Летняя королева
Шрифт:
– В этой комнате только один развратник, – задыхаясь, проговорила она. – И он стоит передо мною.
Де Галеран пнул ее в живот.
– Все равно правда скоро выплывет наружу, – огрызнулся он.
Она не могла кричать – не хватало дыхания. Перед глазами все потемнело и расплылось, но она смутно сознавала, что солдаты схватили Мамилю и Амарию, угрожая им мечами. Де Галеран и еще один рыцарь подхватили ее с полу и понесли, словно свернутый ковер на базаре. Оказавшись в гостиной, она увидела Гизелу. Девушка была готова к поездке:
После короткого перехода и звона кисета с деньгами, поменявшего хозяина, Алиенору бесцеремонно бросили на каменистую землю. Толстый плащ немного смягчил падение, но не совсем. Если прежде она дышала с усилием, то теперь это стало вообще едва возможно. Королева не сомневалась, что умрет, а вместе с ней и ее дитя. Она задыхалась внутри плаща. В горле булькала жидкость, и она все время срыгивала.
Тьерри наклонился и разрезал веревки. Алиенора втянула в себя воздух, набрала полные легкие.
– Ты умрешь за это! – Она закашлялась.
– Сомневаюсь, – сказал Тьерри. – Но ты можешь.
Он схватил ее с помощью другого рыцаря и подвел к перебирающему копытами неспокойному коню. Один из солдат уже сидел верхом, и ее погрузили перед ним, как тюфяк. Алиенора хотела закричать, но он прижал твердую мозолистую ладонь к ее рту и носу, чуть не перекрыв ей дыхание.
– Еще раз крикнешь – и тебе конец.
Она попыталась его укусить, и он выругался.
– Заткни ей рот кляпом, – велел Тьерри, передавая всаднику тряпку, которую тот скомкал и засунул Алиеноре в рот. – И глаза завяжи. Пусть ничего не видит, стерва.
Королева сопротивлялась, но мужчины были сильнее, к тому же разозлены. Солдат пришпорил коня, и тот рванул вперед. Алиенора почувствовала ужасную боль в животе, ее мускулы напряглись, готовые вот-вот порваться. Ее подбрасывало на каждой кочке; беспомощная и запуганная, она не сомневалась, что они везут ее куда-то в пустынное место, чтобы убить, а затем избавиться от тела.
Алиеноре показалось, что они ехали несколько часов. Сначала конь передвигался рысью, затем пошел шагом, а под конец едва брел. Наконец она почувствовала запах дыма, услышала голоса, и ее конвойный натянул поводья. Спешившись, он стащил ее с коня и швырнул на землю. Алиенора не смогла сдержать стона.
– Никуда не уходи, – сказал он и двинулся в сторону.
Она услышала, как он приветствует людей у костра. По звукам поняла, что в чашки разливают какую-то жидкость.
– Наверное, разумнее было бы с ней разделаться, – донеслись до Алиеноры чьи-то слова. – Лучше пусть умрет, а то поднимется такой скандал.
– Это королю решать, – резко ответил другой голос. – Нам следует подождать до его прибытия.
– Не понимаю почему. Можно сказать, что это вышло случайно. Для него же лучше
Алиенора застучала бы зубами от ужаса, когда бы не кляп во рту. Неужели они осмелятся убить ее здесь и сейчас, даже без покаяния? Она заставила себя лежать неподвижно, а сама внимательно прислушивалась. Нужно притвориться мертвой, а при малейшей возможности убежать.
Спор между людьми затих, когда было решено передать ее в руки королю. Она услышала приближающиеся шаги, втянула запах горячего рагу с луком и чесноком.
– Вот, – произнес грубый голос. – Если я тебя развяжу, поешь чего-нибудь?
Алиенора резко села и боднула невидимого врага. Он выругался, обжегшись горячим варевом. Потом набросился с ругательствами на нее, а вокруг костра хохотали его друзья.
– Да оставь ты ее! – прокричал один из них. – Разве можно по-доброму обходиться с дьяволицей?
Алиенора повалилась на землю, увлажняя слезами повязку на глазах.
Через несколько минут она услышала топот копыт. Подъехал целый отряд и спешился. Потом раздался голос Людовика, который поинтересовался, что происходит.
– Королева здесь, сир, – ответил Тьерри. – Нам пришлось связать ее, поскольку она отказалась ехать по доброй воле. Мы также подумали, что будет лучше закутать ее и вывезти скрытно.
– Дайте мне ее увидеть, – потребовал Людовик.
Алиенора принялась извиваться и дергаться, услышав приближающуюся поступь.
– Мы бы покормили ее, сир, но она вылила всю плошку на Саймона, когда он предложил ей рагу.
Алиенора почувствовала чужие пальцы на лице и задергалась как безумная.
– Вот видите, – сказал Тьерри. – Она одержима, сир.
– Помолчи! – отрезал Людовик. – Разве это я приказывал тебе? Мне кажется, что нет.
Он развязал узел повязки на глазах и стянул ее прочь. Затем настала очередь кляпа. Алиенора закашлялась и принялась хватать воздух ртом.
– Боже мой! – только и вымолвил Людовик. – Боже мой! – Он обернулся к Тьерри. – Я этого не приказывал. Дай мне свой нож.
Тьерри с непроницаемым лицом вынул из ножен длинный кинжал и протянул Людовику. Тот короткими взмахами перерезал веревки и освободил Алиенору. Она упала ему на руки, но тут же отстранилась.
– Я не думал, что с тобою так поступят. – Людовик был явно потрясен. – Я хотел, чтобы ты поехала со мной, а выступить в поход пришлось под покровом ночи. Я бы никогда не позволил этому случиться, никогда! – Он взглянул через плечо на встревоженных и напряженных рыцарей, похитивших королеву. – Вы перешли всякие границы. – Он метнул гневный взгляд на Тьерри. – Неужели здесь нет ни одной служанки, чтобы помочь королеве? Где ее свита?
Тьерри взмахнул рукой, и от другого костра привели Гизелу. Лицо молодой женщины было залито слезами.