Лейденская красавица
Шрифт:
– Имя?
– Фой ван-Гоорль и Мартин, слуга моего отца; едем в Гаагу с образцами медного товара к заказчикам нашей фирмы, – спокойно отвечал Фой.
– Ишь, какие ловкие! – ядовито усмехнулся досмотрщик. – Чем нагружен мул? Библиями, что ли?
– Нет, не такой драгоценностью, – отвечал Фой, – а только разобранным церковным подсвечником.
– Распакуйте и покажите, – сказал чиновник.
Фой вспыхнул от гнева и стиснул зубы, Мартин же, подтолкнув его в бок, быстро принялся исполнять приказание.
Дело было хлопотное, так как каждая часть подсвечника была обернута в жгут сена, а чиновник не оставил не
Когда Фой и Мартин также пустились в путь минут двадцать спустя, этой пары уже не было видно, так как лошади у нее были хорошие, и она ехала быстро.
– Вы узнали их? – спросил Мартин, когда они выехали из толпы.
– Нет. А кто это? – отвечал Фой.
– Папистская колдунья Черная Мег, переодетая мужчиной, и молодец, приехавший из Гааги вчера. Они отправляются с донесением, что Адриан помешал им и что им не удалось обыскать Брекховенов и Эльзу.
– Что все это значит, Мартин?
– Значит, что нас встретят там с распростертыми объятиями; значит, кто-нибудь догадался, что мы знаем о сокровище и что оно не так-то легко дастся в руки.
– Они нападут на нас дорогою?
– Не думаю. Но всегда лучше быть наготове, – отвечал Мартин, пожимая плечами. – Они могут подстеречь нас на возвратном пути. Наша жизнь не нужна им без денег, стало быть, им придется подождать.
Мартин оказался прав. Добравшись беспрепятственно до Гааги, они, отправившись прямо в дом купца, которому везли заказ, оставили у него лошадей и сами отдохнули. Из разговоров со своим хозяином они узнали, что в Гааге всем, кого подозревают в принадлежности к новой религии, приходится очень плохо; ежедневно происходят пытки, сожжения, убийства, в домах обывателей расквартированы солдаты, шпионы и правительственные агенты, позволяющие себе безнаказанно всякие бесчинства. Гендрик Брант был еще на свободе и продолжал свою торговлю, но слух шел, что он уже намечен и ему недолго жить.
Фой объявил, что они переночуют в Гааге, и после заката предложил Мартину прогуляться, чтобы посмотреть виды города.
– Будьте осторожны, мейнгерр Фой, – сказал хозяин, – здесь много бродит всяких темных людей; и мужчин и женщин. Да, море полно всяких приманок, на которые легко попасть новичку.
– Мы будем настороже, – отвечал Фой с веселым видом юноши, который не прочь испытать какое-нибудь волнение. – Лейденскую рыбу не так-то легко поймать на гаагскую удочку.
– Будем надеяться, что так, – сказал хозяин, – но все же я прошу вас быть осторожными. Помните, где в случае надобности найти своих лошадей; они накормлены, и я не велю их расседлывать. Ваше прибытие сюда уже известно, и почему-то за моим домом наблюдают.
Фой кивнул головой и пошел к дверям впереди Мартина, который шел за ним, испуганно озираясь и придерживая свой огромный меч по прозванию «Молчание», которым он был опоясан
– Лучше было бы, если бы ты был поменьше ростом, – шепнул Фой через плечо Мартину, – а то все оглядываются на тебя и на твою красную бороду, горящую, как огонь в печке.
– Что делать, мейнгерр, – отвечал Мартин, – у меня и то болит спина от того, что я все сгибаюсь, а бороду такую мне дал сам Бог.
– Можно бы выкрасить ее, – сказал Фой. – Если бы она была черная, ты не напоминал бы так петуха на церковной колокольне.
– Ну, как-нибудь выкрашу, мейнгерр; такую бороду не скоро выкрасишь; мне кажется, было бы скорее обрезать ее.
Тут он замолк, так как они вышли на Широкую улицу.
Здесь было очень оживленное движение взад и вперед, но лица прохожих было трудно рассмотреть, так как месяц не светил и улица освещалась только фонарями, стоявшими на очень далеком расстоянии один от другого. Однако Фой успел заметить, что в толпе было много подозрительных лиц: уличных женщин, солдат местного гарнизона, полупьяных матросов из разных стран, а между ними мелькали монахи и другие шпионы. Не успели Фой с Мартином сделать несколько шагов, как кто-то сильно толкнул Фоя, приказывая ему в то же время убираться с дороги. Однако, несмотря на то, что кровь вскипела в нем и рука инстинктивно схватилась за меч, Фой сдержался, поняв, что его желают вызвать на ссору. Тут к нему подошла пестро одетая женщина, но у нее не было банта на плече, потому Фой только покачал головой и улыбнулся. Однако он заметил, что во все остальное время прогулки эта женщина следила за ним вместе с мужчиной, лица которого он не мог рассмотреть, так как тот закрывался темным плащом.
Три раза Фой и Мартин прошли таким образом по правой стороне улицы, пока молодому человеку это не надоело и он не начал думать, что план Бранта не удался.
Но когда он повернул в четвертый раз, его опасения рассеялись, так как он очутился лицом к лицу с невысокого роста женщиной, имевшей большой красный бант на плече и шедшей в сопровождении другой женщины, неуклюжей и одетой как крестьянка. Особа с красным бантом, будто споткнувшись, бросилась с притворным криком прямо в объятия Фоя, и он услыхал, как она шепнула:
– Вы из Лейдена, душечка?
– Да.
– Так обходитесь со мной, как я буду обходиться с вами, и следуйте за мною, куда я поведу. Сделайте сначала вид, что хотите отделаться от меня.
Не успела она договорить, как Фой почувствовал, что Мартин подталкивает его, а позади слуги тотчас послышались шаги пары, следившей за ними, в чем теперь на конце улицы, где народа было не так много, уже не оставалось сомнения. Он начал играть свою роль как можно лучше, нельзя сказать, чтобы он исполнял ее в совершенстве, но его неловкость придавала ему чистосердечный вид.
– Нет, нет, – говорил он, – почему мне платить за твой ужин?! Убирайся-ка, моя милая, и дай мне с моим слугой осмотреть город.
– Позвольте мне быть вашим проводником, мейнгерр, – просила девушка с красным бантом, складывая руки с мольбой и смотря в лицо Фоя.
В эту минуту первая женщина, подходившая к нему, громко сказала его спутнице:
– Скажите, как наш Красный Бант старается! Напрасная надежда, моя милая, добиться ужина или хоть кружки пива за приглашение от лейденского купца-святоши.