Летят Лебеди. Том 2. Без вести погибшие
Шрифт:
В первый день нового, 1928 года, в семье Де Голля родилась дочь Анна. У них уже было двое детей – Филипп и Элизабет.
Первое, что услышала семья Де Голль после объявления диагноза: «лечение бесполезно, девочка никогда не сможет произнести даже трех слов, не сможет есть без помощи, из-за крайне слабого зрения не сможет сама сойти и подняться по лестнице, избежать любой опасности, будь то огонь, вода, препятствие на пути».
Общественное мнение в те времена не отличалось гуманностью по отношению к детям с синдромом Дауна, но генерал и его жена и не думали о том, чтобы передать Анну в специальное учреждение.
Оказалось, что папа Шарль может умиляться, когда он брал малышку на руки, ведь генерал никогда не вел себя так, ни со старшим сыном Филиппом, ни со средней дочкой Элизабет. Он часто пел маленькой
Де Голль имел суровый характер, который был закален войной и службой, был дерзким и мужественным … но, если рядом с ним была его Анна, все менялось …
Возвращаясь домой со службы, генерал первым делом бежал в комнату дочери! Там, взяв её на руки, целовал и напевал похвалы её нарядам и совсем маленьким новым умениям, и навыкам. Она же засыпала у него на руках, с его фуражкой – это была её любимая игрушка. Единственное слово, которое Анна де Голль могла произнести, было слово – папа. Ну, а её папа называл свою Анну, не иначе как «Моя жизнь», и ползая на четвереньках по детской, играя с Анной и гремя своими орденами – пел ей песенки. Даже военные марши умудрялся преображать под детские частушки:
«Вы прекрасны, моя мадмуазельВаш генерал у Ваших ногЯ Вас люблю, Вы счастья БогКогда мужчина любит – он похож на карамель …».Даже во время учений, когда дом был далеко, генерал, каждую ночь брал машину, и ехал к своей Анне. Пока транспорт преодолевал сотни километров, генерал спал.
Но он уже не мог без того, чтобы не увидеть Анну, подержать её на руках, поиграться, поделать ей комплименты, как мог делать только он, генерал Франции, бесстрашный офицер и папа …
Их отношения были нереально трепетными …
Рубеж двадцатилетия Анне не пережила. Войну пережила – грипп нет. «В этой девочке было что-то особенное и притягивающее. Я всегда думал, что, если бы она не была такой, она стала бы кем-то выдающимся». – Сказал генерал, прощаясь со своей любимой дочерью, и закончил прощальную речь словами: «Теперь она стала такой, как все. Без Анны, я не достиг бы того, чего достиг. Она давала мне так много сердца, так много духа, помогала мне держаться выше людских срывов, смотреть на них другими глазами».
Супруга ему подарила портрет Анны в серебряной оправе, который в 1962 году спас ему жизнь – когда на него было совершено покушение, то пуля попала в серебряную рамку фотографии Анны де Голль. [73]
В 1947 году, после смерти дочери, генерал и его супруга Ивонн, приняли решение основать Фонд Анны де Голль.
Они приобрели в городке Милон-Ла-Шапель, это центральный район Франции, старый и заброшенный замок, для того чтобы создать в его стенах интернат для умственно отсталых детей.
73
Де Голля хотели убить тридцать один раз. Тридцать одно покушение устроили боевики террористической организации – OAS. Состав этой организации – только отставные офицеры и они не смогли простить ему приказа о выводе войск из Алжира, который стал началом гибели колониальной империи, империи, которую они, офицеры «Легиона» присягали охранять. Разразилась настоящая гражданская война – террористы против контрразведки. Разгул чудес госбезопасности, великолепно, хотя и в комичном виде показан в фильме «Блондин в черном ботинке». Оппозиция отвечала покушениями. Самое громкое из них произошло 22 августа 1962 года. Президентский кортеж выехал с Елисейских полей и направился в аэропорт. Их ждали в засаде бывшие офицеры из Секретной армейской организации (OAS), вооруженные до зубов. Президента спасла случайность – начальник охраны приказал увеличить скорость движения колонны. В результате террористы открыли огонь только тогда, когда автомобиль
Фонд Анны де Голль работает до сих пор.
В этом мире выживают только те, кто на тысячи сигналов никак не среагируют, а среагируют только на один в нужном месте и в нужное время.
Дневник политрука. Пора домой
Уходил на фронт, обещал писать
Обещал вернусь, чтоб поцеловать
Я старался, дочь, я старался сын
Не погибнуть зря, средь чужих долин
Отрывок из песни «Летят Лебеди»
В нашей группе, которая чувствительно поредела, начиная с ночи побега и по сей день, после потерь и пополнений, остались два сапёра, лётчик, танкист, матрос, медсестра, штабной писарь, три пехотинца, и я еврей-политрук.
Мы довольно успешно вписались в общую картину «Сопротивления», но ситуацию осложняло незнание языка у всех, кроме меня. Но я один ситуацию не спасал.
Мы взрывали дороги, угоняли транспорт, расстреливали пособников фашистов, в общем – партизанили.
И вот настал день, когда нас отпустили домой. Лето 1944 года.
У Армана, правда к тому времени его уже звали Мишель Аррмад, был припрятан самолёт Caudron C440 Goeland, правда он был транспортный и медленный, но у него был и свой большой плюс – вместительность. Дальность полёта при скорости 300 км/час была до тысячи километров. Фронт уже подходил ко Львову. Как ни крути – топлива не хватит. По любому придется где-то садится и дозаправляться. Но топливо нам предложили взять с собой в бочках, хоть с этим вопрос решился. Остальное зависело от опыта нашего лётчика и его умения разбираться в картах и звездном небе.
Несколько дней ушло на подготовку. Перекрашивали под гитлеровские опознавательные знаки на хвосте и крыльях. Лететь всё равно будем ночью, но садиться ночью на незнакомой территории – ещё та забава. Но и не то пережили, справимся.
В кресты на крыльях фашисты стрелять не будут, а вот наши с удовольствием наш французский тихоход продырявят.
Хотя Арман пообещал предупредить через Де Голля нашу сторону, что завтра утром возможно мы будем пролетать в условленном месте. Мы долго смотрели на немецкие карты, которые у Армана собрались в большом количестве (последствия его деятельности), и выбрали, и место посадки-дозаправки – шоссе Санкт-Пёльтен [74] – Вена. В это время ночи оно должно быть безлюдным.
74
Санкт-Пёльтен – самый древний город Австрии. Во времена Древнего Рима на месте Санкт-Пёльтена располагался римский город Элиум-Цетиум, который получил городское право в правление императора Клавдия. Название города связано с Цетийскими Альпами. Цетийские горы на западе отделяли римскую провинцию Паннонию от Норика.
Санкт-Пёльтен сформировался в VIII веке вокруг бенедиктинского аббатства св. Ипполита (нем. Sankt P"olten), основанного в 771 году, которое и дало имя городу. Официально права города Санкт-Пёльтен получил в 1159 году