвет» и многослойная сетчатая фиолетовая юбка, под которую надеты полосатые красно-черные легинсы. Венчает эту красоту черная кожаная байкерская куртка, которую Энни прислала из Лондона, и такие же кожаные ботинки почти по колено. На голове у нее дикая путаница темных кудряшек, и все вместе выглядит очаровательно. Безумно, но очаровательно.
– Я думаю, ты выглядишь потрясающе, – говорит Энни. – Как настоящая модница.
– Или «Ангел ада», – усмехается Конор.
– Кто такие «Ангелы ада»?
– Банда байкеров, которые разъезжают по округе и всех терроризируют.
– Круто, – говорит Грейси.
– Она не расстается ни с курткой, ни с ботинками с тех пор, как ты их прислала, – говорит Бреда. – Даже в такую жару. Нужно бы забрать их у нее.
– Мама говорит, что красота требует жертв, – возражает Грейси.
– А где Ди? – спрашивает Энни. – Я звонила ей сто раз, но она не отвечает.
– Она уехала на пару недель в Португалию. – Бреда говорит вроде бы небрежно, но не смотрит Энни в глаза.
– Она уехала сегодня утром, – добавляет Грейси. – Сказала, что ей нужно вырваться отсюда. У нее типа голова не соображает.
– Вот как? – Энни смотрит на Бреду.
– Ей будет полезно сменить обстановку, – говорит Бреда, многозначительно глядя на Энни поверх головы Грейси. – Конечно, она скоро вернется. А теперь, Грейси, дорогая, сними эту красивую куртку, хорошо, только на время ужина?
– Обязательно? – Девочка смотрит на Энни.
– Нет, но ты можешь что-нибудь пролить на нее, и будет обидно.
Грейси с большой осторожностью вешает куртку
Новая квартира прекрасна, она занимает весь верхний этаж отремонтированного в отсутствие Энни крыла отеля. Здесь три спальни, просторная гостиная и столовая, а также шикарная кухня.
– Она огромная – можно заблудиться, правда, Конор? И так здорово, что нигде нет ступенек.
На ужин прекрасное горячее из лосося. Бреда сразу же рассказывает, что его приготовил Виктор, новый шеф-повар.
– Одно из преимуществ жизни в отеле.
Она сильно переживает, понимает Энни. Сделала прическу, надела свой лучший жемчуг и подходящие серьги. Она выглядит уставшей и даже еще более измученной, чем в тот раз, когда приезжала к Энни в Лондон.
– Да, мама, у тебя и так забот полон рот, чтобы еще и самой готовить, – соглашается Энни. Она надеется, так переключит разговор на темы, которые нужно обсудить, но этого явно избегают.
– Ну, обычно готовлю сама, – говорит мама. – Но, когда сегодня утром Виктор сказал, что будет лосось, я подумала, что могла бы…
– Как твое бедро, пап? – спрашивает Энни нейтральным тоном. Конор раскраснелся, и Энни раздумывает, почему, когда он наполняет ее бокал, а затем щедро наливает себе, у него трясутся руки – из-за алкоголя или от волнения. Это первый вопрос, который она задала именно ему, и он, кажется, обрадовался и вздохнул с облегчением, эту-то тему можно смело обсуждать.
– Отвратительно. – Он качает головой. – Этот хирург, к которому меня отправил доктор Майк, я рассказывал, он из Дублина, вообще все испортил. Нужно подать на него в суд.
– Ох, как жаль, папа. Не повезло.
Энни и ее мать переглядываются.
– К сожалению, ему до сих пор очень больно, – говорит Бреда.
– Я плохо сплю, часто просыпаюсь, а обезболивающее и снотворное не помогают. – Он с удовольствием продолжает эту тему: – Единственное, что приносит хоть какое-то облегчение, – это капелька виски.
– Ну это хоть что-то, наверное.
– Эм-м, как долго ты пробудешь дома, Энни? – спрашивает отец.
– Точно не знаю. Мы проходили через слияние, и это были очень тяжелые несколько месяцев. Они хотят, чтобы я осталась работать креативным директором, но мне нужно серьезно подумать. Мне полагается творческий отпуск, поэтому я решила взять паузу и посмотреть, что будет через пару месяцев…
– Что ж, прекрасно, – сияет Бреда. – Прекрасно, что ты побудешь дома подольше и не будешь спешить уехать. Я имею в виду… – Она смущается.
– Я знаю, – мягко говорит Энни. – И я буду рада помочь, пока я здесь. Судя по тому, что ты мне рассказывала, тебе не помешает немного расслабиться.
– Что ты ей рассказала?
Конор выглядит настороженным.
– О, только то, что все и так знают… Нет необходимости сейчас вдаваться в детали. – Бреда косится на Грейси, которая накладывает себе еще картофельного пюре.