Лев Троцкий
Шрифт:
При обсуждении вопроса в Политбюро Троцкий произнес две большие речи, основной смысл которых состоял в том, что партия должна «править, а не управлять», что необходимо покончить с «губкомовской обломовщиной» (то есть все более расширявшейся по воле Сталина системой насаждения и поощрения бездельников на местах). [803] В своих заявлениях члены и кандидаты в члены Политбюро теперь открыто клеймили Троцкого, навешивая на него ярлыки. Его, правда, прямо еще не обвиняли в оппортунизме или меньшевизме, но намеки на это слышались, а подчас заменялись прямым политическим очернением. Скованный резолюцией Десятого съезда «О единстве партии», не будучи готовым идти на полный разрыв с партаппаратом, не имея за собой организованной группы сторонников, Троцкий формально подчинился пленуму и внес в тезисы незначительные исправления, надеясь в какой-то мере взять реванш на съезде.
803
Там же. С. 816–817.
Троцкий не понимал еще, что партийные съезды превращаются в формальные, торжественные рауты, за спиной которых осуществляется реальная политика.
На Двенадцатом съезде
Первым из таковых собраний сторонников «тройки» для одобрения продиктованной ею «генеральной линии» был именно Двенадцатый съезд, происходивший 17–25 апреля 1923 года.
Внешне Троцкий пользовался на этом съезде все той же популярностью, что и на предыдущих высших собраниях партийных деятелей. Он был избран в президиум. [804] В отчетном докладе ЦК Зиновьев дважды уважительно упоминал его имя. [805] Малосведущие представители рабочих и крестьян, которым еще не давали заранее заготовленные тексты для произнесения приветственных речей, чтобы зачитывать «перепутанные в суматохе бумажки» (А. Галич), называли Троцкого «народным вождем», ссылались на него, говоря о необходимости бороться против бюрократизма, и т. д.
804
Там же. С. 6.
805
Там же. С. 19, 25.
Доклад Троцкого о промышленности [806] представлял собой довольно объективный анализ не только заявленного темой вопроса, но всего комплекса хозяйственного развития РСФСР в условиях нэпа. Троцкий исходил из того, что период, подобный нэпу, обязателен для всех стран при переходе к социализму, что необходимо пользоваться старыми, рыночными методами, пока не созданы новые «централизованные, плановые, учетные». Рыночные отношения должны пронизывать все отношения между городом и деревней. Ставя вопрос, способствовал ли рынок за два года подъему производительных сил, докладчик отвечал на него положительно, хотя отмечал серьезные расхождения в темпах — промышленное производство увеличилось на 43 процента, сельскохозяйственное — на 20 процентов.
806
Там же. С. 309–352.
В то же время делался вывод, что государственная промышленность работает убыточно, питается в основном за счет бюджета, а бюджет — за счет крестьянского хозяйства. «Дальше уже надо приноравливаться к тому, чтобы работать с прибылью», — призывал Троцкий.
Но главный смысл доклада состоял в том, что «смычке города с деревней», которая должна была принимать все более производственный характер, то есть коммерческому обмену продуктов сельского хозяйства на промышленные товары, крайне мешали «ножницы цен». Троцкий приходил к заключению, что продукты национализированной промышленности становились все менее доступными крестьянству, что крестьянин вынужден платить за них все больше.
Докладчик показал присутствовавшим диаграмму движения розничных цен. Доступно для тех, кто обладал самым низшим уровнем экономических знаний (а таковых среди делегатов было подавляющее большинство), были продемонстрированы эти самые «ножницы»: цены на промышленные товары неуклонно ползли вверх, а на сельскохозяйственную продукцию катились вниз. «Нужно твердо в этот образ вдуматься, — говорил Троцкий с изрядной долей сарказма, как он это умел делать, — две основные линии идут все более врозь, и эта раскоряка называется «смычкой»».
На основании рекомендаций экспертов, в качестве каковых Троцкий, следуя опыту Гражданской войны, все активнее привлекал старых специалистов, теперь в основном экономистов, включая бывших меньшевиков, в докладе содержались рекомендации по сближению цен, устранению «ножниц», то есть преодолению хозяйственного кризиса, который все более обострялся.
В докладе вскрывалась опасность бюрократического перерождения не только экономики, но и всего государственного аппарата. При этом Троцкий под государственным аппаратом имел в виду и аппарат партийный, ибо на протяжении всего доклада говорил не о «диктатуре пролетариата», а о «диктатуре партии».
Этого положения не было в утвержденных Политбюро и Пленумом ЦК тезисах. Иначе их никак бы не пропустили и Троцкий был бы скован по рукам и ногам. Теперь он самовольно вторгался в «святая святых» большевистской демагогии, используя для этого вопрос о накладных расходах, которые несет промышленность в результате содержания «вавилонской башни бюрократического государственного аппарата».
Доклад, продолжавшийся три с лишним часа, можно безоговорочно определить как лебединую песнь Л. Д. Троцкого в качестве одного из высших представителей коммунистической властной элиты. Делегаты съезда воспринимали высказывавшиеся в нем с яркостью и хлесткостью идеи как коллективное мнение всего руководства.
Правда, слухи о разногласиях, об особой позиции Троцкого по ряду вопросов распространялись в кулуарах съезда довольно широко. В выступлении Сталина содержались намеки на негативное отношение остальных членов группового руководства к Троцкому. Но все же это были не более чем слухи, тогда как тезисы Троцкого, а значит, в представлении рядовых делегатов и его доклад, были одобрены Пленумом ЦК и воспринимались как выражение воли правившей верхушки.
После недолгих прений, в которых встречались критические суждения, но вполне благоприятные по отношению к докладчику, [807] Троцкий выступил с заключительным словом, по объему сопоставимым с еще одним докладом, хотя существенно новых мыслей в нем почти не было. [808] Появление Троцкого на трибуне казалось еще одним триумфом. Он был встречен «громкими продолжительными аплодисментами». Суетились кинооператоры, запечатлевавшие его облик для истории. «Я не могу начать, пока не прекратятся эти бенгальские огни», — первое, что сказал он, имея в виду сверкание прожекторов, освещавших его на трибуне для киносъемки. В заключительном слове речь шла в основном о том, что нэп позволил хозяйственному организму страны «отогреться».
807
И. Т. Смилга говорил, например, что Троцкий «с обычным для него блеском поставил перед съездом все основные вопросы, волнующие в настоящее время промышленность» (Там же. С. 353).
808
Там же. С. 398–417.
Члены «тройки» вынуждены были примириться с триумфом Троцкого, хотя он только подливал масло в огонь все более усиливавшейся ненависти к «уклонисту» от решений, которые намечались «тройкой», одобрялись «семеркой», а затем становились официальным курсом. Каменев в докладе о налоговой политике в деревне согласился с существованием «ножниц», о которых говорил Троцкий. [809] В комиссию по подготовке окончательного текста тезисов (резолюции по докладу) вошли как близкие Троцкому деятели (Смилга, Сокольников, Пятаков, Раковский), так и следовавшие за Сталиным Рыков, Ногин, Микоян и другие. [810] Тем более отчетливым был успех Троцкого, что после его разъяснений съезд по всем спорным вопросам поддержал докладчика. [811]
809
Там же. С. 447.
810
Двенадцатый съезд РКП(б). С. 418.
811
Там же. С. 634–635.
Троцкий был избран в ЦК, [812] а затем и в состав Политбюро. Казалось, разногласия и борьба за влияние и власть в результате съезда смягчились. Это, однако, было не так. Все более вызревала особая позиция Троцкого, который еще не переходил в открытую оппозицию, но пытался нанести по господствовавшей «тройке» болезненные удары.
Предстояла напряженная и острая внутрипартийная борьба, а следовательно, и борьба за власть, ставшая принципиально новым этапом политической деятельности Льва Давидовича Троцкого.
812
Там же. С. 662.