Летние каникулы
Шрифт:
Три шара, шипя, и прожигая пластик кресел, сошлись на том месте, где полсекунды назад был мой напарник.
Взрыв! Ослепляющая вспышка.
Тело Степаныча, несмотря на то, что он отпрыгнул на добрые пару метров, швыряет взрывной волной на бетонное ограждение. Бросает словно манекен. Мнет, ломает кости. Словно кукла, набитая ватой, бывший инвалид валится на пол. И не шевелится, не поднимается. Ну же, Степаныч, вставай!
На месте взрыва — опаленный метровый кратер с плавящимся внутри бетоном.
Я слышу звук
Вертолеты на подлете! Они очень близко!
БАХБАХБАХ
Со скоростью пулемета разряжаю в монстров дробовик. По выстрелу на каждого. Прыгаю в бок, уходя от клешни. И с ужасом понимаю, что других выстрелов на стадионе больше нет. Никто больше не стреляет по инопланетянам, никто не оказывает сопротивление.
Неужели я последний?
ПФФФФФФФФФФФФ
Оседлав столб огня и дыма, ракета врывается из темноты. Впечатывается в бетон совсем недалеко от роевца с плазменной пушкой. Стремительная химическая реакция высвобождает шесть с лишним тысяч килоджоулей энергии и рвет попавшего под взрыв монстра пополам. Последующий за ним взрыв боеприпаса для плазменной пушки, ознаменует его окончательную смерть.
Я бегу вниз. Прыгаю через кресла и ступени, скольжу по перилам, спотыкаюсь, падаю, соскакиваю и бегу дальше.
А за моей спиной непрерывным, сплошным ковром рвутся ракеты. Дымные столбы, вылетающие из темноты втыкаются в трибуны и грохотом взрываются. Они летят отовсюду. Взрывы видны и на той стороне трибун. И справа и слева.
Всполохи пламени, клубы дыма, летящие во все стороны осколки, крошки бетона, искорёженные кресла.
Неуправляемые восьмидесяти миллиметровые авиационные ракеты С-8, несут свыше килограмма высокобризантной взрывчатки. Их способность уничтожать все вокруг поразительна. Ужасающе поразительна.
Часть ракет оснащена стреловидными поражающими элементами. Не долетая нескольких метров до цели, вышибной заряд выбрасывает вперед целое облако стрел пронзающих броню монстров насквозь.
На каждом Ми-24 установлено по четыре блока пусковых устройств с двадцатью тубусами для ракет. Пять вертолетов, двести убийственных ракет.
Окружив стадион, зависшие в трехстах метрах над землей, боевые стрекозы всаживали в него весь свой боезапас. Их приказ прост и понятен — уничтожить стадион Динамо и всех находившихся там. Не обращать внимания ни на что. Ни на какие странности и непонятки. Стереть в ноль. Боеприпаса не жалеть.
И стрелки в вертолетах не жалели. Огненные стрелы непрерывным потоком вылетели из подвешенных на коротких, бронированных крыльях блоков. Всполохи разрывов закрывали собой страшную картину неведомой резни, что произошла там, внизу. Сотни мертвых тел, лежавших на ступенях стадиона сгорали в адском пламени взрывов. Непонятные существа, снующие внизу, сгорали вместе с ними.
Пилот и стрелок многозначительно переглядывались меж собой, но молчали даже по внутренней
Четырехствольные двенадцатимиллиметровые пулеметы, управляемые пилотами, вносили свой вклад в этот рукотворный ад. Ровные строчки выстрелов, пересекали тела странных тварей внизу, перфорируя их тела, так похожие на туши гипертрофированных, ужасных насекомых.
Часть ракет стрелки посылали не во внутрь стадиона. Опорные колонны, державшие трибуны совсем не предназначались для обстрела ракетами. Поэтому одного прямого попадания было вполне достаточно, чтобы они переставали выполнять свои функции.
С громоподобным треском, надломившиеся колонны рушились вниз, увлекая за собой ряды бетонных плит и трибун. Столбы пыли и дыма, заглушающий все грохот — эффект домино во всей своей красе! Падающие колонны увлекали за собой другие, и волна разрушения пронеслась вокруг, по всему радиусу стадиона.
Стальные пруты в железобетонных плитах, со дикий воем рвались, прочные балки с треском надламывались. Все трибуны, вздымая столбы пыли оседали вниз. Ломались, крошились, разрывались пополам.
И все это под непрекращающийся ракетный обстрел. Взрывы рушили то, что еще оставалось целым, то что еще каким то чудом устояло под неперывным обстрелом, под тотальным разрушением.
Бронированные стрекозы, взбивая воздух с поднявшейся пылью мощными винтами медленно барражировали над разрушенным, чадящим кострами пожарищ стадионом.
Ослепительные трассеры непрерывным поток лились с небес, засылая килограммы стали в любое, показавшееся пилотам подозрительное место. Сделав несколько кругов, убедившись что движения больше нет, вертолеты улетели.
Черные столбы дыма от уничтоженного стадиона, вздымались вверх в розовеющее от утренних лучей далёкого солнца небо. Испуганный город затих, замер в тревожном ожидании.
Праздник обернулся ужасом, и город не хотел этого повторения. Он ждал развязки, не понимая и не осознавая произошедшее.
Глава 14
Глава 14.
Губернатор Екатерининской губернии, Руйвашевский Емельян Дмитриевич, еще до установки импланта отличался известной амбициозностью и предусмотрительностью.
А сейчас, когда его головной мозг обзавелся миллионами дополнительных нейронных связей, когда его специализация из «кладовщика», вплотную приблизилась к «регулятор логистических и экономических потоков планетарного масштаба», он мог смотреть вперед и предсказывать прогнозируемые события на несколько недель в будущее. Понятное дело, что чем неожиданней, чем необычней событие, тем менее точным получался прогноз, однако Емельян, стал неимоверно гибок в плане планирования, и строил развитие событий сразу по нескольким вариантам.