Лето Святого Мартина
Шрифт:
Прошло пять, десять минут, а он все не возвращался. Сангвинетти и двое его приятелей вели непринужденную беседу между собой. На некотором расстоянии от них Гарнаш большими шагами мерил поляну, чтобы согреться. И опять он накинул на плечи свой плащ. С зажатой под мышкой шпагой, с непокрытой головой, расхаживая взад-вперед, парижанин представлял собой забавное зрелище. Прошло пятнадцать минут, затем часы на церкви Св. Франциска Ассизского note 21 пробили двенадцать, а Гобер не возвращался. Гарнаш выходил из себя. Это не может продолжаться вечно! Вкусы и наклонности скандалистов — не его забота. Ему надо выполнять
Note21
Франциск Ассизский (1182-1226) — один из популярнейших католических святых, пропагандист аскетического монашеского служения Богу. Основатель нищенствующего монашеского ордена, названного его именем
Он повернулся, намереваясь потребовать у Сангвинетти немедленного участия в схватке, когда внезапно человек в грубой одежде, с грязным лицом и копной светлых волос на голове протолкался сквозь ряды зрителей и направился к иностранцу и его приятелям. Гарнаш осекся на полуслове, поскольку, взглянув на него, узнал в нем конюха из гостиницы «Франция».
До парижанина донеслись обрывки фраз.
— Месье Сангвинетти, — сказал он, — мой хозяин послал меня осведомиться, нужен ли вам экипаж, заказанный на сегодня. Уже час, как он стоит у дверей гостиницы «Франция»
— Где стоит? — хрипло переспросил Сангвинетти.
— У дверей гостиницы «Франция».
— Peste note 22 , дурак! — закричал иностранец. — Почему он там, когда я приказал послать его к «Сосущему Теленку»?
— Я не знаю, месье. Я говорю только то, что месье хозяин велел мне передать вам.
— Чтоб ему пусто было, твоему месье хозяину, — выругался Сангвинетти; в этот момент его взгляд упал на стоящего в ожидании Гарнаша, и при виде парижанина он сконфузился, опустил глаза и, казалось, готов был провалиться сквозь землю. А конюху сказал: — Сообщите своему хозяину, что экипаж мне нужен, и я сейчас же иду за ним.
Note22
Черт возьми (фр.)
Он повернулся и приблизился к Гарнашу. Все его прежнее высокомерие словно испарилось, и он имел вид человека, глубоко сожалеющего о случившемся.
— Месье, что мне сказать вам? — произнес он тихо. — Похоже, произошла ошибка. Я глубоко опечален, месье, честное слово, поверьте мне.
— Прошу вас, ни слова больше, — воскликнул Гарнаш, испытывая невероятное облегчение, потому что дело, грозившее тянуться бесконечно, наконец-то завершалось, — Позвольте мне выразить сожаление по поводу того, как я с вами обошелся.
— Я принимаю ваши извинения и восхищен вашим великодушием, — ответил Сангвинетти вежливо. — Что касается вашего обхождения со мной, то я его заслужил в силу своей ошибки и упрямства. Мне жаль лишать этих господ развлечения, которого они ожидают, но, если вы не окажетесь чрезмерно любезны, боюсь, им придется пожинать вместе со мной последствия этой ошибки.
Гарнаш лаконично и не очень вежливо заверил его, что он не собирается быть чрезмерно любезным. Говоря это, он изо всех сил старался втиснуться в свой камзол. Он чувствовал, что мог бы под аплодисменты зевак надавать этому малому оплеух за все его фокусы, но понимал, что его ждут куда более важные дела. Он вложил шпагу в ножны, поднял шляпу и плащ, высказал джентльменам полагающиеся в этом случае слова учтивости, хотя и более краткие, чем принято, и все еще удивляясь, почему Гобер до сих пор не вернулся, быстро направился, преследуемый улюлюканьем толпы, в гостиницу, выбирая кратчайший путь мимо церкви, через кладбище Святого Франциска.
Глава VIII. ЗАПАДНЯ ЗАХЛОПЫВАЕТСЯ
Покинув поля Капуцинов, месье Гобер — господин с ястребиным лицом — за пять минут преодолел всю дорогу до «Сосущего Теленка» и прибыл туда запыхавшийся, с видом человека, попавшего в беду куда большую, чем необходимость быстро отыскать своего друга.
У дверей гостиницы по-прежнему стоял экипаж; форейтор note 23 , однако, развалился на крыльце, неторопливо беседуя с одним из буфетчиков. Солдаты в полной готовности бесстрастно сидели в седлах, терпеливо ожидая, как им было приказано, возвращения Гарнаша. Бдительный Рабек расположился в дверях, ничем не выказывая беспокойства и нетерпения, с которыми он ожидал своего господина.
Note23
Форейтор — кучер, сидяший верхом на одной из лошадей, запряженных цугом, то есть видом запряжки, при которой лошади располагаются гуськом или попарно в два-три ряда, следующие друг за другом
При виде подбегающего Гобера он с тревогой бросился ему навстречу.
В тот же самый момент из дворца напротив появился господин де Трессан. Своей утиной походкой он пересек улицу и достиг двери гостиницы одновременно с господином Гобером.
Переполняемый недобрыми предчувствиями, Рабек окликнул бегущего.
— Что случилось? — закричал он. — Где месье де Гарнаш?
Гобер остановился, заломив руки, и простонал, качаясь из стороны в сторону в приступе отчаяния:
— Убит! Его зарезали! О-о! Это было ужасно!
Рабек крепко, до боли стиснул его плечо.
— Что вы сказали? — с трудом дыша, переспросил он, и его лицо смертельно побелело.
Трессан тоже остановился и повернулся к Гоберу с недоверчивым выражением на лоснящемся лице.
— Кто убит? — спросил он. — Не месье ли Гарнаш?
— Helas! Да, — простонал Гобер. — Они заманили нас в ловушку, guet-apens note 24 , на полях Капуцинов и вчетвером напали на нас. Пока он был жив, я находился рядом с ним. Но, увидев, что он упал, я побежал за помощью.
Note24
Западня (фр.).
— Боже! — воскликнул Рабек и отпустил плечо господина Гобера.
— Кто это сделал? — свирепо громыхнул голос де Трессана.
— Я не знаю, кто они. Человек, затеявший ссору с месье де Гарнашем, называл себя Сангвинетти. Ужас, что сейчас творится там. Целая толпа наблюдала схватку, и под конец они принялись драться между собой. Молю небеса, чтобы начавшаяся потасовка смогла спасти этого несчастного от убийства.
— Потасовка, вы говорите? — вскричал Трессан, в котором, казалось, проснулся блюститель порядка.
— Да, — равнодушно ответил Гобер, — они режут друг другу глотки.
— Но… Но… Вы уверены, что он мертв, месье? — спросил Рабек.
На миг замолкнув, Гобер взглянул на него, словно вспоминая происшедшее.
— Я видел, как он упал, — сказал он. — Возможно, он только ранен.
— И вы оставили его там? — заревел слуга. — Вы его там оставили?
Гобер пожал плечами.
— Что я мог сделать против четверых? Кроме того, толпа начала вмешиваться, и мне показалось более благоразумным отправиться за помощью. Здесь солдаты…