Летят Лебеди. Том 2. Без вести погибшие

Веретельников Геннадий Анатольевич

Более чем.

P.S. Я не один был в неё влюблён. После смерти Одри Хепбёрн в 1993 году, Грегори Пек со слезами в голосе прочитал её любимое стихотворение «Unending Love». [51] Вот мой личный перевод на русский язык, не зря, все-таки я столько лет работал до войны на кафедре иностранных языков, хоть где-то пригодилось:

Порой, мне кажется, тебя любил я раньшеЛюбил и тысячу, и триста лет назадЛюбил всегда, любил душой, любил без фальшиИ взявшись за руки, смотрели на закатМы пережили сотню воплощений, может большеНо в каждом находили райский садРождался в каждой своей жизни я поэтомА музой ты рождалась, слушать песнь любвиКак бусинки, стихи мои, куплетыСложились в ожерелье, не порвиВ нём наша бесконечная любовь воспетаИ память прошлых жизней есть в кровиЯ странник в тех мирах, и души распахнута дверцаСплетая ожерелье из стихов – признание в любви,Я превращал их в бусы, которые навеки в твоём сердцеНо в новом мире, где родишься вновь, меня ты не забудь – позовиИ, где родишься, в любом из миров воплощаясьЧто ни новая жизнь, что ни новое времяБесконечно любовью моею рождаясь!В каждом мире есть быль о любви,

о печалиО разлуке, о встрече любимых, слагали сонетНо в том мире нас снова и снова венчалиОблачённую в платье – лучей звездный светТы образ тот, что в памяти будет навечноЗовётся Любовью, и это будет длиться бесконечно

51

Оригинал: «Unending Love» Rabindranath Tagore

I seem to have loved you in numberless forms, numberless times,In life after life, in age after age forever.My spell-bound heart has made and remade the necklace of songsThat you take as a gift, wear round your neck in your many formsIn life after life, in age after age forever.Whenever I hear old chronicles of love, its age—old pain,Its ancient tale of being apart or together,As I stare on and on into the past, in the end you emergeClad in the light of a pole—star piercing the darkness of time:You become an image of what is remembered forever.You and I have floated here on the stream that brings from the fountAt the heart of time love of one for another.We have played alongside millions of lovers, shared in the sameShy sweetness of meeting, the same distressful tears of farewell –Old love, but in shapes that renew and renew forever.Today it is heaped at your feet, it has found its end in you,Universal joy, universal sorrow, universal life,The memories of all loves merging with this one love of ours –And the songs of everypoet both past and forever.

Сопротивление. Арман

Au danger on conna^it les braves

Перевод с французского: Храбрые познаются в опасности

Арман. Тогда я ещё не знал твоего настоящего имени. Узнал его уже далеко после войны, когда мы встретились на твоей Родине, в твоих горах. Поэтому я буду называть тебя так, как ты мне представился при первой нашей встрече – Арман. В год, когда Арман закончил сельхозтехникум началась война. Один из первых добровольцев в Бакинском военкомате, кому удалось, минуя учебку попасть на фронт.

Киев. Жаркое лето 1941 года. Красная Армия отступает. Арман становится разведчиком, но не сразу. Сначала, глядя на его щуплую фигуру, его пытались вразумить более опытные воины шутками-прибаутками по поводу его худобы, мол куда ему в разведку, как он будет немца пленного тащить, но когда он, глядя на них и улыбаясь своей белозубой улыбкой, разогнул лошадиную подкову, а потом вернул её в исходное состояние, то бывалые резко шутить над ним перестали. Следующим шагом была беседа с комиссаром.

Там всё было ещё проще, он ответил на вопрос, почему он туда рвется, просто:

– Потому что я ничего не боюсь, – и улыбнулся своими холодными голубыми глазами, которые и меня поразили при первой нашей встрече.

Разведка занятие не только для бесстрашных, но и для расчетливых и знающих язык и тонкости иерархии вермахта. Ведь нужен не просто немец, нужен тот, кто может рассказать о планах наступления или обороны.

Пока командир разведроты ещё думал брать Армана к себе или не брать, случилось пару боёв, в одном из которых Арман пропал на сутки, но вскоре появился с двухметровым фашистом, который был связан и был почти при смерти, из-за кляпа во рту. Оставил подразделение в боевой обстановке без разрешения и соответствующего приказа. За это его жёстко наказали. Обычно тех, кто самовольничал в то время – расстреливали перед строем. В условиях жёсткого отступления, тем более речь идет о боях в окружении под Киевом, точно никто не цацкался. Но тут был особый случай – человек постарался и языка раздобыл, ещё и сам, без группы.

Вообщем наказание он получил, но своего добился. На следующее задание командир разведроты взял его с собой. Но в первом же поиске его ранило – он прикрывал отход группы, которая несла на себе языка.

В госпитале Арман зря время не терял – учил язык, вернее сразу два. Ему подарили медсёстры подборку школьных учебников, которая оказалась в госпитале, который в свою очередь временно расположился в здании сельской школы. Немецкий и французский. И он не употреблял спиртное. Это было чудно и непонятно. Когда его застали за изучением иностранных языков, то особисты спросили:

– Ну, с немецким языком понятно, а французский зачем?

– Так они тоже с немцами воюют, по радио говорили, что Англия с Францией войну Германии объявили, значит будем вместе с ними немца бить, значит может пригодиться, тем более пока делать раненому нечего. Вы лучше ответьте мне, почему буржуи английские и французские объявили Гитлеру войну, а Гитлер напал на нас?

В соседи по палате к нему попал раненный полковой переводчик, который и рассказал Арману о некоторых тонкостях немецкого словосложения. Арман делал невероятные успехи. Переводчика поразило его произношение. У него сложилось впечатление, что в далеком прошлом кто-то был в родственниках у него «с той стороны», ну или талант. Оказалось второе.

Переводчик ещё говорил по-английски и успел, перед расставанием дать несколько уроков английского, оставил ему свои тетради студенческие, на том они и расстались.

Потом опять бои, в которых Арман добывал языков, воевал, но окружение наших войск вошедшим в историю, как «Киевский котёл», лишило его свободы. Его и ещё несколько сотен тысяч солдат, которые верили своим генералам

…Допросы, перегоны, голод, расстрелы тех, кто не может идти … Всё это закончилось во Франции, в концлагере Роланд-ла-Бон. [52] Знание немецкого он скрыл, полагая, что так будет проще подготовить свой побег. Лагерь это был для интернированных евреев, которых далее отправляли в Освенцим. Армана там оставили в качестве обслуги, потому что всех, кто понимал по-французски, оставляли, временно, потому что необходимо было контактировать с французами, которые, например привозили воду в лагерь. Ну, а Арман был мусульманином на самом деле, потому по обрезанию, которое есть в традициях и евреев, и мусульман, его приняли за еврея. В процессе жизни там он познакомился с Рене Блюмом, [53] почти сразу же с Ральфом Эрвином, [54] он был почти немец – австриец. Именно он и дал Арману такую языковую встряску, что в итоге он говорил на Берлинском диалекте с австрийский шармом, как потомок аристократов, или по-новому учению Гитлера – Ариев, после которого уже никто не сомневался в том, что Арман немец. Да и не просто немец, а с полнейшим знанием местности – родины композитора – Австрии. Арман запомнил, со слов учителя, даже то, как выглядели те или иные деятели, например руководители различных городов или соседи по новой истории Армана, которые жили рядом с ним и отметились в различных курьёзных и не очень историях. Также, он объяснил Арману, как найти его земляка, русского, который бы однозначно помог бы выйти из любой ситуации, некто Кобельков. [55] Польский художник Збер [56] тоже оставил свой след – он научил Армана искусству вырезать печати и штампы на куске любой резины, в связи с тем, что он был величайший гравер того времени, например на каблуке от сапога или на куске изношенной автомобильной покрышки, ну и обучил его польскому языку. В ответ он пообещал ему, что после войны доставит из тайника, где Збер спрятал свои шедевры (39 гравюр – деревянных тарелок), и передаст

их определенным людям, адреса и фамилии которых Физель, так звали Збера, заставил Армана заучить. Рене Блюм довел его французский до совершенства. Был ещё один скульптор судьбы Армана – Борис Вильде. Это был единственный заключенный лагеря, который знал, что Арман не еврей, а азербайджанец. После (скрытых тайной и мраком их знакомства) они подружились и мало того, оказалось, что у них был ещё и общий знакомый – начальник Бакинского порта, правда не лично, с которым был знаком и Борис [57] , вернее, знаком был не он, а его кузен, который сражался также в рядах французов, но в данный момент был далеко. Борис оказался поэтом, был редактором газеты и носил фамилию Вильде. [58] Именно он и дал ему определенные контакты неких «Маков» [59] в случае, если Арману удастся убежать. Убежать удалось. Бежать было необходимо, потому что в Освенцим отправляли из этого лагеря всех, а из Аушвица, [60] так на немецком звучало это страшное название, не возвращался никто!

52

Лагерь для интернированных Бон-ла-Роланд (Beaune-la-Rolande internment camp)

53

Рене Блюм – основатель Оперы Монте-Карло

54

Французский композитор австрийского происхождения Ральф Эрвин умер во время содержания в лагере для интернированных Бон-ла-Роланд

55

История Кобелькова начинается в 1851 году, когда в семье уральского купца родился сын, которого назвали Николаем. Сначала родители испытали шок увидев младенца. Мальчик был без рук и ног. Несмотря на врождённые дефекты мальчик рос здоровым и очень любознательным. Он целыми днями читал книги, переворачивая страницы носом, позже он научился писать и рисовать, зажимая письменный прибор между подбородком и правой культей руки. К 18 годам он получил образование и даже стал служить писарем.

За дружелюбный характер и силу воли жизнь ему приготовила приятные сюрпризы.

В 1870 году Николай работает в Санкт Петербурге, в столичном паноптикуме.

В Петербурге Николай покорил публику своими номерами, он легко проводил нитку в иголку, заряжал пистолет патронами и стрелял в пламя свечи попадая прямо в цель с одного раза. Уже через год он отправился в большое европейское турне. Его популярность была настолько велика, что Николая даже представили императору. В 1876 году во время гастролей он знакомится с Анной Вилферт, влюбляется и женится на ней. Анна подарила Николаю 11 абсолютно здоровых детей. В Вене Кобельков выкупает участок земли в парке Партер и устанавливает там аттракционы, где работает сам, его жена и дети, потом там продолжали работать и внуки Николая. В 1912 году во время гастролей умирает Анна. Это был сильный удар для Николая, который боготворил свою жену. После смерти Анны Николай прекращает свою деятельность, и начинает уединенно жить среди своих близких.

Николай Кобельков умер в 1933 году. Он оставил огромное состояние своим многочисленным потомкам, которые до сих пор живут в Вене. Он не только стал богатым австрийским буржуа из уральского калеки, но и символом человеческой стойкости и мужества

56

Польский художник Збер (Zber) был заключен в лагерь, где он закончил некоторые из своих картин, перед депортацией в Аушвиц (Освенцим). Физель Зильберберг, более известный как Збер был еврейским художником, наиболее известным своими работами в области ксилографии (гравюры на дереве). Его шедевры сейчас представлены в Музее Израиля в Иерусалиме, Национальной библиотеке в Париже. Его произведения были подлинные и правдивые до такой степени, что их можно было осязать. Zber был захвачен во время работы в Париже и был отправлен в концентрационный лагерь Освенцим, где он был убит в расцвете своей карьеры. Хотя его карьера была недолгой, работы Збера оставили неизгладимый след, который говорит о жизни и условиях Европы начала 20-го века с большой исторической актуальностью. Хотя большинство его творений было уничтожено нацистами, тридцать девять его гравюр на дереве (тарелок) были доставлены человеком, который пожелал остаться неизвестным, после освобождения Парижа в Музей полиграфического искусства в Цфате в Израиле. Альбом сохранившихся ксилографий Збера был издан в 1971 году

57

Аресты русских прошли не только в Париже, на протяжении сентября – начала октября они продолжались с разной степенью интенсивности во многих уголках Франции. Печальную известность приобрел дисциплинарный лагерь в Верне, недалеко от Тулузы, где в заключении оказались многие эмигранты, востоке Франции. Подробнее тут: Menegaldo H. Les russes dans le Sud-Ouest de la France // Slavica Occitania. Toulouse, 1998. № 7. Р. 165–166.

58

Борис Вильде – национальный герой Франции, посмертно награждён медалью французского сопротивления. Его именем названа одна из улиц Парижа. На здании этнографического музея, где он работал, установлена мемориальная доска со словами Шарля де Голля: «Вильде, выдающийся пионер науки, с 1940 года целиком посвятил себя делу подпольного сопротивления, … явил своим поведением во время суда и под пулями палачей высший пример храбрости и самоотречения»

59

Маки (ударение на последнюю букву) (фр. Maquis) – часть движения Сопротивления во Франции нацистским оккупационным войскам и коллаборационистским формированиям во время Второй мировой войны, представлявшая собой по преимуществу вооружённые группы партизан-макизаров, действовавших в сельской местности

60

Аушвиц – Освенцим, немецкий концлагерь, в котором убили, или замучили от 1 млн. 200 тыс. до 1 млн. 500 тыс. евреев. Данные предположительные, точных данных нет

Побег он совершил зашитым в шкуру сдохшей лошади, которая околела от старости возя воду. Ночью он выбрался из барака, выпотрошил ее, залез внутрь, и зашил сам себя изнутри, оставив лишь отверстие для дыхания. Его новые еврейские друзья снабдили его своей одеждой и даже бритвой. Потому выбравшись из лошади, он в ближайшем ручье отмылся, побрился, побрызгался одеколоном Guerlain – Vol de Nuit, [61] которым его снабдили его новые еврейские друзья и безотлагательно, пока не подняли тревогу, отправился в сторону селения, где его уже ждали.

61

Аромат Вол де Нюи, сочиненный фирмой Guerlain в дань уважения пилоту из Маленького Принца в 1933 году. Дом Guerlain принадлежал и управлялся членами семьи Guerlain с момента основания

Встретили его «маки» напряженно, больно хорошо Арман говорил по-французски, но после многочисленных бесед и даже одной драки, в которой он победил и отдал в руки побежденного нож, с которым на него он набросился, его приняли в отряд на любимую им с Красной Армии должность – разведчика.

Его задачей было выяснять обстоятельства, при которых должны были проходить военные грузы с оружием и боеприпасами. У партизан с этим делом был страшный дефицит. Документы он делал себе сам. На изготовление любой печати или штампа (о спасибо тебе Збер) он тратил несколько часов, ну и главное, был необходим образец. Он настолько превзошел всех подобных умельце в этом деле, что о нём доложили руководителю французского «Сопротивления» – Де Голлю, который по случаю находился неподалеку, ну и решил познакомиться сам с новым русским членом его подпольной организации. На встречу Де Голль пришёл не один, его сопровождал русский, который уже давно сражался с фашистами на стороне «Сопротивления». Арман понял, что это очередная, но, как оказалась, последняя проверка. По-русски Арман говорил тоже без акцента.

После этого ему начали поручать более серьезные дела. Он за кружкой пива, в одном из маленьких городков, познакомился с начальником немецкого склада, где хранилось очень большое количество оружия, патронов, гранат и медикаментов. Мало того, что он убедил немца открыть склады в определенное время, так и убедил его уйти вместе с партизанами освобождать Францию и Австрию, родом откуда, оказался начальник склада, ну а об Австрии Арман знал почти все, как мы помним.

За этот подвиг Де Голль снял с себя свой ремень, на котором написал, что эта награда временная и после Победы, предъявитель сего, может обменять её на любую награду свободной Франции.